Анна Болейн. Страсть короля
Шрифт:
От девушек и дам продолжали требовать регулярного посещения церкви и отказа от чтения романов. Клод считала увлечение любовными историями опасным, способным привести нестойкие юные души к падению, а потому составила список благочестивых трудов, ознакомление с которыми не только допускалось, но и предписывалось. Однако Анна скоро научилась ловко прятать один томик в другом и ухитрялась читать книги, по мнению Клод, довольно скандального толка, которые тайком таскала из королевской библиотеки.
Отдадим королеве должное: она понимала, что ее дамам необходимо оттачивать умения, которые дадут им возможность блистать при дворе, когда придет время сопровождать туда госпожу, и позволят привлечь к себе внимание достойных
С предельной ясностью Анна понимала, что дорогие наряды в английском стиле, которыми ее снабдил отец, выглядели совершенно неуместными в Париже, где вырезы носили квадратные, более широкие и отделывали их по краю кантами с вышивкой и драгоценными камнями, да и капоры французских дам имели форму нимбов, а не фронтонов, какие носила мать Анны. Старшие по возрасту дамы неодобрительно прищелкивали языками, видя новомодные головные уборы: для замужней дамы считалось неприличным показывать свои волосы – видеть их должен только муж, но даже добродетельная Клод любила французские капоры, так что критиков заставили поутихнуть.
В Бургундии Анна приобрела два бархатных капора, какие носили бегинки, и теперь применяла на практике свои навыки в рукоделии, переделывая их во французские, которые ей очень шли. Платья она тоже тщательно подгоняла под французскую моду: делала разрезы на внутренних рукавах, с тем чтобы пропустить сквозь них буфы батистовой рубашки, а свисающие рукава подгибала и собирала таким образом, чтобы получались длинные сборчатые манжеты, которые скрывали ненавистный шестой ноготь. Анна всегда добавляла к костюмам какие-нибудь новые, невиданные доселе детали: на лифе появлялись переплетенные ленты и камни из цветного стекла, кайма с выреза платья повторялась на подоле юбки, а лоб украшала серебряная цепочка, которая выглядывала из-под капора. Это давало восхитительный эффект. Хрупкая фигурка Анны постепенно приобретала женственные очертания и имела такие совершенные пропорции, что платья смотрелись на ней великолепно. Другие девушки отдавали ей должное и по прошествии весьма непродолжительного времени начали копировать маленькие новшества, введенные Анной. А еще немного погодя она поняла, что многие женщины, даже высокого ранга, следят за ней, чтобы не пропустить новые веяния в моде. Головокружительное ощущение – задавать тон в одежде при дворе, который был впереди всех в мире, если дело касалось стиля. И Анна почти каждый день придумывала какую-нибудь новую деталь.
Летом, когда в Париже стало жарко и душно, Клод начала скучать по своему любимому замку Амбуаз, но приближалось время родов, и она не отважилась пускаться в путешествие. Это был первый ребенок королевы, и она изо дня в день молилась, чтобы родился сын, наследник французского престола, так как салический закон не допускал восшествия на трон Франции женщины.
Анна видела, как замужние дамы из свиты покачивали головами за спиной королевы и бормотали, что хрупкое сложение и увечье Клод не предвещают благополучного исхода родов. Однако роды, присутствовать на которых Анне, пребывавшей в девичестве, не позволили, прошли, по общим отзывам, без всяких затруднений. Разочарованием стало появление на свет дочери, но Господь, без сомнения, имел на то свои причины.
Младенец родился крошечным, но черты королей династии Валуа были видны с первого взгляда. Девочку окрестили Луизой в качестве комплимента матери ее отца и
От сестры пришло письмо – после долгого молчания. Зная Марию, на иное Анна и не рассчитывала. Сестра не забеременела, и Анна возблагодарила Господа. Увидев дочь, отец, само собой, не обрадовался, но смягчился, прочитав письмо королевы Марии, в котором та в довольно откровенных выражениях объясняла, что честное имя его дочери едва не было скомпрометировано французским королем, но, по милости Божьей, она сохранила его незапятнанным. Сэр Томас проглотил явную ложь. Он даже написал Анне и дал совет держаться подальше от короля. Однако бедная Мария была приговорена томиться в деревне, в Хивере, пока отец энергично занимался поисками для нее супруга.
Листья начали желтеть, колокола Парижа радостным перезвоном возвестили, что король Франциск одержал великую победу при Мариньяно и сделался королем Милана. Он с налета достиг того, за что король Людовик боролся и о чем вел переговоры много лет. Люди обезумели от радости. Повсюду распевали новую песню: «Victoire au noble roi Francois!» [15] Анна не могла выкинуть ее из головы. Клод в экстазе молилась на коленях, благодаря Господа за Его благословения и за то, что сохранил супруга живым. Мадам Луиза распорядилась устроить празднование для народа.
15
«Победа благородного короля Франциска!» (фр.)
– Мой сын покорил тех, кто склонялся только перед Цезарем! – важно заявила она, раздуваясь от гордости. – Мне предсказывали, что он одержит эту победу.
Клод распорядилась, чтобы двор переехал на юг, в Амбуаз. Во время этой поездки длиной в сотню миль Анна начала сознавать, как велика на самом деле Франция и как прекрасна – реки ее разливались широко, поля тянулись, сколько хватало глаз. Королевский поезд приближался к зеленой долине Луары. Анне сказали, что они въезжают в Сад Франции. Это была мирная, плодородная сельская местность с мягкими волнистыми холмами, виноградниками, фруктовыми садами и замками, которые выглядели так, словно сошли со страниц иллюстрированных рукописей; и мимо всего этого широким плавным потоком текла медленно несущая свои воды река.
Королевский замок Амбуаз величественно возвышался на берегу Луары и доминировал над городом; его окружал великолепный сад с затейливыми павильонами, ажурными решетками и террасами, на которых были разбиты цветники. Таких дворцов Анна еще не видела. Наиболее осведомленные из ее компаньонок сообщили, что ему уже не одно столетие, но несколько лет назад его перестроили в итальянском стиле.
Клод сильно изменилась: стала веселее, беззаботнее и оживленнее – это место она считала своим домом. Королева начала планировать рождественские праздники, каких еще не бывало при дворе, в надежде, что Франциск проведет это время с ней. Он вырос в Амбуазе, и в детстве они с Клод вместе здесь играли. Анна и другие девушки и дамы часами плели венки и гирлянды из вечнозеленых растений, в элегантных каминах ярко горели трескучие поленья, а ковры, расшитые тысячами цветов, защищали обитателей дворца от сквозняков.