Английская лирика первой половины XVII века

Джонсон Бен

ДЖОНУ ДОННУ

Донн! Полюбив тебя, и Феб и музы Расторгли с прочими свои союзы. Плод молодого твоего труда Стал образцом и будет им всегда. Твоим стихам прекрасным нет числа, Для них мала любая похвала! Язык твой и искусство, без сомненья, С любым твореньем выдержат сравненье. Тебя я восхвалять и впредь готов, Но в мире нет тебя достойных слов! Перевод В. В. Лунина

МОЕМУ ПЕРВОМУ СЫНУ

Прощай, мой Бенджамин. Вина моя В том, что в твою удачу верил я. Ты на семь лет был ссужен небом мне, Но нынче оплатил я долг вполне. Нет, не рыдаю я. Рыдать грешно О том, что зависть вызывать должно. Нам всем придется скоро в мир теней Уйти от плоти яростной своей. И если горе не подточит силы, То

старость доведет нас до могилы. Спи, сын мой! Схоронил здесь, без сомненья, Бен Джонсон лучшее свое творенье И клятву дал: столь сильно, как его. Не полюбить вовеки никого. Перевод В. В. Лунина

УИЛЬЯМУ КЭМДЕНУ

Кэмден, почтенный муж! За все, что знаю, За все, что я собою представляю, Я у тебя в долгу, как и страна, Которая тобой наречена. Ты даже лучше понял сущность века, Чем мог он ожидать от человека. Как честен ты в своих произведеньях! Как в древних разбираешься твореньях! Какою властью наделен твой глас! Лишь ты один учить умеешь нас! Прости за правду. Скромность знает каждый Твою, и все ж — пожертвуй ей однажды. Я тише, чем достоин ты, пою… Прими ж, прошу, признательность мою! Перевод В. В. Лунина

ЭПИТАФИЯ НА С. П., ДИТЯ ПЕВЧЕСКОЙ КАПЕЛЛЫ КОРОЛЕВЫ ЕЛИЗАВЕТЫ

О нем прочтя, пусть стар и млад Рыдают ныне И знают: он не виноват В своей кончине. Он рос прекрасен и умен, Судил о многом, И стал причиной распри он Природы с богом. Всего тринадцать лет он жил Судьба жестока, Из них в театре он служил Три полных срока. Все старцы, сыгранные им, Так были ярки, Как будто духом молодым Владели парки, И тут судьба, что им сродни, Его убила. Тогда раскаялись они, Да поздно было. В живой воде им искупать Хотелось тело, Но небо душу уступать Не захотело. Перевод В. В. Лунина

ПОЧЕМУ Я НЕ ПИШУ О ЛЮБВИ

Амура пожелав воспеть, Я стих расставил, словно сеть, А он вскричал: «О нет, клянусь, К поэту в сеть не попадусь! Вот так мою сумели мать И Марса некогда поймать. Но есть ведь крылья у меня!» И упорхнул. С того-то дня Я заманить его не мог, Хоть столько хитростей привлек. Вот холодок в стихи проник: Сбежал Амур, а я — старик… Перевод Д. В. Щедровицкого

