Антология современной британской драматургии
Шрифт:
Кто измельчал? Что?
Кто?
Ты что-то сказал?
ЭДДИ.Ронни О’Салливан.
СЬЮ.Что Ронни?
ЭДДИ.Клифф
СЬЮ.Что?
ЭДДИ.Рэй Риардан.
Ураган Хиггинс.
Джимми Уайт.
Помнишь, мы ходили на снукер?
СЬЮ.Кто?
ЭДДИ.Стив Дэвис.
СЬЮ.А.
ЭДДИ.Прошел в полуфинал.
СЬЮ.Ты как?
Пойду окунусь.
Я недолго.
ЭДДИ.Не заплывай далеко.
Марк Равенхилл
ПРОДУКТ
ДЖЕЙМС.
Значит, нож.
Ты видишь нож, и глаза твои округляются.
Он вытаскивает его из-под… нож появляется из-под… на нем такая… м-м-м… рубаха до полу.
Высокий такой парень, он высокий такой, смуглый парень и —
И тут он берет нож, он берет нож, и он вспарывает этим ножом целлофановую обертку на круассане, и кладет круассан в рот, и кладет нож в этот, ну как его… веревочный кармашек впереди стоящего кресла.
Тебе хочется кричать, — ты сейчас закричишь:
У него нож. У этого высокого смуглого парня нож.
Но что-то — тебя удерживает. Ты принимаешь решение в сотые доли секунды, и ты не кричишь. Ты видишь в проходе загорелых, светловолосых и откровенно женоподобных стюардов, и ты не кричишь.
Почему? Почему? Почему? Потому что…
Давай поймем, кто она такая, давай? Давай потихонечку разбираться, кто такая Эми.
«Простите, — говоришь ты высокому смуглому парню, — это мое место». Ты с детства сидишь у окна, и он встает, чтобы тебя пропустить, и ты открываешь багажный отсек, расположенный над сиденьями, — а багаж у тебя весь от Гуччи, Гуччи снаружи, Гуччи внутри, это будет великолепно смотреться, ты открываешь багажный отсек и видишь…
Коврик. Маленький восточный аккуратно свернутый коврик.
Ты — крупным планом. Удивление, ужасное предчувствие, не знаю, я просто хочу… просто сыграй это.
Это ваше?
Да.
Вы занимаетесь йогой?
Нет. Это молельный коврик. Я на нем молюсь.
О!
И ты сидишь, и ты… ты смотришь в окно, и ты… страх… ты в самолете, самолет в воздухе, а рядом высокий смуглый парень, у тебя над головой его молельный коврик, а в кармашке перед тобой — его нож.
Дамы и господа. Будьте любезны выключить все имеющиеся у вас электроприборы.
И ты открываешь сумку, и ты достаешь свой мобильный, и ты выключаешь мобильный, и тут мы — твой крупный план — ты смотришь на телефон, и что-то в тебе обрывается… задеты какие-то струны души, и тут мы видим — о! это же рана, у Эми душевная рана, и это как-то связано с мобильным, что-то такое… м-м-м… понимаешь, тут такой эмоциональный якорь, в общем, надо, чтобы тебе посочувствовали.