Анна Фаер
Шрифт:
– Так мало? Я стою всего десять тысяч?
– Нет, Фаер, ты бесценна. Это десять тысяч бесконечностей,- ответил он.
Этот парень даже не подозревает, как мило всё сейчас провернул. Ведь он так любую девушку может заставить растаять. Но, разумеется, не меня. Я слишком легко отвлекаюсь, поэтому содрав с руки ценник, я радостно завизжала:
– Смотрите! Там зверушки! Живой уголок!
Мы, разумеется, сразу же туда направились. Дима гладил овечку и извинялся перед ней за то, что люди едят баранину и даже уже начал говорить ей о том,
– Ты без мяса и дня не проживёшь! Лучше смотрите, что я нашла!
И я протянула им с Максом белого кролика с большими и красными глазами.
– Убери от меня это чудовище!
– сделал шаг назад Макс.
Дима, который не знал о странном страхе нашего друга, захохотал. А потом, когда увидел, что Макс не шутит, спросил:
– Ты чего?
– Белые кролики опасны. Почему они вообще белые? Что с ними не так?
– Эй, ты имеешь что-то против блондинов? – улыбнулся ему Дима.
– Макс! – важно сказала я. – Страхи нужны для того, чтобы их побороть! Ты не можешь бояться кроликов вечно!
– Я не боюсь кроликов. Мне просто не нравятся белые. Они психи.
– Это ты псих. В любом случае, будешь казаться всем таким, если не поборешь свой страх. Просто подержи его на руках! Он ведь такой спокойный. Он совсем не страшный. Этот кроля очень даже миленький! Так бы его и съела!
– Я тоже! Они довольно вкусные,- вмешался Дима.
Я промолчала. Теперь я подошла с кроликом к Максу вплотную. Нарушила любые понятия о личном пространстве, но так нужно. Он не должен выкрутиться от общения с этим кроликом!
Отступать ему было некуда. Постояв в замешательстве какое-то время, он осторожно, словно хрупкую вазу, взял дрожащего кролика. Это бедное животное боялось Макса не меньше, чем тот его.
– А теперь погладь его,- посоветовала я.
Макс глубоко вздохнул и опустил ладонь на белые ушки. И ничего страшного не произошло. Всё было довольно мило и спокойно.
– Я тоже хочу его подержать! – по-детски сказал Дима и протянул к Максу руки.
– Ладно,- тот даже обрадовался. – Фаер, забери его.
– Нет! Ты должен всё делать сам! Возьми его за уши и протяни Диме.
И я сказала так только потому, что никогда не видела вживую, как кроликов держат за уши. Неужели их ушки не болят им? Мне всё-таки кажется, что кролику неприятно, когда весь его вес держится на каких-то жалких ушах. Поэтому я хотела посмотреть, что будет.
Макс сделал, как я сказала. Взял кролика за уши, поднял на уровень лица и хотел сказать ему что-то, думаю, попрощаться. Вот только не вышло. Потому что сильные ноги с когтями ударили со всей силы его по лицу. Тот уронил кролика. Кролик испугано побежал от нас, Дима испугано побежал за кроликом. Я тоже испугалась.
– Ты в порядке?!
Макс держался руками за лицо. Когда я убрала его ладошки, то на щеке, под самым глазом, у него была кровоточащая полоска.
– Он тебя едва не по глаза ударил!
– Я, блин, не заметил,- Макс
Мне было необычно и смешно смотреть на то, как он злится. Но ещё я чувствовала каплю вины за то, что заставила его держать на руках это маленькое белое чудовище. Теперь уж я понимаю, что у Макса и кроликов какая-то внутренняя вражда.
– Присядь!
Он не хотел, но я заставила его усесться на лавочку, как раз стоящую рядом. Я стала шарить в карманах: нашла!
– У меня есть лейкопластырь!
– Ты всегда носишь с собой лейкопластырь? – удивился он.
– Нет. Но я стараюсь, чтобы он был со мной всегда. В моих карманах можно многое найти. Вдруг мы попадём в какую-нибудь передрягу?! А учитывая то, как сильно я этого хочу, то мы попадём обязательно. Поэтому всё должно быть при мне!
Когда вернулся запыхавшийся Дима, мы с Максом уже говорили, совершенно позабыв про кролика.
– Как думаешь, тот шарик ещё висит? – не могла успокоиться я. – Мне кажется, что висит. Наверное, в ночном освещении он ещё красивее! Боже, какой этот шарик идеальный! Я должна его заполучить! Может, мне его подарят? Ведь зачем он им? Уже вечер, скоро все разойдутся по домам, и шарик уже не привлечёт им покупателей. Что им этот шарик? А я буду счастлива!
– Размечталась,- лениво покачал головой Макс.
– Нет? Не подарят?! Ну и пусть! А что если,- я задумалась.
Я так хочу этот шарик. Знаете, у меня отличная память. Нет, не такая, что я могу дома не читать параграф, который мы проходили в школе. Но зато я отлично запоминаю все моменты, которые были в жизни. И сейчас в моей памяти всплыли те времена, когда я была маленькой и начинала рыдать в магазине, чтобы мне купили то, что я хочу. И куда ушли те прекрасные времена?
– А что если я его украду? – весело сказала я. – Уже темно, никто не будет смотреть, все ведь увлечены только собой. Ведь это отличная идея! Я так хочу этот шарик!
Но Дима был бы не Димой, если бы он промолчал. Как-никак его родители всё-таки охраняют закон и порядок, и он, к сожалению, уже набрался от них рассудительности.
– Ну, уж нет. Не при мне. Такой опасный для общества преступник не может долго оставаться незамеченным. Тебя обязательно поймают, посадят в колонию или поставят на школьный учёт! Ты не сможешь в будущем найти себе работу! Это будет тёмное, несмываемое пятно на всю жизнь…
Но шутливую речь Димы оборвали громкие взрывы. На секунду я обрадовалась. Это же взрывы! Настоящие взрывы! Вдруг что-то подорвали?! Вдруг теракт?! И это так интересно! Это всё происходит со мной!
Но когда в небе вспыхнули фейерверки, я немного расстроилась: это всего лишь салют. Я встала на скамейку, чтобы было лучше видно. Макс и Дима повторили за мной. Да, салют был очень красивым, но длился он слишком долго. Мне надоело смотреть. Первые вспышки наполнили моё сердце радостью. А потом стало скучно.