Англия изнутри: записки нелегала

Донец Александр

— Давайте вы подумаете, я в соседней квартире.

Мы остались одни.

— Майк, это классные условия?

— Володя, я сам в шоке, про то, что нас будет 4 человека в комнате, и речи не шло. Хочешь, давай сейчас рванем на Равенскорт парк и там выберем себе жилье, как я это делал раньше.

— А ты что скажешь?

— По крайней мере, неделю так прожить можно, а там, посмотрим, что будет здесь с работой, что нам дальше делать.

— Хорошо, — кивнул Володя, — 70 фунтов не такие уж большие деньги, две недели проживем, а там увидим, может, действительно найдем что-то лучше и свалим отсюда.

—

Володя, я сам не собираюсь жить в этой комнате долго. Я в самые худшие свои часы здесь жил только вдвоем, чтобы сейчас вчетвером.

Мы позвали Руслана, отдали ему деньги и начали немного распаковываться.

Вечером приехал Вадик, как обычно повел нас в паб, выпить по бокалу пива.

Он был рад меня видеть и тоже обещал, что скоро нас переселят, мол, это не надолго. Скоро девушки из соседней комнаты уедут, и он нас переселит туда.

От Руслана Вадик, похоже, был в восторге.

— Теперь он выполняет всю мою работу, — сказал мне он, — я уже так, координирую деятельность, а по дому руководит он. У меня немного другая обязанность, если он не справляется, то вмешиваюсь я. Ты как?

— Нормально.

— На ферму уже не тянет?

— Пока нет.

Мы втроем выпили по бокалу пива, после чего Вадик поехал к себе, а мы с Володей вернулись в комнату, там, к этому времени, уже пришли наши соседи по кроватям.

Двое мужчин были из одной деревни недалеко от Львова. Женя был среднего роста худощавый, а Андрей невысокого роста склонный к полноте. Они приехали сюда по чешским паспортам, фирма сделала им турпоездку в Чехию, а в Праге, после того как они получили фиктивные чешские паспорта, им помогли оказаться в Англии. По цене они не намного больше переплатили, так, с Западной уехать в Англию стоило 2500–3500 долларов, а они заплатили чуть больше 3000 долларов.

Поговорили мы немного, так обменялись всего парой фраз. Они работали на стройке и завтра рано уходили на работу, поэтому занялись своими обычными делами, и им было не до разговоров.

На следующий день я первым делом отправился в свое агентство, чтобы сообщить, что я в Лондоне. К моему счастью, у них была работа уже на следующий день, причем со вторника до четверга, три дня по 8 часов в день. Платили, как и раньше, 4 фунта в час, конечно, за неделю не много, но, по крайней мере, квартиру и проезд бы отбил.

У Володи пока дела пошли не так удачно, ему сказали подождать. Я предложил ему пойти со мной, но Володя отказался:

— Нет Майк, если я уже настроился на стройку, то туда надо и идти, ничего, подожду пару дней.

На следующий день я вышел на работу.

Нам, группе из 8 парней выделили участок, на котором всегда должны были быть журналы и брошюрки. В первый день я отработал просто на одном дыхании, все было интересно, и работа не была обузой.

На второй день, когда мы сидели внутри небольшой перегородки, где и были сложены все журналы и брошюры, я услышал, как один из парней рассказывал другим, что он сейчас на триале. Он пил в течении недели два раза в день таблетки которые ему давали в клинике. А по утрам и вечерам у него брали кровь из вены на анализ. За все удовольствие он должен был получить 400 фунтов. При этом он говорил, что ему повезло, мол, его группа пьет витамины, а вот другие экспериментальные таблетки.

Но я в это сильно не поверил, я уже убедился в том,

что здесь бесплатных обедов не бывает. Попить витамины могли бы и сами врачи за такие деньги. Но как говориться, если вам от этого будет легче, то, пожалуйста, думайте что вы пьете таблетки, а те, из соседней группы, экспериментальные таблетки.

Один из парней тоже высказал сомнение на этот счет.

— Нет, ты что?! Я сам подписывал контракт, там оговорено, что я пью витамины. У тех, кто пил таблетки, наверное, был другой контракт, не такой как у меня.

— Я все равно им не верю, — покачал головой парень, — мне тоже предлагали участвовать в этом, мол, разные программы, большие деньги, только я не хочу. Откуда я знаю, что они в меня пичкают? Может так получится, что их витамины повредят мне, а я об этом даже знать не буду.

Его поддержали другие.

— Мне все равно, — ответил африканец, — я уже трижды был у них на триале и доволен, заработал денег. Я иду не на все подряд, только когда вот как сейчас, попить витамины. Мне нравится, 5 дней меня не напрягают, я могу работать, жить полноценной жизнью, а мне еще 400 фунтов за это платят.

На одном из привалов, трое африканцев разговаривали о Лондонских ночных клубах, я подсел рядом и не сильно вникал в их разговор, когда неожиданно один из парней обратился ко мне:

— Откуда ты?

— Из Украины, — ответил я.

И тут сосед парня, сказал одну очень запоминающуюся фразу:

— Это очень закрытые люди, немногословные, недоверчивые, невеселые.

Я даже улыбнулся.

— Он прав?

— Да, — кивнул я.

— Почему так?

— Не знаю, — честно ответил я, — может, зависит от конкретного человека, я то не закрыт, не замкнут.

— Да, он то не закрыт, — повернулся африканец к своему другу.

Они перевели тему и начали разговаривать о чем-то другом.

Под вечер я познакомился с одним из африканцев, звали его Крис. Он приехал сюда из Претории, там жили его родители. По словам Криса, его родители были довольно таки обеспеченными людьми, у них были заводы, фабрики и фермы. Крису предложили пойти по проторенной дороге, как, например его сестра, но он отказался и уехал в Лондон.

— Моя сестра говорит, что она умнее меня, — рассказывал мне Крис, когда мы вышли из здания и направились к остановке, — она не перечит родителям, делает все, что они от нее хотят. Зато они купили ей здесь квартиру, пусть однокомнатную, но зато недалеко от центра Лондона. Оплатили ей курс колледжа, куда она подала документы, помогают ей оплачивать учебу и жизнь здесь.

А я не такой, я не хочу поступать в Оксфорд, или какой-то другой университет, не хочу работать у них на фабрике. Я еще ничего не определил в своей жизни, я не знаю, чем я хочу заняться. Да, я понимаю, что мне уже больше 20 лет и пора бы уже принять решение. Но Алекс, я еще не определился. Я одно знаю, я не хочу жить как мои родители. У меня не было мамы и папы, мои мама и папа вечно были чем-то заняты, своими фабриками, фермами, заводами, а когда дело доходило до нас, то они говорили: мы же для вас стараемся. Но мне нужно было их внимание, а не их деньги. Я иногда смотрел на своих менее обеспеченных сверстников Алекс, и я завидовал им. У них не было наших денег, но у них была семья, мама, папа, они любили своих детей, их, а не свои фабрики и заводы.