Антология восточно-христианской богословской мысли, Том II

Сборник

Что касается предыстории концепта различения сущности и энергий в соборных постановлениях Церкви, то в этом плане положение об отличии природной энергии от природы (сущности) восходит к тексту ороса VI Вселенского собора [1383] :

…Исповедуем одного и того же Христа, Сына, Господа единородного, в двух природах, неслитно, неразлучно, нераздельно, неизменно познаваемого. …Исповедуем и проповедуем, согласно учению святых отцов, в Нем и два природных хотения, то есть воли, и две природных энергии, неслитно, неразлучно, неизменно в Нем пребывающих [1384] .

1383

См. особенно: Аарше Ж. — К. Исихазам и Шести Васл>енски Сабор // Свети rpHropnje Палама у истории и садашнюсти. Србин>е, 2001. Сс. 67–86; Idem., Има ли паламитско богословл>е о Божанским eHepmjaMa основу у VI Васел>енском Сабору? // Богословл>е. 45:1–2, 2001. Pp. 163—174.

1384

Mansi, t. XXII, pp. 143–146.

Отсюда следует, что Христос имеет две энергии, отличные от его природ, и одна из этих энергий — нетварная. Приведенный фрагмент цитировался на заседаниях Константинопольского собора 1351 г. и упоминается в томосе этого собора (ср. также послание св. папы Агафона в протоколе четвертой сессии VI Вселенского собора [1385] ).

Необходимость данного различения в паламизме связана с признанием в Боге, с одной стороны, того, что непознаваемо и непричаст–вуемо (это Божественная сущность), и, с другой стороны, того, что познаваемо и причаствуемо (это Божественные энергии) [1386] , которые, свою очередь, могут являться источниками тварных дел , или результатов. Бог, будучи сокрытым в Своей сущности, являет Себя посредством Божественных энергий, которые, однако, существуют предвечно, будучи не связаны необходимым образом с твар–ным миром [1387] ; одной из таких энергий является и творческая энергия Бога, т. е. способность Бога приводить в бытие тварное сущее [1388] .

1385

Mansi, t. XI, p. 272C–D.

1386

Речь о непричастности Божественной сущности очень часто встречается в текстах Паламы; однако имеются единичные случаи смягчения свт. Григорием этого дискурса: в диалоге «Феофан» он от лица одного из собеседников (Феофана) утверждает в 13 гл., что сущность Божия непричаствуема, но неким образом и причаствуема (238.7–10 ( 2)), ив 17 гл. — что Божественная природа причаствуема,

хотя и не сама по себе, но через свои энергии (243.20–24 ( 2)). Отметим также, что упоминание Паламой 2 Пет. 1, 4, где говорится, что «мы станем причастниками Божественной природы», в его сочинениях, насколько можно судить, встречается, в основном, в контексте указания на толкование этого места в святоотеческой литературе; в частности, в трактате «О Божественной и обоживающей причасгвуемости» (8) Палама приводит место из свт. Афанасия Александрийского (Послание к Серагшону 1.24: PG 26, 585С–588А), в котором упоминается 2 Пет. 1, 4 и из которого следует, что причастие Божественного естества есть причастность Святому Духу, а в диалоге «Феофан» (13, 15—16) Палама упоминает 2 Пет. 1, 4 в контексте речи о месте из «Различных богословских и домостроительных главах» прп. Максима Исповедника («Для того нас сотворил Господь, чтобы мы стали общниками Его природы и причастниками Его присносущия ( , )» (1.42: PG 90, 1193D; ровно та же фраза встречается в 24 письме Максима (PG 91, 609С)), противопоставляя этому месту другие места из сочинений прп. Максима, где говорится о том, что Бог по сущности непричаствуем (см., например: Там же, PG 90, 1180С–1181А: «Тот, Кто по сущности не допускает причастности Себе сущим, изволяет иным способом причасгвовать Ему могущим это сделать, но [Сам] совершенно не выходит из сокрытости по сущности…»), а также о том, что Божественная энергия являет всего Бога (источник цитаты из прп. Максима, которую приводит свт. Григорий, неясен). Отметим, что сам прп. Максим, вероятно, различал и , и учение о непричастности Божественной сущности для него было принципиальным.

