Античный Чароплет. Том 3
Шрифт:
— Почти?
— Я уверен, что осталась горстка воинов, некоторые слабые шаманы, женщины и дети, но это всё. Слишком многих мы перебили. Слишком многих истребили. Мы забрали жизни сильнейших из них, забрали источники их силы. И даже главный, Шивкамути, забрали. Больше они никогда не поднимут армий мёртвых, никогда не пойдут в набег на твои земли и никого не потревожат. Ты, Солнцеликий Сварнраадж, стал тем Раджой, который избавил Бхопалар от этих чудовищ, завершив дело своего отца на севере так же, как он в своё время завершил дело твоего деда на юге, загнав наг в небытие. Летописцы Храма отметят это в повестях и архивах, а твоё имя, Раджа, будет звучать в устах потомков ещё
— Ты говоришь чудесные вещи, мудрец, — благосклонно кивнул Сварнраадж. — Но ты сказал, что они больше никогда не поднимут свою мёртвую армию. Вы нашли источник их силы?
— О да, повелитель! Это была легендарная и сказочная Восьмая Шивкамути. Жемчужина Смерти! — некоторые дворяне, ехавшие поодаль и «совершенно не подслушававшие» разговор, вздрогнули, уже совершенно явно поворачивая головы в сторону гуру.
— Восьмая?! Она существует?!
— Да, повелитель. Ныне она у Посланника повелителя змей и песка: он лучше других умеет справляться с силой смерти. Сила эта, конечно, чужда всему живому, но Храм найдёт, как направить её на пользу твоему царству.
— Это мой трофей, — спокойно заметил подъехавший с другой стороны Имхотеп. — Я успел забрать её вместе с Жемчужиной Жизни, когда мы уходили. И я не намерен отдавать её Храму.
— Извини, посланник, но все Шивкамути должны служить на благо моего царства и моего рода, поэтому тебе придётся с ней расстаться. Я достойно отплачу тебе и награжу тебя. Я могу даже сделать тебя её Хранителем, если ты пожелаешь остаться и служить мне. Кому как не тебе управлять силой смерти. Но я не могу позволить тебе оставить её у себя, — непреклонно заметил Сварнраадж, даже не смотря на Имхотепа.
— Вот как, Раджа? — холодно спросил жрец. — И какую же ты награду дашь мне за такое сокровище?
— А какую ты желаешь? — Сварнрааджу явно не понравился тон, но он пока играл в справедливого (относительно) правителя.
— Пять моих весов золотом, все бубны, барабаны или другие артефакты эмушитов, которые ты захватил во время войны, а также те, которые содержатся в хранилищах Храма. Ещё я желаю, чтобы ты отдал мне не меньше тысячи разумных. Пленников, рабов, преступников. Людей, наг, драгоглазых. Мне не интересно, чьи души забирать.
— Ты… Получишь то, о чём просишь, — раздражённо сказал Сварнраадж. — Передай моё величайшее сокровище гуру.
Имхотеп безмолвно вложил серый шарик в протянутую руку настоятеля Храма. Я же никак не мог понять его логики. Зачем? Разве он не за этой Шивкамути здесь? Он запросил очень много. Но разве стоит всё это Шивкамути? Разумеется — нет. Тут даже думать не надо. Тот же Сварнраадж и не думал. Он просто согласился, несмотря на вопиющее требование отдать даже своих подданных, пусть и преступников, натуральному некроманту. Как это понимать? Дьявол… Надеюсь, Имхотеп знает, что делает, потому что шесть уровней мне ой как пригодились бы.
— Всё же, что делал ритуал, который провели дикари? — спросил Сварнраадж. — Это не опасно? Что они хотели сделать и к чему это приведёт?
— Я не знаю целей этих людоедов, повелитель, — аккуратно отозвался гуру. — Полагаю, они хотели кого-то призвать из глубин теней. Но кого именно — загадка. Никто на их зов так и не пришёл.
— И не придёт?
— Этого мы не ведаем, — так же осторожно ответил гуру.
