Античная лирика.

Авсоний Децим Магн

«Пока, безумной мудрости преданный…»

Перевод Я. Голосовкера

Отреченье

Пока, безумной мудрости преданный, Я нерадивым богопоклонником Беспечно жил, я заблуждался. Ныне ладью повернул и правлю К теченьям давним. Тучегонитель-бог [729] , Сверканьем молний тьму рассекающий, Вдруг прогремел на колеснице По небу ясному четвернею: И твердь от грома, реки-скиталицы, И Стикс [730] , и недра Тартаром страшного Тенара [731] , и предел Атланта Потрясены. Переменчив жребий: Возвысить властен бог из ничтожества И гордых славой ввергнуть в бесславие. Смеясь, сорвет венец Фортуна И, улыбаясь, им увенчает.

729

Тучегонитель-бог— Юпитер.

730

Стикс— река в подземном царстве.

731

Тенар— мыс и город в Лаконии, близ которых, по преданию, находился спуск в подземное царство.

«Теперь — пируем!..»

Перевод С. Шервинского

К пирующим

Теперь — пируем! Вольной ногой теперь Ударим оземь! Время пришло, друзья, Салийским

щедро угощеньем Ложа кумиров почтить во храме! Нам в погребах нельзя было дедовских Цедить вино, доколь, Капитолию Разгром готовя, государству Смела в безумье грозить царица С порочной сворой хворых любимчиков, Мечтам не зная дерзостным удержу, Сама от сладостной удачи Пьяная, но поубавил буйство, Когда один лишь спасся от пламени Корабль, и душу, разгоряченную Вином Египта, в должный трепет Цезарь поверг, на упругих веслах Гоня беглянку прочь от Италии, Как гонит ястреб робкого голубя Иль в снежном поле фессалийском Зайца — охотник. Готовил цепи Он роковому диву. Но доблестней Себе искала женщина гибели: Не закололась малодушно, К дальним краям не помчалась морем. Взглянуть смогла на пепел палат своих Спокойным взором и, разъяренных змей Бесстрашно в руки взяв, смертельным Тело свое напитала ядом, Вдвойне отважна, — так, умереть решив, Не допустила, чтобы ладья врагов Венца лишенную царицу Мчала рабой на триумф их гордый.

«Ненавистна, мальчик, мне роскошь персов…»

Перевод С. Шервинского

К прислужнику

Ненавистна, мальчик, мне роскошь персов, Не хочу венков, заплетенных лыком. Перестань искать, где еще осталась Поздняя роза. Нет, прошу — ни с чем не свивай прилежно Мирт простой. Тебе он идет, прислужник, Также мне пристал он, когда под сенью Пью виноградной.

«За мудрость духа!..»

Перевод Я. Голосовкера

Квинту Деллию

За мудрость духа! Круто придется ли — Невозмутимость выкажи, счастье ли Сверкнет — смири восторгов бурю, Ибо ты смертен, о друг мой Деллий [732] : Рабом ли скорби ты проскучаешь век, Рабом ли неги с кубком фалернского, В траве под небом полулежа, Вкусишь ты, празднуя, дни блаженства. Зачем, скажи мне, тополь серебряный, Сплетаясь ветвями с мощной сосной, зовет Под сень прохладную и воды Перебегают в ручье нагорном? Вина подать нам! Нежный бальзам сюда! Рассыпать розы, краткие прелестью, Пока дела, года и нити Черные Парок [733] не возбраняют. А там усадьбу — домик с угодьями, Где плещут волны желтые Тибра, — все, Что ты скупал, копил годами, Неотвратимый наследник примет. Будь ты потомком древнего Инаха, Будь богатеем, будь простолюдином, Будь нищим без гроша и крова, Ты обречен преисподней — Орку [734] . Вращайся, урна! Рано ли, поздно ли, Но рок свершится, жребии выпадут, И увлечет ладья Харона Нас в безвозвратную мглу изгнанья.

732

Квинт Деллий— богатый римлянин, не раз менявший политическую ориентацию и ставший наконец сторонником Августа.

733

Парки— три богини судьбы: Клото, Лахеса и Атропа.

734

Орк(Плутон) — бог подземного царства; часто обозначает само подземное царство.

«Ксантий, нет стыда и в любви к рабыне!..»