1387

Сто пятьдесят глав 140: 113–114 ( 5); Опровержения Акиндина 6.75: 343 ( 3), 78: 345 ( 5).

1388

См. в данном томе: Факрасиса протостратора краткое изложение… 8.

Интересно, что в диалоге «Феофан» (16) в контексте обсуждения 2 Пет. 1, 4, Палама однозначно отрицает дискурс, использовавшийся свт. Григорием Нисским [1389] и, насколько можно судить, в до(вне-) ареопагитском богословии в целом: позиция, согласно которой Божественная сущность причаствуется только святыми, в то время как для остальных она является непричастной, отвергается Паламой, который соотносит ее с учением мессалиан [1390] . Следует отметить, что этот факт свидетельствует не о том, что изменилось учение Церкви, но о том, что изменился язык Церкви, поскольку парадигматические основания учения в случае свт. Григория Нисского и свт. Григория Паламы можно считать подобными. Изменение же языка Церкви связано, в частности, с тем, что в определенной ситуации прежний язык влечет за собой коннотации, отсылающие к неприемлемой картине мира — как, например, во время свт. Григория Паламы дискурс причастности сущности отсылал к представлению об обладании частью сущности [1391] либо к мессалианским мотивам.

1389

См. в первом томе «Антологии», сс. 321–322.

1390

Феофан: 240.16–23 ( 2).

1391

«О причастности говорится [как об] обладании частью причаствуемого , ибо если [нечто] причаствует не части, но целому, то тогда эго в собственном смысле обладание, а не причастность. Но необходимо, что причащаемое делимо, если причаствующее причащается части. Однако сущность Божия совершенно неделима, а поэтому и совершенно непричастна . Наоборот, о том, что Божественная энергия разделяется, во многих местах говорит в своих сочинениях Златоустый отец…» (Сто пятьдесят глав 110: 208.1–8 (Sinkewicz)). Ср.: Платон. Парменид 131а–е.

Об отношении Божественной сущности и нетварных энергий свт. Григорий говорит, что сущность является причиной энергий; энергия есть движение сущности [1392] ; сущность самоипостасна, в то время как энергии — безыпостасны [1393] ; энергии — это то, что «окрест сущности»; энергии есть нечто «природное» и «сущностное» для Бога. В то время как антипаламиты считали, что сущность и энергии в Боге есть нечто тождественное, и соответственно, «логос сущности» в Боге есть то же, что «логос энергии» [1394] , позиция Паламы в этом отношении такова, что Божественная сущность и энергия и едины по логосу, и различны [1395] . Согласно Паламе, можно говорить об одной единственной Божественной энергии, объемлющей все энергии вместе [1396] '.

1392

О Божественном единении и различении 22.

1393

О Божественных энергиях и их причаствуемости 10: 104 ( 2).

1394

См., например: Никифор Григора. Первый антирритик 1.2.1: 235.6–25 (Beyer).

1395

О Божественных энергиях и их причаствуемости 4.

1396

Там же 7. Вместе с тем, Палама настаивает (О Божественной и обо–живающей причаствуемости 27; О Божественном единении и различении И), что каждое из Божественных имен, обозначающих энергию, имеет соответствующий денотат в Боге (в то время как звуки этих имен нарекаются людьми по соглашению; см.: Против Григоры 2.16).

Следуя Ареопагиту [1397] и прп. Максиму [1398] , Палама делает различие между природной и индивидуальной причастностью Богу [1399] . Свт. Григорий, с одной стороны, различает способы причастности к Богу всего сущего (посредством чувственного, разумного и умного существования; подразумевается, что также и по бытию [1400] ), и с другой — причастность Богу обоженных людей; и хотя причастным Богу является все сущее, только обоженные люди причастны Богу таким образом, что живут собственно Божественной жизнью. Таким образом, у свт. Григория, как и вообще в святоотеческой традиции, дискурс природной причастности указывает на устойчивость в бытии и пребывание в своей природе различных порядков тварного сущего, в то время как дискурс личной причастности относится к обожению — т. е. окачествованию, посредством нетварных даров Бога, Божественными свойствами разумного тварного сущего, превосходящего таким образом свою природу.

