Ангелмасса
Шрифт:
Но Ллеши не хотел играть по правилам Телтхорста. Во всяком случае, пока. Соображения стратегии и элементарная этика требовали предоставить Серафу возможность капитулировать.
— Откройте широкодиапазонный канал связи с планетой, — распорядился Ллеши.
Офицер связи отрывисто доложил:
— Канал открыт, коммодор.
— Говорит коммодор Варе Ллеши, капитан боевого судна Пакса «Комитаджи», — твердым голосом произнес Ллеши, как будто эмпиреанцы до сих пор не поняли, кто к ним обращается. — Я требую вернуть систему Серафа под юрисдикцию Земли и Пакса. Я предлагаю вам посадить на планету боевую технику и подготовиться к передаче гражданской власти и административного аппарата под мой контроль.
Он выдержал паузу, но ответом ему было молчание.
— Если вы не подчинитесь, я имею приказ овладеть системой любыми силами и средствами, — продолжал коммодор. Услышав слово «приказ», Адъютор вскинул брови, но ничего не сказал. — Даю вам десять минут на размышления, после чего приму меры, которые сочту необходимыми.
Он выключил микрофон и приказал:
— Засеките десять минут.
— Так точно, сэр.
— Очень благородно, — пробормотал Телтхорст. — Неужели вы действительно надеетесь, что они сдадутся?
— Это в ваших интересах, — заметил Ллеши. — Если они решат сопротивляться, вы получите куда меньше трофеев, которыми могли бы похваляться перед своими приятелями.
В глазах Телтхорста зажегся свирепый огонь.
— Как вы смеете оскорблять Адъюторов? — спросил он. — И если уж об этом зашла речь, как вы смели утверждать, будто бы вам приказали явиться сюда? С вашей стороны это не более чем попытка присвоить лавры победы. И это в самый разгар…
— «Комитаджи», вас вызывает Верховный Сенатор Аркин Форсайт, — послышался из динамиков звучный сдержанный голос. — Каковы условия сдачи?
— Безоговорочная капитуляция, разумеется, — ответил Телтхорст, прежде чем Ллеши успел открыть рот. — Немедленно удалите свои военные корабли…
— Верховный Сенатор, с вами говорит капитан «Комитаджи, — перебил Ллеши. — Вы неправильно поняли цель нашего прибытия. Мы требуем не столько капитуляции, сколько возвращения мятежных колоний под покровительство Пакса.
— Кое-кому такое различие показалось бы весьма тонким, — заметил Форсайт.
— Возможно, — согласился Ллеши. — Тем не менее реальность именно такова. Приняв наши условия, вы немедленно обретаете те же права и привилегии, что и все миры и народы Пакса.
— И такие же обязанности, если не ошибаюсь.
— Прав без обязанностей не бывает, — напомнил Ллеши.
— Понимаю, — отозвался Форсайт. — Но прежде чем принимать окончательное решение, я хотел бы обсудить с вами детали.
— О каком решении вы говорите? — презрительно бросил Телтхорст. — Мы превосходим вас в числе и вооружении…
Ллеши наставил палец на офицера связи, сделал красноречивый жест, и микрофон Адъютора отключился.
— Коммодор! — рявкнул Телтхорст.
Гневный взгляд Ллеши заставил его умолкнуть.
— Прошу прощения, Верховный Сенатор, — сказал Ллеши. — Я буду рад обсудить положение. Мы готовы принять на борт безоружный челнок, на котором будете вы, пилот и еще не более двух человек. Истребитель проводит вас к входному шлюзу.
— А потом?
Ллеши натянуто улыбнулся.
— Чем бы ни закончились переговоры и какое бы решение вы ни приняли, вы и ваши спутники сможете свободно вернуться на Сераф до того, как с нашей стороны последуют какие-либо действия. Даю вам слово.
— Очень хорошо, коммодор, — после короткой паузы ответил Форсайт. — Я прибуду к вам в течение часа.
— Жду встречи, Верховный Сенатор, — сказал Ллеши. — «Комитаджи» связь закончил.
Он сделал знак офицеру, и микрофон отключился.
— Надеюсь, вы понимаете, каким болваном себя выставили, — заявил Телтхорст, багровея от гнева. — Он отлично знает, каковы права и обязанности миров Пакса, — мы объяснили это им еще месяц назад, до того, как они закрыли для нас свою систему. Все, что ему нужно, — оттянуть развязку и получить время для подготовки.
— Для подготовки к чему? — возразил Ллеши. — У них нет ни малейшего шанса выстоять против нас.
— Может быть, они ждут подкрепление, — язвительным тоном произнес Телтхорст. — Или вы забыли, что в Эмпирее есть еще четыре планеты со своими вооруженными силами?
Ллеши покачал головой.
— Никакого подкрепления не будет. Теперь все планеты знают о нашем появлении — по крайней мере, догадываются — и заняты подготовкой к обороне. Ни у кого нет лишних солдат и кораблей, которыми можно поделиться с другими.
Телтхорст скрестил руки на груди.
— Иными словами, вы позволили Верховному Сенатору хитростью заставить нас отложить атаку?
— Я попытаюсь успокоить его, объяснить, какое будущее ждет планету, — возразил Ллеши. — Если это вам не нравится, никто не заставляет вас присутствовать на переговорах.
— О, я обязательно буду там, — негромко проговорил Телтхорст. — Я буду участвовать в переговорах со всеми мирами.
Они просидели бок о бок около двадцати минут, с головой уйдя в работу, и наконец Чандрис, разделавшись с очередной инструкцией, поднялась на ноги, чтобы размяться.
Треск гамма-разрядов стал громче. Намного громче.
Осторожно, стараясь не помешать Косте, девушка подошла к пульту внешнего наблюдения. Ей показалось, что Ангелмасса сияет на экране еще ярче, но Чандрис решила, что это обман зрения. Усевшись за пульт, она нажала несколько клавиш.
Нет, это не иллюзия. Ангелмасса действительно приблизилась к станции.
Приблизилась на опасное расстояние.
Судорожно сглотнув, Чандрис дрожащими пальцами отстучала команду, выводя на экран текущие данные и прогноз. По расчетам Косты, на подготовку к выбросу Ангелмассы из системы требуется два часа. Иными словами, еще час сорок минут. Вопрос лишь в том, есть ли у них эти сто минут.