Перевод Я. Голосовкера

Ксантию Фокейцу

Ксантий, нет стыда и в любви к рабыне! Вспомни, не раба ль Брисеида [735] белым Телом ураган пробудила в гордом Сердце Ахилла? Не был ли пленен красотой Текмессы [736] , Пленницы, Аянт — Теламона племя? Не Атрида [737] ль страсть опалила к деве, Жадно добытой, [738] В час, когда в дыму заклубились башни Трои под стопой фессалийца Пирра, Гектор пал — и град стал добычей легкой Грекам усталым. Ты смущен: тебя назовет ли зятем Важная родня золотой Филлиды [739] ? Явно, кровь царей у красотки — только Доля чернавки. Верь, такую дочь от трущобной черни Не рождала мать, как дитя позора: И верна по гроб, и чужда корысти — Чудо и только. Одобряю я и лицо, и руки, Голени ее, — не ревнуй, приятель, Где уж мне! Вот-вот, как ни грустно, стукнет Полностью сорок.

735

Бризеида(Брисеида) — пленница и возлюбленная Ахилла, отнятая у него Агамемноном.

736

Текмесса— рабыня и возлюбленная Аянта (Аякса). О нем см. прим. 700.

737

Атрид— Агамемнон.

738

К деве, жадно добытой… — к Кассандре.

739

Филлида— прислужница Ксантия.

«Ты со мною рад и к столпам Геракла…»

Перевод А. Семенова-Тян-Шанского

К Септимию

Ты со мною рад и к столпам Геракла [740] , И к кантабрам [741] плыть, непривычным к игу, И в Ливийский край, где клокочут в Сирте [742] Маврские волны. [743] Ну, а мне милей в пожилые годы Тибур, что воздвиг гражданин Аргосский [744] , — Отдохну я там от тревог военных Суши и моря. Если ж злые в том мне откажут Парки, Я пойду в тот край, для овец отрадный, Где шумит Галез [745] , где когда-то было Царство Фаланта [746] . Этот уголок мне давно по сердцу, Мед не хуже там, чем с Гиметтских [747] склонов, А плоды олив без труда поспорят С пышным Венафром [748] . Там весна долга, там дарит Юпитер Смену теплых зим, и Авлон [749] , что Вакху — Плодоносцу люб, зависти не знает К лозам Фалерна. Тот блаженный край и его стремнины Ждут меня с тобой, там слезою должной Ты почтишь, скорбя, неостывший пепел Друга-поэта.

740

Столпы Геракла— Гибралтар.

741

Кантабры— горное

племя, жившее на севере Испании; покорено Августом в 25 году до н. э.

742

Сирты— заливы на северном побережье Африки.

743

Маврские волны— то есть мавританские, — по имени страны в Северной Африке.

744

Гражданин Аргосский— Тибурн, мифический основатель Тибура (ныне Тиволи), выходец из Аргоса.

745

Галез— река в Калабрии, близ города Тарента.

746

Фалант— спартанец, основатель Тарента.

747

Гиметт— гора в Аттике, славящаяся мрамором и медом.

748

Венафр— небольшой городок в Северной Кампанье, известный оливками и маслом.

749

Авлон— гора в Калабрии, недалеко от Тарента, знаменитая своими виноградниками.

«В дни бурь и бедствий, друг неразлучный мой…» [750]

Перевод Б. Пастернака

На возвращение Помпея Вара

В дни бурь и бедствий, друг неразлучный мой, Былой свидетель Брутовой гибели, Каким ты чудом очутился Снова у нас под родимым небом? Помпей, о лучший из собутыльников, Ты помнишь, как мы время до вечера С тобой за чашей коротали, Вымочив волосы в благовоньях? Ты был со мною в день замешательства, Когда я бросил щит под Филиппами И, в прах зарыв покорно лица, Войско сложило свое оружье. Меня Меркурий с поля сражения [751] В тумане вынес вон незамеченным, А ты подхвачен был теченьем В новые войны, как в волны моря. Но ты вернулся, слава Юпитеру! Воздай ему за это пирушкою: Уставшее в походах тело Надо расправить под сенью лавра. Забудемся над чашами массика [752] , Натремся маслом ароматическим, И нам сплетут венки из мирта Или из свежего сельдерея. Кто будет пира распорядителем? Клянусь тебе, я буду дурачиться Не хуже выпивших фракийцев В честь возвращенья такого друга.