1397

См. в данном томе «Антологии» в статье про Ареопагитский корпус, сс. 13–14.

1398

См.: amb. 7: PG 91, 1080А–В; 42: PG 91, 1329А–В.

1399

См.: «Но угодно ли тебе верно узнать еще и то, что сподобившиеся обожиться стяжают Самого Духа Святого не по сущности, но по нетварному воссиянию и благодати? <…> Хотя все причастно Богу , но в причастности [Ему] святых мы видим важное и весьма большое отличие. Ибо почему, скажи мне, жизнь ни одного из чувственно , или разумно , или умно причастных Богу [уже] тем, что они живут, не является и не называется боговидной или боговдохновенной? И ни одно из них — божественным, или богоизбранным, или богоносным, или, тем паче, Богом, если только оно не будет из числа обоженных? Те же, которым свойственно жить лишь чувственно — а есть [ведь даже] и вовсе лишенные чувствования — вовсе не способны к Божественной жизни, хотя и они причастны Богу . Видишь, что хотя и во всем есть и всеми причасгвуется Божественное, но только в святых Оно пребывает [вполне], и только ими в собственном смысле причасгвуется? <…> Подобало, чтобы весьма уподобились Богу обоженные, и Сыну по природе — усыновленные. Так что как Бог — един Сый, един Живый, един Свят, един Благ, «един, имеющий бессмертие, обитающий в неприступном свете» (1 Тим. 6, 16), хотя многие и существуют, и живут, и святы, и благи, и бессмер тны, и обитаю т в свете и «в стране живых» (Пс. 114, 8), — так, и одни лишь святые суть причастники Божии, хотя и все [Его] причащаются. Не кажется ли тебе, что столь великого различия в причастности достаточно, чтобы причастность живущих божественно мы представляли нетварной…?» (О Божественной иобоживающей причасгвуемосги 9–11: 145.6–8,145.26–146.8,146.20–147.3 ( 2), пер. архим. Нектария (Яшунского) с изм., цит. по изд.: Свт. Григорий Палама. Трактаты… Сс. 99–101. Ср. также: Собеседование православного с варлаамитом 47; Опровержения Акиндина 5.27. О том, что все сущее причасгвует Богу (в Его энершях), см.: Сто пятьдесят глав 78.

Учение о различных видах причастности сущего Богу и об особенном способе причастности Богу святых развивал и соратник свт. Григория Давид Дисипат (см. места из его «Ямбов», направленных против Акиндина: 735.462–463, 484—486 (Browning)). Отметим, что в статье, посвященной Дисипату, М. М. Бернацкий и А. Г. Дунаев несправедливо представляют эту позицию как оригинальное учение Дисипага, утверждая, что «свт. Григорий Палама выделял только особую причастность обоженных святых по сравнению с прочими людьми» (Давид Лисипат. Православная энциклопедия. Т. 13 (2007). С. 586).

1400

Ср. слова из приведенной цитаты в предыдущем прим.: «…а есть [ведь даже] и вовсе лишенные чувствования…».

Одним из важнейших моментов в полемике между свт. Григорием и антипаламитами о Божественной сущности и энергиях был вопрос о понимании специфики восприятия и природы Фаворского света — света, явившегося апостолам во время Преображения Христа [1401] . Антапа–ламиты считали этот свет тварным, в то время как свт. Григорий и его последователи учили о том, что это вечный, безначальный и нетварный свет и ныне действующий во святых, и он есть Божественная энергия.

1401

См.: Мф. 17, 2; Мк. 9, 2.

Споры о Фаворском свете упирались в вопрос о том, каким образом и в какой мере человек может знать Бога. Согласно Варлааму Калабрийскому, бытие Бога непознаваемо и недоступно для человека; оно выше возможностей человеческого разума. Фактически Варлаам исходил из представления о замкнутости человеческого существа в пределах собственной природы; согласно ему, совершенный человек — тот, который в полноте реализовал составляющую своей природы, отвечающую за познание. Варлаам считал, что человек не может приобщиться тому, что превышает возможность быть для него познанным. Соответственно, знание о Боге человек может иметь, исходя из тварных вещей либо исходя из апофатического богословия [1402] .

