Ангелы времени
Шрифт:
— Все, — сказал Каспар, — пора выбираться! Идем к реактору. Боюсь, как бы там не возникло проблем со шлюзовыми люками. Ты готова?
— К побегу? — спросила Делия, впервые за время совместного заточения употребив это слово, и сама же все объяснила: — Мы его заслужили.
— Скорей дождались, — сказал он. — Твой фонарь живой? Мы долго его берегли…
— Зажгу, когда выйдем из камеры. А что начет батарей в скафандрах? — спросила она, сбрасывая с себя и Каспара целый пласт одеял.
Он промолчал. Делия все знала сама. Два дня назад им удалось взломать зарядный щиток в реакторном отделении
Они выбрались в коридор, взялись за руки и при свете единственного работавшего фонарика Делии направились в реакторное отделение.
У них была цель выбраться. Они ее достигали. В полном единодушии. Он отбросил все, что заставляло думать о себе как жертве. Он думал о ней. Он чувствовал, что любит ее, и сердце его радовалось предвкушению свободы с ней. Время не имело больше власти над сознанием. Только забота и желание сопереживать той, кто шел рядом.
Они вошли в реакторное отделение. Очень осторожно и заботливо помогли друг другу надеть скафандры, включили программаторы на браслетных клавиатурах. Ощутив всю свою неуклюжесть, Каспар насколько возможно быстро подобрался к контроллеру аварийной разгерметизации отсека. Поочередно нажал три кнопки, открывавшие панель с отпором шлюзового люка. В сущности, ни о каком шлюзовании здесь уже речи быть не могло.
Космос высосал воздух из изолированного отсека в считанные миллисекунды. Вакуумный хлопок потянул и их вслед за этим воздухом. Делия зацепила страховочный карабин своего поясного тросика за кольцо на поясе Каспара. Они взялись за руки так крепко, как только позволяли жесткие перчатки скафандров…
Она поднесла еще светивший фонарик к пластиковым экранам их шлемов. Сквозь темную прозрачную скорлупу экранов Каспар увидел ее расширенные глаза и улыбку. Улыбнулся в ответ. Время не имело смысла. Делия отпустила фонарик…
Они выпорхнули в открытый космос из темной громадины орбитальной тюрьмы и полетели, сами становясь спутниками, маленькими живыми точками над перламутрово- зеленой, увитой белыми спиралями, глыбиной Поющей Нимфы.
Время не имело смысла…
***
Натан Муркок оказался прав: несколько десантных модулей теократов все же просочились через верткие заслоны дракаров и теперь, выпустив штурмовиков на поверхность, начали вести обстрел сразу трех силовых куполов терминалов, прикрывая таким образом своих людей и одновременно ослабляя генераторы поля на куполах.
Прекрасно понимая, что в такой обстановке бригу Голиафа никак не получить возможность прохода через купол к терминалам, ибо для этого понадобится хотя бы кратковременно снять силовую накачку, Муркок предложил Шпажисту выйти из тени, ввязаться в бой, на бреющем полете несколько раз проутюжить закрепившиеся модули. Хотя разведывательные бриги не так маневренны, как легкие дракары, но зато вооружены более основательно. Кроме того, это будет хорошей поддержкой пиратам, силы которых явно истощались. Голиаф согласился.
Так и не успев еще вступить в радиоконтакт со своими союзниками, Муркок и Голиаф вышли из режима тени и, подняв свои бриги с командами канониров, ринулись в кинжальную атаку на модули
Тесей-Карбункул, капитан-предводитель двадцати шести команд дракаров, ближайший друг Гулливера-Черепка, получил системное сообщение от Казенщика о неутешительных результатах первого сражения с теократами возле Пестрой Мары.
Дракар Черепка подорвался на плазменной мине, и, хотя десант на Мару не прошел, братия потеряла в схватке с воинственными святошами одиннадцать кораблей. Каравеллы теократов на Мару пришли с Громоподобной Наковальни, а его, Тесея, нынешние противники предположительно объявились с Поющей Нимфы.
Казенщик отправился на поиски дракара своего капитана, а все остальные потрепанные суда Гулливера-Черепка уже были здесь и влились в ряды защитников подземного города. Не исключалось, что скоро сюда нагрянут и каравеллы с околопланетной орбиты, если, конечно, у теократов нет другого стратегического плана. Тесею-Карбункулу очень не нравилась эта неопределенность. Она не судила ничего хорошего. Поэтому приходилось драться и ежесекундно контролировать ситуацию.
Теократы с идиотической периодичностью выпускали из ковчежных чрев все новые и новые модули. Братия не успевала их кромсать, поэтому появление двух разведбригов, сначала на орбите у кольца захвата, а потом еще двух у силовых куполов сначала удивило капитана-предводителя, а потом и обрадовало. Откуда взялись эти сорвиголовы, Тесей-Карбункул понятия не имел, но вели они себя чертовски смело.
— Эй, там, на бриге! Как-то невежливо влезать в котел со своей ложкой, не представившись. Может, проясните, с кем имеем честь делиться «похлебкой»?
Голиаф узнал обладателя голоса.
— Честь по чести, капитан! Уж не в этом ли котле вы спрятали свой знаменитый алмаз, который до недавнего времени украшал вашу пустую глазницу?
— Голиаф! Кого я слышу!.. Быть не может!
— Все может быть, Тесей, но все объяснения потом. Чтобы тебе все было понятно сразу и навсегда: я на службе у Цезаря Шантеклера. Нас четверо, и у нас тридцать два человека. Надеюсь, твои умельцы не перепутают нас с модулями?
— Как можно, Голиаф! Но в такой свистопляске чего не бывает. Но не волнуйся… Вот уж не ожидал! Представь себе, я просто давно считал, что твой саркофаг баюкают космические феи…
— Послушай, Тесей, где твой дракар? Может, присоединишься? У меня тут с капитаном Муркоком целых шесть целехоньких модулей и десант черных жуков в кратере…
— Неужели целых шесть? Тогда жди, Голиаф. Еще вопрос: шпага при тебе?
— В ее эфесе не хватает того самого камня, Тесей.
— Но ты сам проиграл его мне, десять лет назад, помнишь?
Голиаф не ответил. Бриг тряхнуло. Он слишком разогнался и проскочил над целью, не дав возможности канонирам развернуть лазерные пушки под выгодный угол стрельбы. Но это было даже хорошо: бортовой кибертер сообщил, что отсканировал местность и готов к «танцующему полету» и запуску термитных ракет. Куда подевался Муркок?
Бриг сотряс новый удар… Да это обломки, черт возьми! Корабль бомбардировал довольно внушительный обломок модуля или дракара, кто знает… Разумеется, броня выдержала, но такая холодная бомбардировка могла оказаться еще более опасной, чем лазерные зенитки приземлившихся модулей.