— А что скажут остальные мудрецы?
— Мне кажется, что-то могущественное рвётся из глубин теней, — Абтармахан не стал упоминать, что это может быть сам Эмуша. Но если брахман в этом не был уверен, то я очень даже был. И более того — знал с точностью как
— Да, — подтверждаю. У страха глаза велики. А люди могут отрицать очевидное, если оно им не по душе. Поэтому про Эмушу лучше промолчу. Но аккуратно высказаться об опасности необходимо совершенно точно. — Полагаю, без помощи шаманов извне этому существу или существам выбраться не удаётся. Они либо успокоятся, тогда и земля примет в том месте свой обычный цвет, либо продолжат. Но в этом случае, я уверен, следующая ночь без луны выпустит на волю всё, что угодно, что бы там ни рвалось наружу.
Над моими словами задумался даже гуру, который явно сначала хотел меня перебить. О том, что новолуние может натворить дел, он, похоже, не думал. Ситуация очень шаткая, сложная и опасная. И я даже не знаю, как на неё могу повлиять. Любая информация о грядущей катастрофе в хоть сколько-нибудь откровенном и явном виде будет воспринята в штыки. Притом не только храмовниками, которые ныне имеют на Раджу серьёзное влияние, но ещё и самим Сварнрааджем, который уже почти уверен, что он переломил ход вечного противостояния и вышел на финишную прямую победы. Что ему осталось? Найти шатающиеся стайки мертвецов, которые могли уже и упокоиться самостоятельно? Постараться найти и перебить остатки эмушитов, лишённых главной своей силы? Вернуться с триумфом в Бхопалар и начать благородно и гордо править в своём государстве, не давая южным нагам вновь почувствовать силу? Какая сложная повестка! Стоит ли в неё добавлять рвущегося из неволи Владыку Теней из старых сказок и легенд? И, главное, даже Абтармахан и Брафкасап не уверены хоть в чём-то. Роши просто не обладает достаточным авторитетом. А мне неизвестно, что у него в голове. Имхотеп… Вот уж чьи действия я предполагать точно не берусь. Но не мог же он упустить Шивкамути? Они, люди Фараона, тут изначально из-за неё. Так что же тогда… Нет. Его требования смешны и бессмысленны, если знать его цели. Значит — всё не так просто. И не так очевидно. Мне нужно с ним поговорить, прежде чем ступать на хрустальный мост над пропастью, влезая в дела, в которых у меня нет понимания действий и плана.
— Тиглат, ты, помнится, устраивал знатную охоту моему отцу? — обратился ко мне внезапно Сварнраадж. В моих мыслях творился сумбур, но я поспешил ответить:
— Да, Солнцеликий. Но я не помню тебя на этом мероприятии…
— Меня там и не было. И я не о том, — отмахнулся молодой правитель. — Я желаю по приезду в Бхопалар устроить праздник в честь победы. Там будет большой пир. И большая охота. Ты и мой Адаалат-ка-Джаду должны будете представить там что-нибудь особенное. Подумайте пока, что именно. У вас есть не меньше двух месяцев.
— Конечно, государь, — кивнул я, подумав, что мы уже справились с поставленной задачей. Тут меньше чем через месяц вылезет такое, что сам дичью станешь. Судя по силе тех же ездовых или гвардейцев, сам Эмуша должен быть куда как опаснее. Даже страшно представить, насколько. По самым старым преданиям из тех, которые я мимоходом изучал, он является злым богом-ящером с тремя парами разноцветных глаз. Цвета — синий, красный и зелёный. Я ничего не понимаю в магии теней, но точно знаю, что свет таких цветов имеет в ней какие-то особенности. К тому же, у Эмуши есть верные слуги каждого из цветов. Из красных его слуг можно выделить гончих. Ездовые — синие. Что же такое зеленый цвет? И имеет ли всё это вообще какой-нибудь смысл? Эх, получить бы сейчас доступ к библиотеке Храма. И время. На чтение. И на развитие. Лет сто. А лучше — тысячу. Но посмотрим.