Апокалипсис 2060
Шрифт:
Она ушла, а Дик долго лежал на холодном полу, не понимая что творится. Что-то страшное происходило за толстыми стенами, у него даже возникло ощущение, что там бьется что-то опасное и настолько жуткое, что сердце заходится от страха. Возможно это смерть бесшумно скользит по этажам, собирая свою дань в мертвой тишине? Именно ее страшится душа? Он вслушался и понял — такой тишины до этого не слышал никогда. Обычно дом и город полны различных звуков: шелестят пешеходные дорожки, гремят на стыках поезда метро, шуршат шины на магистрали, по которым подвозят в бар и кафе продукты. Звучат чьи-то голоса в коридоре и за стеной. Звенят
А тут не слышно ни звука, и это ему показалось по-настоящему страшным.
«Смерть — великий стиратель — неожиданно подумал Дик. — Она уничтожает все, чтобы жизнь могла снова начаться на чистом листе. И кто бы ты ни был, президент, финансовый магнат, простой погонщик роботов или безработный, придет смерть, и все после тебя начнется сначала. Смерть просто перевозчик, перевозит нас из одной неудачной реальности в другую такую же…»
Бут кое-как встал, посмотрел в окно на замерший, безмолвный город, на ярко-белое солнце слепящее глаза, сходил в туалет, облегчил мочевой пузырь, потом снова натянул на себя свою одежду, поднял бутылку, которая завалилась в угол, и побулькал над ухом. На дне еще плескалась водка. Дик допил теплое, пахнущее спиртом пойло, морщась и сплевывая на пол, потом закрепил на руках манжеты и вновь лег в кресло. Уже через пару минут он почувствовал, как через тонкие трубочки в него входит снотворное, а еще через пару минут мир стал бледнеть и исчезать в темной пропасти сна.
Оператор, который контролировал этот дом, заметил через камеру женщину, бродящую из квартиры в квартиру. Это был непорядок, за который могли спросить. Пришлось вызывать дежурную бригаду медиков, которые уложили женщину обратно в кресло, поставили успокаивающий и снотворный укол. Через пару минут она снова спала, и ей снился странный сон о том, как она плывет по речке на байдарке с веселым парнем с нижнего этажа — Димой Бутовым. Им было хорошо вместе, и они любили друг друга.
Она не вспоминала свою дочку и мужа, потому что ей было страшно. Она хотела видеть только хорошие сны. Но мертвые все равно нашли ее, и она ушла с ними в выцветшее голубое небо к сверкающему белому солнцу. Через три дня бригада спасателей увезла ее к деструктору.
Президент вытер губы чистым платком и посмотрел на министра по чрезвычайным обстоятельствам. Совещание в этот раз он решил провести в обеденном зале, тем более что и повод был — подросли осетры в подземном резервуаре, как раз одного из них они сейчас с аппетитом и кушали.
— Есть какие-то новости?
— Кое-какие есть, но так мелочь, — осторожно ответил министр. — Например, вчера получили сводки от губернаторов.
— И что в них? — спросил президент, хмурясь, давно заметив, что министр не любит говорить о неприятном, хоть вся его служба именно на бедах и выстроена. Если не будет происходить катаклизмов и разного рода происшествий, то кому его министерство будет нужно? — Почему мне необходимо каждое слово из вас выдавливать? Докладывайте…
— О каких новостях рассказать сначала, о хороших или о плохих? — спросил министр. Говорить ему явно ничего не хотелось. Совсем. Должно быть новости и правда оказались не очень хороши. — Мы же вроде не на совещании.
— Это вы правильно заметили, обед у нас, — усмехнулся президент. — Следовательно и говорить надобно что-то хорошее, чтобы еда лучше переваривалась. Не хватало еще язву желудка заработать после ваших слов, опять какие-нибудь гадости сообщите, после которых жить не захочется?
— Я понял, — министр понимающе улыбнулся. — Есть хорошие новости, жизнь понемногу под землей налаживается, в метро начали выращивать шампиньоны на органических отходах, которые регулярно поставляют живущие там граждане, а также зелень на специально приготовленном компосте…
— Даже не хочу думать, из чего этот компост приготовили, — поморщился президент. — К тому же ваши новости устарели, разве вы не заметили грибы на вашей тарелке? У меня на завтрак они теперь появляются регулярно…
— Раньше шампиньоны выращивали только на Боровицкой, — заметил министр. — А теперь на многих… И у губернаторов в бункерах тоже начали их производить, так что агротехнологии развиваются.
— Мы не собираемся всю жизнь просидеть под землей, — буркнул премьер-министр, доедая свою порцию осетра и откидываясь на спинку кресла с блаженной улыбкой. — Наша задача выжить и вернуться на поверхность, а там эти ваши передовые технологии станут никому не нужны…
— Я бы этого не сказал, — произнес президент академии наук. — Возможно, первое время мы окажется без посевов.
— Не понял? — нахмурился президент. — Что значит — без посевов?
— По нашей просьбе работники МЧС собрали пробы почв с улиц и парков на поверхности, поработали хорошо, сейчас мы имеем анализы примерно с семидесяти различных мест…
— И что? — спросил президент. — Только короче, а то знаю я вас, развезете на час, а у нас сегодня концерт нашего любимого иного и нежного дарования Анюты.
— Почва не просто так становится плодородной, — заговорил ученый надтреснутым профессорским голосом, и все присутствующие поморщились, лекции никто не любил. — Ее таковой делают полезные бактерии, земляные черви, которые поедают растительные останки, а также гниение органических веществ под воздействием все тех же микроорганизмов …
— Это все понятно, — вмешался премьер. — Что дальше? Что не так в ваших анализах?
— Если почву хорошо облучить ультрафиолетом, то микробы и черви погибнут, — сказал академик. — Это мы сейчас и наблюдаем в образцах почв. Все анализы показывают полное отсутствие бактерий, а также червей и следов их пребывания. Проще говоря, почва стерильна, а это значит, что большинство наших культурных растений расти не сможет. Травка может и прорастет какая-нибудь неприхотливая, но и только. У меня имеется подробное заключение специалистов, я его вам пришлю.
— Пришлите, — президент стал мрачнее тучи. — А людей чем кормить будем? Тех, которые сейчас наверху спят? Грибами что ли? Об этом кто-нибудь подумал? Что вообще ваши специалисты делают?
— Они работают, — президент академии наук вздохнул. — Ищут способ реанимировать землю, но это не просто, да и средств требуется много.
— Ну это понятно, — вздохнул президент. — Уж что-что, а о средствах, которые должны быть перечислены на счет академии, вы никогда не забудете, только где их взять, об этом не подумали? Пока у нас идет этот вами придуманный апокалипсис, никто не работает, полезного продукта не создает, а значит, налогов мы не получаем, и следовательно бюджет пуст. А если вспомнить, сколько мы кредитов набрали по всему миру, то о финансировании науки в ближайшие полсотни лет можно вообще забыть.