Антология современной французской драматургии. Том II

Головина Елена В.

АНТУАН. Не хочу больше здесь оставаться. Начнешь со мной разговоры разводить, захочешь, чтобы я тебя выслушивал, а у меня нет никакого желания. Не хочу. Боюсь. Вечно вам надо все рассказать, всегда и беспрерывно рассказывать. Вы будете рассказывать, а я должен выслушивать. Если человек никогда ничего не говорит, вам кажется, что он должен слушать, но знаешь, я предпочитаю молчать, именно чтобы подать вам хороший пример.

(Зовет.)

Катрин!

(…)

ЛУИ.

Как будто ночь средь бела дня, ничего не видно, слышу один шум, прислушиваюсь, как будто я заблудился и остался совершенно один.

МАТЬ. Что ты сказал? Я не расслышала, повтори, что ты сказал.

Луи!

ЮНОША, ВСЕ ЮНОШИ. Елена?

ЕЛЕНА. Да?

ЮНОША, ВСЕ ЮНОШИ. Если хочешь уйти, я с тобой.

ВОИН, ВСЕ ВОИНЫ. Будете уходить, скажите, я тоже пойду.

ЮНОША, ВСЕ ЮНОШИ. Он больше никого не узнает.

СЮЗАННА. Ты и я.

АНТУАН. Тебе чего?

СЮЗАННА. Я услыхала, как ты кричишь, нет, мне показалось, что ты кричал, мне послышалось, я тебя искала, а вы тут спорили, встретились и начали спорить.

АНТУАН. Я разнервничался, меня вывели из себя, я не думал, что так получится, обычно в другие дни мы не такие, не были такими, как мне кажется.

СЮЗАННА. Не всегда такие. В обычные дни каждый сам по себе, мы друг друга не касаемся.

АНТУАН. Находим общий язык.

СЮЗАННА. Любим друг друга.

(…)

ЛУИ. И потом, как мне часто снилось, все комнаты в доме были в отдалении, никогда не удавалось до них добраться, часами можно было идти и ничего вокруг не узнавать.

ГОЛОС МАТЕРИ. Луи!

ЛУИ. И чтобы не испугаться, когда бродишь ночью и ты — ребенок, я повторяю про себя, что нужно побыстрее вернуться, или же начинаю петь, чтобы только слышать звук своего голоса, хотя бы его, просто напеваю, но хуже всего то, и я прекрасно это понимаю, хуже всего было бы теперь снова влюбиться, хуже всего, что мне хотелось бы немного повременить, что я прошу повременить немного, вот что самое скверное…

(…)

СЮЗАННА. Что-то я не пойму.

АНТУАН. Я тоже.

СЮЗАННА. Ты смеешься? Никогда не видела тебя смеющимся.

АНТУАН. Это потому что мы не понимаем.

ГОЛОС КАТРИН. Антуан!

СЮЗАННА. Да?

Не понимаю и никогда не понимала.

АНТУАН. И вряд ли когда-нибудь поймешь.

СЮЗАННА. И никогда не смогу понять.

ГОЛОС МАТЕРИ. Луи!

СЮЗАННА. Да? Мы здесь!

АНТУАН. Ты не понимаешь…

СЮЗАННА.

Это ведь не так далеко, он мог бы почаще нас навещать, и нет ведь никакой ни трагедии, ни драмы, ни измены — вот чего я не понимаю или не хочу понять.

АНТУАН. По-другому и не объяснишь. Всегда он был желанным, не знаю, можно ли так сказать, желанным и далеким, ускользающим, не желающим ни во что вникать. Уехал себе — и никакой потребности ни в нас самих, ни в заботах о нас.

(…)

КАТРИН. Где они?

ЗАКАДЫЧНЫЙ. Кто?

КАТРИН. Все остальные, никого не слышно, они тут спорили, Антуан и Луи, я точно слышала, как Антуан сердился, а сейчас как будто все вымерло и мы остались одни.

ЗАКАДЫЧНЫЙ. Не знаю, они должны быть здесь.

КАТРИН. Куда вы? Не оставляйте меня одну!

ГОЛОС СЮЗАННЫ. Да?

(…)

СЮЗАННА. Наверное, я несчастна? Возможно ли быть печальней и несчастней?

АНТУАН. Да ничего подобного, никогда ты несчастной не была Несчастный — это он, тот, кого ты не видела все эти годы. Тебе кажется, что ты несчастлива, но и он в таком же положении, да и я тоже, только ты решила, будто несчастлива, полагается тебе быть несчастной, вот и сама поверила.

Ты хотела быть несчастной, потому что он далеко, но причина не в этом, не это истинная причина он тут не виноват, не в нем дело, просто пора расставить все по местам. (Кладет руку на плечо Сюзанны.)

(…)

МАТЬ. Я вас искала.

КАТРИН. Я все время здесь, просто не слышала.

МАТЬ. Луи был здесь, я слышала его голос, это был он? Я его ищу.

ЗАКАДЫЧНЫЙ. Он пошел туда.

МАТЬ. Луи!

ГОЛОС СЮЗАННЫ. Да? Мы здесь!

(…)

СЮЗАННА. Почему ты никогда не отвечаешь, когда тебя зовут? Она тебя звала Катрин звала тебя, да и мы порой зовем, зовем — не дозовемся, никогда ты не отзываешься, и приходится тебя искать, отправляться на поиски.

АНТУАН. И всегда вы меня находите, уже давно никак не могу потеряться, не могу припомнить такого случая, когда бы вы меня потеряли насовсем. Я здесь, в двух шагах, можно меня потрогать.

СЮЗАННА. Сколько бы ты ни пытался меня огорчить или рассердить, что то же самое, ничего не выйдет. Думаешь, я не вижу, что ты тоже хочешь навести порядок и все расставить по местам?

АНТУАН. Ты видишь, как я и говорил: нашла.

СЮЗАННА. Чего-чего? Я не поняла, что-то мудреное ты сказал, чего ты сказал?