1402

Свт. Григорий Палама в «Триадах» приводит следующие выдержки из направленных против него сочинений Варлаама: «Через соблюдение заповедей едва можно достичь хорошо если только бесстрастия; но одного очищения от страстей недостаточно для усмотрения истины, потому что бесстрастие не избавляет душу от случайного незнания. Для усмотрения умопостигаемых вещей бесстрастие вряд ли пригодится душе, если при ней остается это случайное незнание, представляющее собой величайшую душевную темноту; гак что философу надо всю свою жизнь стараться очистать свою душу как от страстей, так и от ложных мнений, причем, призывая помощь свыше для достижения обоих очищений, делать и самому все ведущее к этой цели. Тогда он захочет в течение всей своей жизни учиться и общаться со всеми, кто учит каким–нибудь наукам; ему будет неважно, кто наставник, лишь бы он помогал приобрести знания, потому что подобающего человеку совершенства достигает тог, чей ум в прочном единении пришел в согласие с всеобщей истиной» (2.1.37); «Чистые сердцем… видят Бога не иначе, как либо по аналогии, либо через причину, либо через отрицание; богозрительнее то г, кто познал большее число частей мира или главное в нем, а еще выше гот, у кого больше знания о знаемом им. Всех же богозрительнее тот, кго познал и явные части мира и его неявные силы, тяготение стихий к земле и прочему, равно как их отталкивание друг от друга; различия, особенности, общности, действования, соприкасания, сопряжения, созвучия и вообще все скрытые и выраженные связи целого. Ибо кому удалось хорошо рассмо'греть все это, тот в состоянии познать Бога как причину всего этого, так и по аналогии со всем э гим. А потом, поставив Его над всем этим через отрицание, убедиться, что Он превыше всего. В самом деле, поскольку Бог познается лишь через сущее, мы познаем Его, конечно, не через то, чего не знаем, а лишь через то, что знаем; отсюда, чем более человек знает, чем более значительные вещи он знает и чем точнее он их знает, тем больше по сравнению с другими он способен познавать Бога; и даже отрицательный способ богопознания, который кажется прежде всего познанием недостоинства сущего перед лицом Бога, невозможен без познания совокупности сущего: мы можем познать как не являющееся Богом лишь го, что сначала уже знаем как существующее» (2.3.64, цит. по изд.: Св. Григорий Палама. Триады в защиту священнобезмолвсгвующих… Сс. 150, 250–251). О богословских и философских взглядах Варлаама Калабрийского см. особенно следующие исследования: Sinkewic R. The Doctrine of the Knowledge of God in the Early Writings of Barlaam the Calabrian // Mediaeval Studies. 44, 1982. Pp. 181— 242; Fjrigos A. Barlaam Calabro tra l’aristotelismo scolastico e il neoplatonismo bisantino //II Veltro. 27, 1983. Pp. 185–195; Vlogaus R. Palamas and Barlaam revisited…; Гоипе В. An Aristotelian ontology around the Proclean Henad: the theology of Barlaam of Calabria and its byzantine background / / Аристотель и средневековая метафизика / Отв. ред. О. Э. Душин. СПб., 2002. Pp. 137–144; Demetracopoulos J. Further evidence on the ancient, patristic, and byzantine sources of Barlaam of Calabrian’s Contra Latinos (A propos de A. Fyrigos (ed.), Barlaam Calabro. Opere contro I Lanini) // Byzantinische Zeitrschrift. 96:1, 2003. Pp. 83123.; Krausmbller D. Barlaam of Calabria and Gregory Palamas on Knowledge and Ignorance [In print].

Поэтому и Фаворский свет понимался Варлаамом не как истинное явление Бога,

но как символическое и тварное видение, приносящее знание, указывающее на Бога, но не связывающее с Ним [1403] .