750

Ода обращена к Помпею Вару, вероятно, участнику гражданских войн, возвратившемуся в Рим после амнистии 29 года до н. э. А. С. Пушкин переложил эту оду в своем стихотворении «Кто из богов мне возвратил…». Сам Гораций был в войске Марка Юния Брута командиром легиона и участвовал в битве при Филиппах (42 г. до н. э.).

751

Меня Меркурий с поля сражения… — намек на «Илиаду» Гомера (песнь III), где Афродита так спасает Париса от гнева Менелая.

752

Массик— одно из лучших италийских вин из виноградников горы Массика (в Кампанье).

«Будешь жить ладней, не стремясь, Лициний…»

Перевод А. Семенова-Тян-Шанского

К Лицинию Мурене [753]

Будешь жить ладней, не стремясь, Лициний, Часто в даль морей, где опасны бури, Но и не теснясь к берегам неровным И ненадежным. Тот, кто золотой середине верен, Мудро избежит и убогой кровли, И того, что зависть в других питает, — Дивных чертогов. Чаще треплет вихрь великаны-сосны; Тяжелей обвал высочайших башен, И вершины гор привлекают чаще Молний удары. Кто умен, тот ждет перемены ветра И в наплыве бед, и в лукавом счастье. И приводит к нам, и уводит зимы Тот же Юпитер. Пусть и горек час — не всегда так будет! Не всегда и Феб потрясает луком: Наступает миг — и струной он будит Сонную Музу. Силен духом будь, не клонись в напасти, А когда вовсю дует ветр попутный, Мудро сократи, подобрав немного, Вздувшийся парус.

753

Лициний Мурена— шурин Мецената, консул 23 года до н. э., впоследствии казненный Августом.

«О Постум! Постум! Льются, скользят года!..»

Перевод Я. Голосовкера

Постуму

О Постум! Постум! Льются, скользят года! Какой молитвой мы отдалим приход Морщин и старости грядущей, И неотступной от смертных смерти? Хотя б трехстами в день гекатомбами [754] Ты чтил Плутона неумолимого, Волной печальной Леты властно Скован навек Герион [755] трехтелый И дерзкий Титий [756] . Друг мой, увы, и мы, Земли питомцы, переплывем предел Реки скорбей — богов потомки Иль обнищалые мы подонки. Кровавой битвы зря избегаем мы И волн громовых бурного Адрия И зря оберегаем тело От вредоносных ветров осенних. Дано узреть нам мутный и медленный Коцит [757] , во мраке ада блуждающий, И Данаид [758] бесславных длани, И нескончаемый труд Сизифа [759] . Дано покинуть землю, и дом, и плоть Жены, и сколько б ты ни растил дерев, За кратковременным владыкой Лишь кипарис безотрадный [760] сходит. А мот-наследник, смело откупорив Цекуб, хранимый в дедовском погребе, Достойный кубка понтификов, На пол рукою прольет небрежной.

754

Гекатомба— Жертва в сто быков; здесь в смысле: очень большая жертва.

755

Герион— трехтелый великан, убитый Гераклом (десятый подвиг).

756

Титий— гигант, оскорбивший Латону, мать Аполлона и Дианы, и низвергнутый за это в Аид, где коршуны терзают его печень.

757

Коцит— озеро в подземном царстве.

758

Данаиды— пятьдесят дочерей аргосского царя Даная. По приказу отца все они (кроме Гипермнестры) в брачную ночь убили своих мужей и за это обречены вечно наполнять водой бездонную бочку («бочка Данаид»).

759

Сизиф— строитель и царь Коринфа. Наказан в Аиде тем, что вечно должен вкатывать на вершину горы камень, который скатывается вниз, едва достигнув вершины.

760

Лишь кипарис безотрадный… — Кипарис считался погребальным деревом: его сажали близ могил.

«Земли уж мало плугу оставили…»

Перевод А. Семенова-Тян-Шанского

О римской роскоши

Земли уж мало плугу оставили Дворцов громады; всюду виднеются Пруды, лукринских вод обширней, И вытесняет платан безбрачный Лозы подспорье — вязы; душистыми Цветов коврами с миртовой порослью Заменены маслины рощи, Столько плодов приносившей прежде; И лавр густою перенял зеленью Весь жар лучей… Не то заповедали Нам Ромул и Катон суровый, — Предки другой нам пример давали. Скромны доходы были у каждого, Но умножалась общая собственность; В своих домах не знали предки Портиков длинных, лицом на север, Простым дерном умели не брезговать, И дозволяли камень обтесанный Лишь в государственных постройках Да при убранстве священных храмов.