Анна
Шрифт:
Первый мертвяк замахнулся на Сьяру. Миг, резкий взмах меча — и костяная голова покатилась по полу, постукивая при этом о камень с жутким глухим звуком. А сам мертвяк… не упал, не остановился, а попытался ударить воительницу. Правда, та оказалась более ловкой, извернулась и отрубила ему руку, в которой тот держал посох. Но и это не завершило схватку.
Проклятье! Вот и завязался бой. Мастерства и силы с количеством и бессмертием.
Так! Это все выглядело, конечно, прекрасно, но с нежитью и сражаться надо магией. А значит… мне.
Перевела дыхание. Закрыла глаза и раскинула сеть. Ядовито-зелеными
Начинать решила с тех, что подальше от нас. Чтобы в случае чего не зацепить никого из моих спутников.
Надо признать, это было правильное решение. Первая попытка оказалась слишком… масштабной, и мертвяка разорвало с такой силой, что тех его сородичей, которые топтались рядом, просто волной снесло. Парочке даже оторвало какие-то конечности.
— Осторожней можно? — поинтересовался мой супруг, сразу догадавшись, чьих это рук дело.
— Прошу прощения, — пожала я плечами. — Практики не было. Сейчас попробую еще разок.
— Меньше энергии, — посоветовал Рейм, снося голову очередному противнику.
Со второго раза получилось менее эффектно. Но все же перерасход сил опять имел место быть, и пришлось еще убавить количество вкладываемой в заклинание энергии. В итоге, по моим новым меркам, на одного мертвяка уходили буквально крохи магии. Я поймала себя на мысли, что даже голова не закружилась, да и признаков оттока магической энергии не ощущалось. А ведь совсем недавно мне и первого заклинания хватило бы, чтобы лишиться чувств.
— Отойди, — скомандовала я Тео, героически сражающемуся с последним мертвецом.
И едва Теотран отпрыгнул на достаточное расстояние, разорвала последнего монаха. Или кто это на самом деле был при жизни.
Для верности я раскинула сеть, проверила, действительно ли он был последним. Но, к счастью, совершенно никого, кроме живых и невредимых моих спутников, не обнаружила. И даже украдкой перевела дыхание, мысленно ликуя. Как же здорово не быть беспомощной.
— Должен признать, прекрасная леди, нежный садовый цветок, — это Теотран произнес тем самым тоном, которым полагалось бы подчеркнуть никчемность того, к кому он обращался, а не мою красоту, — ты не так уж и беспомощна и бесполезна.
Ненавижу его! Настроение снова испортилось. Я даже скрипнула зубами, сжав руки в кулаки.
— Не обращай внимания, — прошептал Рейм. — Это было зрелищно, мощно и просто невероятно. Ты молодчина.
В который раз Рейму удавалось сгладить наш скандал, но он не может мирить нас вечно. Рано или поздно эта бочка с порохом рванет. И разнесет все на много миль вокруг. Пусть не сегодня, но все же.
Я несколько раз хлопнула в ладоши, создавая еще пяток пульсаров и запуская их вперед по коридору. И для верности все еще удерживала сеть. Вдруг что-то пропустила.
Совсем скоро мы оказались в большом зале. Это действительно был храм. Даже в подсвечниках еще стояли немного оплавленные свечи. Скамьи для молящихся и каменные выступы для преклонения колен. Я видела такое в старых храмах, но там уже не почитали сестер, там правили другие боги. И везде богатая отделка из золота и серебра, драгоценных камней и редких пород дерева. Обветшалое, присыпанное
С высоких постаментов на нас взирали три каменные женщины в причудливых балахонах. Их лица не выражали ничего, кроме надменности и высокомерия, потому легко было догадаться, кого именно воплощали статуи. Сестры. Старшая — покровительница людей, средняя — магии и магических существ, и легкомысленная младшая, потакающая исключительно собственным желаниям и жажде власти. В общем-то, не самая безнадежная идея — подчинить весь мир и властвовать им безраздельно. И, главное, осуществимо. Хорошо, что у нее ничего не получилось.
Я приблизилась к статуям, зачарованно разглядывая божественные черты древних. Одна из них точно напоминала ту, что отдала мне книгу. Судя по небольшому дракончику у ее ног — это была средняя сестра. Не знаю, что бы это значило, но сердце подсказывало, что точно ничего хорошего.
Непосредственно у ног сестер чернел непроглядной темнотой колодец. Словно прорытый в саму преисподнюю лаз огромного червя. Жуткое до невыносимости место. Казалось, что вот-вот из этой темноты вылетит нечто ужасное и набросится на меня. А может, это просто моя тревожность и ожидание худшего. После встречи с мертвяками и неудивительно.
Сьяра и Тео обыскивали зал на предмет артефактов. Рейм молча оглядывался по сторонам. А я вглядывалась в темноту колодца, ощущая, как в душе нарастает тревога, страх, предчувствие чего-то неотвратимого и катастрофичного.
Шепот — слабый, но леденящий, будто с того света, — проник в зал. Повеяло могильным холодом. Дыхание слетало с губ облачком густого пара.
«Капля крови… — шелестом опавшей листвы пронеслось по Храму. Коснулось лица, забирая живое тепло. — Всего лишь капля крови!»
Откуда голос? Откуда сквозняку вообще взяться под землей? Нет! Все! С меня хватит. Не хочу всего этого знать в принципе.
— Ничего здесь магически ценного нет. Храмовые принадлежности, но магии нет совсем, — сделал вывод недовольный Тео. — Оставляй свою книженцию где-нибудь, и пойдем отсюда. Неспокойно мне здесь совсем как-то.
Мне тоже было неспокойно. И в этот раз я была даже согласна с Тео.
Окинула взглядом подножья статуй. О. Кажется, место для книги все же было. Прямо у ног одной из статуй. Ну… даже если и нет, то оставлю там и забуду все это, как странный сон.
Достала книгу из сумки, решительно приблизилась к этому углублению и опустила ее именно на это место. Вот и все?
Миг. Щелчок. Тонкое лезвие резко выскользнуло из камня. Невыносимой болью пронзило руку. И капли крови сорвались с пальцев, падая на камень статуи.
— Проклятье! — выругалась я, прижав больную руку к груди и пачкая и без того не сильно чистый дорожный костюм кровью.
Словно порывом обезумевшего ветра, дохнуло магией. Я как завороженная медленно развернулась и остолбенела. Из того самого колодца фонтаном била энергия. Магия наполняла пространство, впитывалась в стены, вырывалась из храма. Ее было так много, что казалось — можно было черпать ее руками. Она лечила этот мир, как могла, как умела. Моя рана затянулась, не оставив ни шрама, ни боли. Мои силы росли. Оживало и само это место. Возвращались краски, уходила ветхость, упадок.