В свою очередь, свт. Григорий Палама настаивал на возможности преображения Божественной благодатью человеческих способностей к восприятию. Он согласен, что о восприятии Фаворского света можно говорить как о знании, но это — знание в переносном смысле [1404] , превосходящее рассудочное знание, так же как, разумеется, и осязательное чувство [1405] . При восприятии Фаворского света (свт. Григорий говорит о нем как об «умном» и духовном») человек воспринимает Самого Бога, сокрытого в Своей сущности, но нисходящего в энергиях к очистившемуся и способному Его воспринять человеку. Говоря о способности к восприятию Фаворского свега, свт. Григорий делает акцент на том, что она относится и не к в собственном смысле уму, и не к в собственном смысле чувству (посредством телесных чувств христиане будут созерцать Бога в будущем веке [1406] ), и, ссылаясь на книгу Притч Соломона [1407] , говорит, что это некое «умное чувство» [1408] . Хотя умное чувство и выше ума, оно называется «умным», поскольку Божии дары человек воспринимает прежде всего через способность ума, а посредством какового происходит приобщение к Богу и тела [1409] . Слово «чувство» в выражении «умное чувство» указывает на наличие ощутимого непосредственного восприятия благодати. Как зрение неспособно действовать без наличия светящего извне света, л ак и осуществление способности умного чувства невозможно без действующего Божественного света. Свт. Григорий сравнивает способность ума обладать знанием с теплом, исходящим от огня; способность к знанию имеет место и когда ум подвержен различным сграстям. Способность же ума воспринять Божественный свет — умное чувство — актуализирующееся, когда ум человека освобождается от страстей, соотносится со светом, излучаемым огнем. Соединяясь с Божественным светом, ум сам как бы становится им и видит в себе и во всех видимых вещах этот разлитый свет [1410] . Достигшие этого состояния люди становятся равными ангелам [1411] . Деятельность ума у таких людей успокаивается, ум становится пассивным и полностью проникается Божественным действием [1412] . Это состояние отличается от состояния, когда рассудок пребывает в естественной активности так же, как обладание отличается от знания [1413] . На высшей стадии единения с Богом человек, превзойдя собственную природу, осознает себя Богом; его ум и тело воспринимает Божии свойства, и такой человек становится способным к чудотворениям, прозорливости, знанию того, что происходит где–то далеко и т. д. [1414] л\юди, достигшие такого состояния, становятся богами по благодати — как Бог, безначальными, бесконечными и нетварными [1415] . Следуя прп. Максиму, свт. Григорий говорит о единой энергии Бога и святых [1416] ; святые не только причаствуют Богу, но и сами являются источником Божественности [1417] .

1403

Ср. цитату в прим. 15.

1404

Триады 1.3.3, 1.3.7.

1405

Там же 1.3.10.

1406

Там же 1.3.37.

1407

Прит. 2, 5, ср.: Прш. 5, 2; Прем. 7, 22–25.

1408

Триады 1.3.20; ср. с понятием «Божиего чувства» у Оригена (Против Цельса 1.48: 98.9–12 (Koetschau), PG И, 749А–В; Толкование на Евангелие от Иоанна 10.40: PG 14, 385С); ср. также у свт. Григория Нисского: Толкование на Песнь Песней 1.3: 34.1–6 (Langerbeck), PG 44, 780С.

1409

Триады 1.3.33.

1410

Триады 1.3.9 (ср.: 2.3.36; о том, что святые видят Божественный свет в себе, см.: Там же 1.3.5). Обратим внимание на учение свт. Григория о разлитом по всем видимым вещам Божественном свете. Оно соо тносится с его словами о невидимом обожении, актуализируемом в пригодном для этого подлежащем (Там же 3.1.34).

1411

Там же 1.3.5, 1.3.18.

1412

Там же 1.3.17–18.

1413

Там же 1.3.34, 42. Как отмечает А. Риго, для языка, который использует свт. Григорий, говоря о восприятии Божества, иногда характерна некоторая неточность и непоследовательность. Так, встречаются выражения о том, что Божественный свет был видим чувственными очами, ибо ум смотрит через зренне (Там же 1.3.27, ср.: 1.3.8–9; слова свт. Григория о восприятии Божественного света телесными очами как раз и вызвали обвинения в мессалиансгве со стороны ангипаламитов), однако далее может говориться о юм, что Божественные дары познаются не чувственными очами, но прежде всего умом (Там же 1.3.33). Как указывает Риго, за неточностью выражений, которая порой затемняет смысл, в данном случае стоит желание указать на понимание мистического видения Бога, превосходящего как неоплатонический интеллектуализм, так и тенденцию к пониманию восприятия Божесша в ма1ериалистпческом духе (fogo A. Monaci esicasti е monaci bogomili… Pp. 100–101).