К ПЕНСХЕРСТУ

Ты, Пенсхерст, не из мрамора сложен. Нет у тебя ни блещущих колонн, Ни крыш, горящих светом золотым, Ни фонаря, чтоб похваляться им. Ты только дом, обычный старый дом, И зависти не вызовешь ни в ком. Ты радуешь иным — землей, водой, И воздухом, и лесом пред собой. Твой лес дарит охотнику услады, А на холме твоем живут дриады, Пирует Бахус там, а с ним — и Пан Под сенью буков, посреди полян. Там древо выросло — великий житель, И музы все нашли себе обитель. Его кора изрыта именами Сильванов, чьи сердца сжигало пламя. Сатир румяный фавнов там зовет Водить под дубом Леди хоровод. А в роще Геймэдж в день и час любой Оленя ты увидишь пред собой, Когда захочешь угостить друзей. В низине, где бежит к реке ручей, Пасутся и коровы, и телята. Чуть-чуть повыше — кони, жеребята… И кроликов не счесть по берегам. Там лес богат, а в роще Сидни там, Под сенью тополей у родника, Видны фазаны — в крапинку бока. Красотки-куропатки возле пруда Мечтают, дичью, став, попасть на блюдо. А если Медвей выйдет из брегов, В прудах богатый ждет тебя улов: В сеть сами рвутся карпы то и дело, И щуки, жить которым надоело, Когда с ленцой бросаешь невод снова, В него войти с покорностью готовы. Угри, желая не отстать от щуки, Сигают к рыболову прямо в руки. Есть у тебя еще и сад фруктовый, Как воздух, чистый и, как время, новый. Пораньше вишня и попозже слива Ждут часа поспеванья терпеливо. Висит так низко всякий вкусный плод, Что и малыш его легко сорвет. Хоть ты построен из огромных глыб, Никто во время стройки не погиб. Тебе желает счастия народ, И ни один крестьянин не придет К тебе без подношения, без дара. К тебе идет и молодой, и старый, Кто каплуна несет, а кто — пирог, Орехи тащут, яблоки, творог. Кто шлет к тебе с подарком дочерей На выданье, чтоб по пути мужей Они нашли. Плоды ж в руках у них Как бы являют спелость их самих. Но кроме их любви добавить часом Что можно было бы к твоим запасам Безмерным? Здесь любого, кто пришел, Ждет, изобильный и богатый стол! И всякий, будь то пахарь или пряха, Садится за господский стол без страха. Здесь пиво есть и хлеб. А то вино, Что пьет хозяин, пью и я равн о. Я точно так же, как и все кругом, Не чувствую стесненья за столом. Здесь от души кормить предпочитают И, сколько съел я мяса, не считают, А попрошу еще, несут тотчас Такой кусок, что и не съешь зараз. Скупым и жадным не был ты вовек. Когда я оставался на ночлег, Ты моего коня как на убой Кормил, как будто я хозяин твой. Все, что хочу, могу просить я тут, Здесь и король Иаков смог приют Найти, когда, охотясь со своим Прекрасным сыном, вдруг увидел дым И огоньки, что звали по пути К твоим пенатам поскорей прийти. Кто б из селян тебя ни посещал, Ты каждого с любовью угощал. Лились слова восторга через край Хозяйке, что снимала урожай Похвал за то, как с домом управлялась. А не было хозяйки, оставалось Все на местах: белье, еда, посуда, Как будто ждал гостей ты отовсюду! Ты, Пенсхерст, не устал ли от похвал, Так знай же — я еще не все сказал: Твоя хозяйка прелести полна, Она и благородна, и скромна. Хозяин твой — отец своих детей, Что счастье редкое для наших дней. А дети слово божье изучают И потому невинность излучают. Они, не зная, что такое лень, Псалмы, молитвы учат каждый день И постигают благостные чувства, Военные и прочие искусства. Уверен, Пенсхерст, каждый, кто сравнит Тебя с иными замками, на вид Причудливыми, тотчас скажет честно: Там чудно строили, а здесь живут чудесно. Перевод В. В. Лунина

ПЕСНЯ. СЕЛИИ

Ну же, Селия, смелее! Нег любви вкусим скорее! Наши юные года Нам даны не навсегда. Время к любящим сурово; Солнце утром встанет снова, Но упустим мы свой час Вечной будет ночь для нас. Что ж мы медлим и таимся? Мы ль с тобой молвы боимся? Пусть шпионов полон дом, Мы ль им глаз не отведем? Мы ль перехитрить не сможем, Тех, кто бдит над нашим ложем? Плод любви сорвать — не грех. Грех — не скрыть любви утех. Ведь известно с давних пор: Кто не пойман — тот не вор. Перевод М. И. Фрейдкина

К НЕЙ ЖЕ

Поцелуй меня. Про это Не сболтну и по секрету. Я любимую мою, Как болтун, не предаю. Поцелуй же, не хитри И богатством одари Мои губы. Им сейчас Плохо без твоих. Сто раз Поцелуй, а после — тыщу. Снова — сто… Я этой пищи Съесть готов такой запас, Сколько в Ромни трав у нас, Сколько капель в Темзе синей И песка среди пустыни, Сколько звезд во мгле ночной Золотят поток речной В час, когда воруют счастье Те, что у любви во власти. Любопытный — дать совет Хочет им, а их уж нет. А завистник истомится, Видя радостные лица. Перевод В. В. Лунина

ПЕСНЯ. ЖЕНЩИНЫ — ТОЛЬКО ТЕНИ МУЖЧИН

Спешишь за тенью — она уходит, Спешишь от нее — за тобой стремится. Женщину любишь — тоже уходит, Не любишь — сама по тебе томится. Так, может, довольно этих причин, Чтоб женщин назвать тенями мужчин? Утром и вечером тени длинны, В полдень — коротки и бесцветны. Женщины, если мы слабы, сильны, А если сильны мы, то неприметны. Так, может, довольно этих причин, Чтоб женщин назвать тенями мужчин? Перевод В. В. Лунина

ПЕСНЯ. К СЕЛИИ

До дна очами пей меня, Как я тебя — до дна. Иль поцелуй бокал, чтоб я Не возжелал вина. Мечтаю я испить огня, Напиться допьяна, Но не заменит, жизнь, моя, Нектар тебя сполна. Тебе послал я в дар венок Душистый, словно сад. Я верил — взятые тобой Цветы не облетят. Вздох подарив цветам, венок Вернула ты назад. Теперь дарить не свой, а твой Он будет аромат. Перевод В. В. Лунина