Антикиллер
Шрифт:
На площадку выходили три квартиры, кафельный пол чисто подметен, поэтому он разглядел у Натахиных дверей несколько маленьких серых комочков. Пепел? Похоже. Вообще-то она никого не выставляла курить за дверь... Лис позвонил еще раз. Потом еще.
Ему казалось, что в квартире происходит какое-то движение, но воспринимал он его не слухом, а обострившимся шестым чувством, как в минуты опасности. Тот, кто двигался, старался не производить шума.
«Не откроет», – подумал Лис и ошибся.
Щелкнул замок, лязгнула цепочка, и Натаха выскользнула
– Здравствуй, – полурадостно-полурастерянно произнесла она. – Тебя выпустили?
– Как видишь.
– Ой как здорово! Значит, у тебя все хорошо?
– Отлично.
– Я очень рада.
– Я тоже.
Наступила неизбежная пауза. Глаза Натахи бегали из стороны в сторону. Близнец искал, за что зацепиться, чтобы продолжить безобидный, ни к чему не обязывающий разговор. Но зацепиться было не за что. Накатывала неприятная тема.
– Ты не одна?
Натаха с интересом разглядывала старый стенной шкаф, наполовину перекрывающий подход к нише окна.
– Я же не знала, что ты приедешь... И ты не позвонил... Из неплотно прикрытой двери несся запах жареной картошки.
– Совместное проживание с общим ведением хозяйства?
– Мне же нужна помощь! Или ты считаешь, что я всю жизнь должна мыкаться одна?!
Натаха попыталась перейти в атаку. Голос у нее был обиженный.
– Нашла хорошего помощника? Жарит картошку, курить выходит на лестницу?
Второй Близнец улыбнулся.
– Картошку жарю я. А курить действительно... Как: ты узнал?
Но Лис не был настроен обсуждать нейтральные темы.
– Почему долго не открывала? Вы трахались?
Девять женщин из десяти в подобной ситуации Послали бы его на хер. Но Натаха отличалась слабым характером. К тому же второму Близнецу стало стыдно.
– Ты что?!
Беспокойные глаза округлились в неискреннем возмущении.
– Как ты мог такое подумать?
Лис усмехнулся.
– Действительно...
Ладонью он провел по телу Натахи сверху донизу, Под тонким шелком халата колыхнулись слегка отвисающие груди с твердыми возбужденными сосками. Это ничего не означало: дома она всегда ходила без лифчика. Зато на линии бедер выступала резинка трусиков, опровергающая его предположение. Нахождение в зоне сказывалось: рука Лиса помимо его воли задержалась на лобке, потом скользнула под халат, оттянула резинку и вцепилась в пышные волосы.
Второй Близнец крутнул головой, рассматривая то негорящую лампочку напротив двери, то выключатель, и Лис подумал, что следующий вопрос будет связан с электричеством. Опережая его, рука резко нырнула еще ниже.
– Туда нельзя...
Он уже и сам это понял. Но разве обычная женская физиология – препятствие для вчерашнего зэка!
– Плевать!
Голос был хриплым.
– Не туда...
Второе возражение еще больше походило на обещание. Какой-то из Близнецов заглянул за шкаф. Когда-то, еще при жизни бабушки Марьи, им приходилось заниматься сексом в небольшом закутке, набитом макулатурой и всяким хламом.
Лис протиснулся в щель, Натаха нырнула следом. Здесь было тесно, узкое длинное окно фокусировало их фигуры от середины бедер и выше. Впрочем, Натаху это, никогда не смущало.
– Только я не могу долго... Несмотря на тесноту, она ухитрилась присесть на корточки.
– Ладно, – по-прежнему хрипло сказал Лис.
Он вдруг вспомнил, что давно не мылся, и ощутил неловкость. Но Натаха не обращала внимания на нюансы.
Лис не соврал. Натаха освободилась через пять минут.
– Ты мне позвонишь? – спросила она, поправляя халат.
– Посмотрим.
Вместо умиротворения Лис почему-то испытывал крайнее раздражение.
– Дочь по-прежнему у родителей?
– Да... Там же море, воздух другой. Ей полезней...
– Мое ружье цело? И форма?
– Конечно. Можешь забрать в любой момент.
– И то хорошо.
Лис замешкался, обдумывая, что следует сказать напоследок. Ничего подходящего в голову не приходило.
– У твоего... э-э-э приятеля есть еще одно достоинство.
– Какое?
– Он нелюбопытен.
– Точно... Как ты узнал?
– Пока!
– Пока...
Лис расслабленно затарахтел вниз по широкой лестнице. В конце концов, ему не за что обижаться на Натаху. Она сделала для него все, что могла. Лис выскочил на улицу, навстречу бездомному ночлегу.
Смеркалось, на тротуаре было тесно: тиходонцы возвращались с работы, делали покупки, чтобы до темноты уедете запереться в квартирах. Лис остановился, его со всех сторон толкали: с шипением, бурчанием, недовольным бормотанием, а то и открытой бранью. Чувствовалось, что люди устали и до предела озлоблены.
Коренному тиходонцу Лису это было привычно. Он даже не отвлекался на подобные мелочи, тем более что его занимала важная проблема: где провести сегодняшнюю ночь. А также неопределенное число последующих.
Ночлег на вокзале исключался – там собирается уголовный элемент, а бедственное положение бывшего мента неизбежно послужит приглашением свести старые счеты. На гостиницу нет денег. Родственники живут в Питере и Хабаровске – далековато, да и отношения не настолько тесные, чтобы они с радостью приютили вчерашнего зэка. Реутов хоть и приглашал, но у него двадцать восемь метров на четверых. Леший?
Лис удивился пришедшей мысли. Он чувствовал, что тот привязан к курирующему офицеру, и сам испытывал симпатию к агенту, выделяя его из серой массы платных и бескорыстных информаторов. Но не до такой же степени, чтобы вспомнить его среди друзей, у которых можно переночевать! И тем не менее вспомнил... Конечно, соваться к Лешему нельзя – пришьют обоих. Но встретиться с ним надо в самое ближайшее время.
Так и не найдя приемлемого решения, Лис выключил тормоза и позволил плотной толпе прохожих, знающих куда идут, увлечь себя, будто он тоже знал конечную точку своего маршрута. Вдруг он остро позавидовал людям, которых гдето ждут. Как ни замедляй шаги, все равно куда-то придешь. Куда?