1414

Григорий Палама. Слово на житие прп. Петра Афонского 18. О превосхожлепнн (без упразднения) обоживаемым человеком человеческой природы см. также: Там же 5; Триады 1.3.15, 1.3.37 и др.

1415

О Божественных энергиях и их причаствуемости 37, 39, 46. Свт. Григорий здесь ссылается и следует за прп. Максимом Исповедником, см.: amb. 25: PG 91,1137—1141. Ср. про эту тему у Григория Акиндина в данном томе, с. 503.

1416

Письмо к Иоанну Гавре: 344—345 ( 2).

1417

О Божественной и обоживающей причаствуемосги: 151 ( 2).

Свт. Григорий заимствует у Ареопашта и его комментатора [1418] различение между мыслящей способностью ума, направленной на мыслимое, и превосходящим природу ума единением — способностью, посредством которой ум соприкасается с тем, что выше ума, и говорит о двух энергиях ума: одна энергия имеет место, когда ум спускается к помышлениям и через них к множеству тварного сущего, другая, высшая энергия, являет деятельносгь ума самого по себе и представляет собой энергию единения, связь между умом и Богом, благодаря чему человек может сочетаться с Богом. Эта высшая энергия ума — энергия единения — представляет собой то же, что и «умное чувство» [1419] . Свт. Григорий использует ареопагитскую тему и когда пишет о состоянии ума, предшествующем единению, — о кругообразном движении ума, собирающегося в себя [1420] . Свт. Григорий связывает этот кругообразный способ движения ума с положением тела исихаста во время молитвы, взгляд которого, дабы исключить рассеяние помыслов, устремлен на собственный пуп [1421] . Таким образом, влияние идей корпуса Ареопагитик, в частности, на антропологию свт. Григория, достаточно велико, и Антонио Риго [1422] указывая на некоторые из отмеченных здесь заимствований свт. Григория из Ареопагитику отмечает неправомерность схемы о. Иоанна Мейендорфа [1423] , согласно которой антропологическая парадигма, представленная у свт. Григория Паламы, являет собой синтез «неоплатонического спиритуализма» Евагрия и библейско–семитской антропологической линии Макариева корпуса, имея в виду, что на самом деле картина гораздо сложнее [1424] ' [1425] .

1418

Дионисий Ареопагит. О Божесгвенных именах 7.1: PG 3, 856С; схолия: PG 4, 344А (свт. Григорий, следуя традиции, считал автором схолии прп. Максима Исповедника).

1419

Триады 1.3.20, 1.3.45, 2.3.48. Подробнее см. в статье: Sinkewic^ К. Е. The Concept of Spiritual Perception in Gregory Palamas. First Triad in Defense of the Holy Hesychasts // Христианский Восток. 1(7), 1999. Pp. 374—390.

1420

Триады 1.2.5. Свт. Григорий здесь имеет в виду различение, проводимое в Ареопагитском корпусе, межлу прямолинейным, круговым и спиралевидным движением ума (/Хионисий Ареопагит. О Божесгвенных именах 4.8–9).

1421

Триады 1.2.8; см. также: Григорий Синаит. О безмолвии и двух способах молитвы 2.

1422

Риго А. Византийская духовность и Псевдо–Диониснй Ареопагит // Символ. 52, 2007. Pp. 75–76, ср.: 115.

1423

См.: Мейендорф И., протопресв. Жизнь и 1руды св. Григория Паламы… Сс. 206–207. Эга тема прослеживае! ся и во многих других грудах Мейендорфа.

1424

Очерк «теоретической» антрополога и свг. Григория см. в книге: Макаров АИ. Антропология и космология св. Григория Паламы (на примере гомилий). СПб., 2003.

1425

К сожалению, в данной статье из–за ограниченного обьема мы не смогли коснуться значимого и интересного вопроса о триадологическом учении свт. Григория и некоторых других важных гем.

