Английский детектив. Лучшее
Шрифт:
Приподняв матрац, чтобы перевернуть его вверх ногами, у изголовья кровати, на уровне подушки, она нашла нож. Это был незнакомый ей, грозного вида нож, гораздо острее, чем те, которые продают в сувенирных лавках.
Этот нож предназначался ей.
Подумав, Одри решила, что ей нужно быть благодарной. Это открытие заставило ее по-новому оценить события той последней ночи.
ДЖИЛЛИАН ЛИНСКОТТ
Отравленный персик
Джиллиан Линскотт написала пять романов о приключениях отчаянной суфражистки Нелл Брэй, действие которых происходит в викторианской Англии. Кроме того, Джиллиан Линскотт, бывшая
За что я люблю лето, так это за возможность приезжать в один из садов под деревушкой Кабо-коув. Нет ничего лучше, чем вечером наслаждаться плодами, собранными за день. Конечно, есть такие люди, у которых даже после самого сладкого плода во рту останется плохой привкус. В данной истории семейство Вэленсов откроет это для себя самым неожиданным образом.
…Нужно особенно внимательно следить за тем, чтобы не придавить или не ударить побег; порезы, оставленные ножом, заживают быстро, но ушибы зачастую оказываются неизлечимы.
Ежемесячник садовода. Выпуск «Персик».
Джордж У. Джонсон и Р. Эррингтон,
октябрь 1847 г.
Ветки подрезали в январе. В персиковой оранжерее садовники отвязали ветки от проволоки, укрепленной на выбеленной стене, и расправили их с такой осторожностью, будто в руках у них была паутина. К ним подошел мастер с ножом с костяной рукояткой и начал срезать мертвые ветки, плодоносившие в прошлом году, и выбирать побеги, которые принесут новый урожай. За ним, как алтарник за попом, ходил его молодой ученик с небольшой корзиной в руках и подбирал каждый кусочек ветки, упавший на землю. Было произнесено всего несколько слов, а больше и не требовалось. За восемьдесят лет, прошедшие с того времени, когда персиковую оранжерею построил дед его нынешнего владельца, этот ритуал не изменился и повторялся каждую зиму. Королева Виктория возглавила империю и умерла, ученики укоренялись и становились главными садовниками, девятнадцатый век сменился двадцатым, но всегда на изломе зимы, после зимнего солнцестояния, когда дни только начинали незаметно увеличиваться, в персиковой оранжерее в Бриарли подрезали ветки.
Стоя у двери между персиковой и виноградной оранжереями, Генри Вэленс, как отец и дед до него, наблюдал за этими добрыми заботливыми людьми, целью которых было хранить, бережно улучшать и передавать дело сыновьям. Этот январь отличался от предыдущих лишь тем, что рядом с ним стояла Эдвина, его жена, которая через наклонное окно смотрела на голый огород и грядку капусты. За пять лет их совместной жизни у Эдвины так и не появился интерес к садоводству. Ее больше занимал дом и обязанности хозяйки (детей у них еще не было). Ей и сейчас было не особо интересно, но в последние месяцы она не перечила мужу, когда он несмело советовал, как ей проводить время, и следовала за ним повсюду, послушно, но без задора в глазах, без живинки, которая когда-то отличала каждое ее слово, каждое движение. Волосы под шапкой-тюрбаном были по-прежнему блестящими, как шерсть гнедой лошади, стройную грацию ее высокой фигуры не могло скрыть длинное каракулевое пальто, которое она из-за холода не снимала даже в теплицах. Но руки ее, затянутые в серебристо-серую лайку, были крепко сжаты, а лицо было холодным, как зимнее небо.
Муж придвинулся к ней, чтобы их не услышали люди, возившиеся с персиками, и вполголоса произнес:
—
За последние несколько месяцев они приобрели привычку о самых важных вещах разговаривать в людных местах или когда рядом были слуги. Это уменьшало возможные неприятные последствия. Она чуть-чуть повернула голову, продолжая смотреть на огород, как будто брюссельская капуста могла уползти с грядки, если за ней не следить.
— Похоже, он написал книгу.
— Какую книгу?
— Роман.
— Зачем это ему понадобилось?
У нее вообще был негромкий голос, а сейчас он и вовсе еле слышался.
— Говорит, что хочет заняться делом. — Она ничего не сказала. Он посмотрел на нее, потом перевел взгляд на садовников. — Я ему написал, что заплачу в два раза больше, чем он рассчитывает на этом заработать, если он не опубликует его.
— Он не согласится.
Произнесла она это с холодной уверенностью. Они еще какое-то время постояли, потом он подал ей руку, и они пошли через стеклянные галереи виноградной оранжереи и через пустую арбузную теплицу, вычищенную до блеска на зиму. Их шаги отдавались на железных решетках. В персиковом доме мастер наблюдал, как двое садовников полосками ткани привязывали к стене деревце. Он остановил их, подошел, поднял нож, глядя на одну из веточек, потом, так и не отрезав ее, подал знак продолжать. Дерево было подрезано идеально, и веточка была оставлена, чтобы родить персик. За фруктовыми оранжереями несколько людей чистили и чинили огромный бойлер, который подавал горячую воду в трубы, лежащие под решетчатым полом. Вскоре, когда подрезка будет закончена и кран бойлера открыт, чтобы создать искусственную весну, сок начнет подниматься по тонким стволам и разливаться по растопыренным веткам. Пока что день-два персиковые деревья могли отдохнуть.
К апрелю теплая персиковая оранжерея наполнилась розовыми цветами, хотя снаружи воздух еще не утратил зимней свежести. Садовники вели борьбу с вредителями, которые могли помешать плодам завязаться. Ученик ходил с латунным опрыскивателем вдоль рядов деревьев, брызгая на листья табачной водой, чтобы сократить количество тли. Один из садовников кистью мазал смесью серы с жидким мылом каждый узел, каждую трещинку, чтобы убить яйца красных пауков, и не забывал присматривать за учеником.
— Эй, аккуратнее с этой штуковиной, ты только что чуть ветку не отломал.
Вообще-то секундная неосторожность ученика не потревожила даже листика на деревце, и внимание садовника было не полностью поглощено борьбой с паучьими яйцами и тлей. В то время происходили такие события, о которых знали даже ученики, и волны, зародившиеся в хозяйских комнатах, распространились через слуг вниз до кухонь, а оттуда через посудомойщиц достигли садовников, которые приносили в дом корзины с овощами. Среди последних был организован сбор средств, после чего в книжный магазин ближайшего городка отправили заказ. Кучер по дороге со станции должен был забрать заказанный товар вместе с другими копиями, которые заказывали слуги, кухарки и конюхи. Дворецкий, у которого были связи в Лондоне, похоже, уже обзавелся собственной копией, но никому ее не показывал. В обед садовники собрались в своей лачуге за задней стеной теплиц, разместились поудобнее на мешках и ведрах и выбрали того, кто будет читать вслух. Его желание начать чтение как положено, с первой главы, не нашло поддержки.
— Там ничего интересного. Давай сразу с того места, где про них говорится, про него и про нее, а начало мы послушаем потом.
— Если захотим.
Раздался смех, но негромкий. Им было выделено полчаса на то, чтобы съесть свой хлеб с сыром, но то, что они делали сейчас, не входило в их обязанности и могло закончиться неприятностями, даже увольнением за неуважение, если бы об этом стало известно. Дверь захлопнули перед носом любопытных учеников, но от мастера или старшего садовника она их не защитила бы.