Апокалипсис коллайдера

Чешков Алексей

– Странное внутреннее устройство. – Андрей отошел от бойца и растя-нулся на матрасе, боль в ноге усилилась на столько, что стоять было не в силах.

– Ничего странного, - возразил Илья, - вселенная может содержать сколь угодно видов существ не вписывающихся в привычные нам рамки, сторонников теории единственности и неповторимости человечества давно охаяли. Существование иных форм жизни признано на государственном уровне….

– Еще бы, - скептически усмехнулся Андрей, - как не признать, если фак-ты на лицо и их не скрыть ни каким покрывалом секретности.

–

Отчасти ты прав, конечно. – Илья замолчал, уставившись в окно. Зна-комый рык разнесся над набережной, болтая из стороны в сторону своим длинным толстым хвостом, церапод не спеша прошествовал мимо дома в на-правлении окраины. – Тем не менее, довольно большое количество ученых вы-ступает с утверждениями о животности всех возможных иноформ. В прави-тельстве тоже все чаще превалируют настроения об отмене признания сущест-вования внеземного разума, как такового. А мне, если честно, трудно согла-ситься с тем, что армофен, это животное…, слишком продуманно он действует, избирательно…, и потом…, многие спасенные жертвы признаются, что во время контакта зрительного, был еще и телепатический.

– Все равно в голове не укладывается, как такое вообще возможно?

– Ты о чем? – спросил Илья.

– Каким образом брюхорукий забирает психическую энергию человека и почему, при условии её столь высокого потенциала, эту энергию не использу-ем мы? – Андрей повернулся на бок. – Почему мы не можем летать?

По лицу Ильи расползлась широкая улыбка:

– Ты мне сейчас напомнил меня самого, лет двадцать назад. Все так, как есть, прими это. Если мы чего-то не можем, значит, не доросли или не способны, вот и все. И потом, не забывай, что у армофена, можно сказать, отдельный мозг, занимающийся только обработкой потоков психической энергии. Механизмы этого вопроса еще на стадии изучения, да нам их в любом случае впаривать не станут. Зачем? Всеми данными для эффективного противодействия иноформам мы обладаем, а большего бойцу и не требуется.

– А мне интересно. – Не унялся Андрей. – Вот, к примеру. Как у них тогда пищеварительная система устроена, ты можешь рассказать?

– Ну-у. – Протянул боец. – В общих чертах…. Желудок, вернее основной пищеварительный орган находится в груди и переваривает все без остатка, по-этому органов типа кишечника ты у этих тварей не найдешь, все превращается в энергию. Психозрительный центр, кстати, еще и роль аккумулятора выпол-няет. Сохраняя излишки энергии на черный день. Легких у них нет, так что га-зовые атаки им по барабану.

– Анаэробные батарейки. – Оживился юноша. – Обалдеть! Кстати, я ко-гда этому, как его?

– Армофену.

– Армофену, - медленно проговорил юноша, запоминая звучание слова, - голову выстрелом практически снес, он все равно на меня шел.

– У них осязание очень развито, могут и без глаз ориентироваться, только медленно и неуклюже.

– А почему армофен?

– От латинского armo – рука и fenestra – брюхо. – Илья заерзал на за-скрипевшем стуле. – Замучал! Тебе в институт надо. В Москве есть факультет по изучению иноформ, только не помню в каком университете, но это узнать можно.

– Забей. – Упавшим голосом произнес Андрей. – Мне здесь одна дорога: на лабораторный стол в качестве объекта для исследования!

– Подожди-ка, - догадка озарила Илью, -

так это тебя команда Бравого подобрала…, вот теперь я тебя вопросами закидаю….

Старший оператор системы спутникового слежения обвел пальцем не-большой кружок на голографической карте «старого» города:

– Два идентификационных ответа, соответствующих запрашиваемым субъектам, находятся в данном районе.

– И какого хрена они там делают? – Спросил Сорокин у тяжело дышащего подполковника, запыхавшегося после длительного шествия по нескончаемым коридорам подземного комплекса.

– Понятия не имею. – Ответил эсбешник блуждая взглядом по операторской. – Пошли туда кого-нибудь.

Генерал фыркнул, жестом согнал младшего оператора с его места и уселся в кресло, вытянув ноги:

– Тебе надо, ты и посылай. У тебя оболдуев во внутренней охране на две роты наберется, ничего кроме мацанья девичьих сисек не умеющих, вот и пускай проветрятся!

– Сорокин, - подполковник затормозил взгляд на генерале, хитровато прищурившись, - там ведь и твой человек.

– Мои бойцы сами с усами! – Генерал махнул младшему оператору. – Громкую связь с капитаном Тимирязевым. Машину тебе обеспечу, людей сам собирай.

Подперев спиной бок транспортера, Круглый снял шлем и, устроив его поверх брошенных на землю перчаток, принялся ковыряться в зубах пластиковой зубочисткой. Устроивший пулеметную точку по другую сторону прижавшихся друг к другу машин, Семен, тут же прибежал, отреагировав на отключение подгруппового прямого канала связи. Увидев, чем занимается напарник, разочарованно произнес:

– Распустил вас Бравый.

– Не скули. – Отозвался здоровяк, не вынимая пластмассовой палочки изо рта.– И без того скучно.

– Ты же на посту, боец! – Попытался воззвать к совести Круглого, Семен.

– Так я знаю, - Круглый скорчил гримасу удивления, - и держу ситуацию под контролем.

– Шалопай! – Бросил Семен недовольным голосом и направился обрат-но.

В этот момент система спутникового наблюдения зафиксировала изме-нение состояния пространственного искривления и передала данные в систему оповещения, которая в свою очередь вывела соответствующее сообщение на все информационные терминалы, в том числе и на терминалы гермошлемов бронекостюмов находящихся за пределами купола бойцов. Прочитав бегущие перед глазами желтые строки, Семен обернулся к бойцу из пятого отряда:

– Активность ноль семьдесят два.

Круглый выплюнул изжеванную зубочистку и устремил взгляд к пере-крестку двух проспектов, где переливаясь в лучах клонящегося к закату солнца бликовал пузырь пространственного искривления:

– Так только перед обедом все закончилось, не-е. вряд ли.

– Шлем надень, сам увидишь. – Отозвался Семен, не сводя взгляда с вги-бающегося внутрь пузыря.

– «Активность ноль девяносто шесть» - Выдала система оповещения го-лосовым сообщением, побудив Круглого к надеванию шлема. – «До первой волны приблизительно тридцать секунд».