Факрасиса протостратора краткое изложение диспута святейшего Фессалоникийского кир Григория и Григоры философа, который состоялся в палатах перед лицом императора (фрагменты). Текст и комментарии (пер. Д А. Поспелова) [1426] – [1427] (тексты и комментарии)

333–338 (Candal):

6. Философ [1428] же, наступая, задал вопрос: «Нетварное представляет собой одно или множество?». Тогда Фессалоникиец [1429] отвечает ему: «Нетварное одно — Бог. Но Бог не мог бы существовать как одно и единственно нетварное, если не было бы нетварным все то, что принадлежит Ему и в Нем по естеству: вечность, простота, неизменность, Божественное промышление, предвидение, воля и все то, что им подобно. Ибо если что–либо из этого тварно, Бог не был бы нетварным. Поэтому изрек божественный Максим: «В Боге нет ничего тварного, как и в человеке нет ничего нетварного» [1430] . Вот и у богословов не раз говорится, что существуют многие [качества], присущие Богу и никому иному… <…> Но из–за того, что все это является нетварным, нетварное не перестает быть единым — нетварное, которое есть единый Бог, обладающий всеми этими свойствами. Ибо все они никак не отличаются друг от друга в отношении нетварности, ведь у нетварного, поскольку оно нетварно, нет отличия с другим нетварным. Так вот, все это, по природе присущее Богу, — и есть единое нетварное; таким образом, нетварное — не множественно, но единственно.

1426

Текст приводится по изд.: Георгий Факрасис. Диспут свт. Григория Паламы с Григорой философом. Философские и богословские аспекты паламитских споров / Пер. с древнегреч. Д. А. Поспелова; отв. ред. Д. С. Бирюков. Афон, М.: Никея, 2009 с неб. изм. Примечания и комментарии составлены на основе материалов в том же издании. Перевод выполнен по изд.: Candal М., S. /. Fuentes Palamiticas. Dialogo de Jorge Facrasi sobre el contradictorio de Palamas con Niceforo Gregoras // Orientalia Christiana Periodica. 16,1950. Pp. 303–357.

1427

Диспут между свт. Григорием Паламой и Никифором Григорой, описанный протостратором (т. е. одним из начальников императорской конницы) Георгием Факрасисом, состоялся в 1355 г. Формальной его причиной был интерес к идейным течениям в Византии, проявленный легатом Римского папы Павлом Смирнским, причиной чему явилось желание латинян понимать, как разногласия в Православной Церкви могут повлиять на замышляющиеся переговоры об унии. Павел, как и Варлаам, родом из Калабрии; он был отрицательно расположен в отношении Паламы, причиной чему, возможно, было то, что его настроил так Варлаам Калабрийский. Как замечает Д. Бэлфур (Balfour D. Palamas’ reply to Gregoras account of their debate in 1355 // Jahrbuch der Osterreichischen Byzantinistilc 32:4, 1982. Pp. 247–248), Павел Смирнский, знавший греческий язык не в совершенстве и воспитанный в доминиканской традиции, навряд ли понял все тонкости дискуссии, свидетелем которой он стал. Диспут был публичным; на нем присутствовал император Иоанн V Палеолог, его семейство (теща — императрица Ирина и жена — императрица Елена), великий логофет, Павел Смирнский, различные чиновники, а также, вероятно, ученики Григоры и свт. Григория. Поскольку происходившее во время диспута имело политическое значение, сохранилось несколько описаний хода дискуссии. Кроме текста Факрасиса описание диспута содержится в 30 и 31 книгах «Ромейской истории» Никифора Григоры; также диспуту и полемике с тем, как его описывает Григора в «Ромейской истории», посвящены два трактата свт. Григория Паламы. Изложение Григорой диспута также было подвергнуто критике в псогосе св. Николая Кавасилы. Одна из важнейших целей Никифора Григоры, преследуемых им на диспуте, состояла в том, чтобы добиться отмены ненавистного для антипаламитов томоса Константинопольского собора 1351 г., провозгласившего анафемы на противников Паламы и в т. ч. на Григору.

1428

Т. е. Никифор Григора.

1429

Т. е. свт. Григорий Палама.

1430

Ср.: Максим Исповедник. Богословско–полемические главы: PG 91, 96А. В изданиях о. Кандаля (Candal М., S.J. Fuentes Palamiticas…) и П. Христу ( / . . . . . 4. €, 1988) это место не идентифицировано.