Антология современной британской драматургии
Шрифт:
РОБЕРТ.Пока он ничего не сделал, сделать ничего нельзя.
Каламбур получился.
БРЮС.Каламбур?
РОБЕРТ.Каков фактор риска? Садись, пиши. Как будто бизнес-план сочиняешь.
БРЮС.Как будто… бизнес-план?
РОБЕРТ.Если мы его отпустим — если избежим этих «существенных расходов»…
БРЮС.Это рискованно.
РОБЕРТ.Насколько?
БРЮС. Очень.
РОБЕРТ.Что он тогда
БРЮС.Когда?
РОБЕРТ.Когда его привезли. Что случилось?
БРЮС.Он был… он был на рынке… Он делал… Не знаю, вел себя странно.
РОБЕРТ.Странно себя вел на рынке. На каком?
БРЮС.Это важно?
РОБЕРТ.Мне интересно.
БРЮС.В Шепердс-Буш.
РОБЕРТ.Вел себя странно. Странно — страшно или странно — смешно?
БРЮС.В истории болезни все есть. Почитайте.
РОБЕРТ.Да ты сам скажи.
БРЮС.Не хотелось бы.
РОБЕРТ.Почему?
Почему, доктор? Что он натворил?
БРЮС.Деликатный вопрос.
РОБЕРТ.Ну раз вы такой застенчивый…
БРЮС.Я просто считаю, что это неважно.
РОБЕРТ.Мы не можем его задерживать, если он не опасен. Ты знаешь правила.
БРЮС.По-моему, у него начинается депрессия.
РОБЕРТ.Сейчас она у меняначнется.
Слушайте. Доктор. Если его продержать здесь слишком долго, он не сможетвернуться домой, потому что забудет, что такое дом. Забудет, как все бывает в жизни, забудет, Как Жить. Выписывай его. Назначь медсестру, лечение на дому — ему удобнее, нам удобнее, расходы меньше, начальство в восторге.
БРЮС.Хорошо. Представим на секунду, что у нас все идеально: нет проблем с деньгами, нет бюджетных ограничений. Допустим даже, что у нас естьсвободные койки. Что бы вы тога сделали?
РОБЕРТ.В идеальном мире я бы отправил его, на хрен, домой, да еще и с песнями, и все бы радовались. А чего нет-то? У тебя есть работа. А если не справляешься, поезжай куда-нибудь и подумай как следует. Уйди из серьезной медицины, поработай корректором в каком-нибудь журнальчике, типа «Уэльский акушер», попиши левые статейки на тему «Социальная справедливость в стоматологии».
Он еще там? Где он?
БРЮС.Он
РОБЕРТ.Где? В…
БРЮС.В маленькой комнате.
РОБЕРТ.Какой маленькой комнате? В кладовке, что ли?
БРЮС.Не в… ну, вы знаете. В комнате ожидания. Там, где ждут. Нововведение такое.
РОБЕРТ.В общем, Брюс, с твоим пациентом все в полном порядке. Он, конечно, слегка нервный, грубоватый, скандальный, слегка перегибает — но, может быть, там, откуда он родом, это нормально.
БРЮС.«Откуда он родом»?
РОБЕРТ.В его среде.
БРЮС.Он из Шепердс-Буш. Что вы этим хотите сказать?
РОБЕРТ.Ничего не хочу.
БРЮС.Что значит «откуда он родом»? Что вы имели в виду?
РОБЕРТ.Ничего.
БРЮС.Так что вы хотите сказать?
РОБЕРТ.Да ничего.
Я просто хочу сказать…
Может быть… Может, все дело в тебе. Может, это ты его нервируешь. А?
БРЮС.Что?!
РОБЕРТ.Слушай, так бывает. Вот какой вопрос мы должны задать себе. Такая у нас профессия.
БРЮС.«Может, дело во мне? Я его нервирую?»
РОБЕРТ.Да.
БРЮС.Он параноидный шизофреник.
РОБЕРТ.Предположительно.
БРЮС.Чушь какая.
РОБЕРТ.Спрашивается: а кого, собственно, считать нормальным человеком? Что такое в нашем понятии «норма»? Нам, разумеется, кажется, что уж мы-то уж точно знаем, что она такое. И что такое «человек». А может, он больше человек, чем мы с тобой. Может, это наслечить надо.
БРЮС.Он «больше человек, чем мы»?
РОБЕРТ.Да.
БРЮС.А нас лечить надо.
РОБЕРТ.Возможно.
БРЮС.Почему?
РОБЕРТ.Хорошо, считайте, что я «фантазер». «Сумасброд». Но если допустить, что у него есть правобыть неуравновешенным, озлобленным, параноидным и подавленным и все такое. Может, это единственная адекватнаяреакция на мир, в котором мы живем?
БРЮС.Что?
РОБЕРТ.Человек — единственный из видов, который безумен по своей природе. «Нормальная психика формируется средой, в которой человек…»