Апокалипсис коллайдера
Шрифт:
– Детский сад! С Денисом что?
Василий Карлович сконфуженно замолчал.
– Бедолагу спиной о дерево так шарахнуло, что и бронекостюм не помог. – Ответил за профессора возникший рядом зоопсихолог. – Перелом позвоночника.
– Скончался парень пять минут назад. – Удрученно проговорил Старцев.
– Тишкина жизнь! – Алексей поднял глаза к небу. – Царствие ему небес-ное! Петр где?
– Недавно с очередным рюкзаком появлялся. – Ответил Иван Петрович. – Боец, что с
– Дела! Боря, ты здесь?
– Тут. – Отозвался парень из темноты.
– Со связью как?
– Сильные атмосферные помехи, а спутников нет, и не предвидится.
– Да уж, какие спутники, - проворчал зоопсихолог, - попадали уж давно в какое-нибудь море.
С юго-запада послышался топот, сменившийся чертыханиями сверз-нувшегося с обрыва человека.
– Илья, ты что ли? – Крикнул в темноту Алексей.
– Я.
– Лариса с Вами, молодой человек? – Задал вопрос Иван Петрович.
– Отшвырнула меня как котенка и удрала в лес. Товарищ старший лей-тенант, разрешите отправиться на поиски?
– Отставить поиски. Утром решим, а пока Дениса похоронить надо.
– Черт! – Выругался Илья. – И до места не добрались, а уже такие потери.
– Не трави душу Илья.
– А что, у местных и электричество имеется?
– Видимо да.
– Господин старший лейтенант, - подал голос Борис, - заработал пери-метр, вижу положение имплантата Петра в зоне контроля, остальных не на-блюдаю. Но есть и лишний сигнал….
– Это Вовка. – Опередил Илья электронщика. – Переместился на семь лет раньше основной группы, Гоша был с ним, поначалу.
– Что ж ты его в лагерь не привел? – Голос Алексея стал возбужденным. – А Гоша, жив?
– Про Гошу не знаю…, – Илья замялся, подбирая слова, - парень сломался под чистую. С головой не дружит. Бормочет все время, чтоб я не стрелял. Да, что я маразматик оконченный, чтобы в своего товарища стрелять, извини командир, но у меня самого после общения с ним не все в порядке с головой стало.
– Тишкина жизнь! Борис, где сигнал Владимира?
– Да тут, прямо над обрывом.
– Володька, прекращай самодеятельность и спускайся к нам, живо!
– Выкрикнул Алексей в сторону нависшего над обрывом леса.
Последующий шорох песка под ногами возвестил присутствующих о спускающемся вниз человеке.
Топот и вопли убегающего неопалеонтолога резко оборвались. Ямшан остановился, Антон тоже.
– Притих где-то. – Ямшан принюхался. – Ничего не чувствуешь?
– Кислятиной несет. – Отозвался Антон. – Я шлем где-то в лесу выронил, не видно не зги.
– Снимать не надо было.
– Так не слышно ничего, к тому же ни
– Да, плохо тебе..., я вот свой в лагере оставил. Придется утром искать.
– Ты про мудака этого отмороженного, или про шлем?
– И про то и про другое. – Усмехнулся Ямшан. – Давай возвращаться.
Лагерь затих. Владимир спал сном младенца, после душеспасительной беседы с Иваном Петровичем. Профессор Старцев, долго расспрашивающий электронщика о тонкостях зафиксированных показателей, наконец, успокоил-ся и тоже отправился на боковую. Петр, вымотавшись от ползанья по окрестностям в поисках разбросанных ветром рюкзаков и вывалившегося их содержимого, и вовсе дрых без задних ног. Илью пришлось отправить в палатку чуть ли не силком, не спится мужику, переживает, нервы уже не сталь и камень, возраст свое берет, да и влюбился, кажись без памяти, час от часу не легче. Алексей в очередной раз направил окуляр электронного телескопа на светящиеся окна, а что делать, визор шлема так сильно не приближает, да и не работает, а бинокля, почему-то, никто взять не удосужился. Впрочем, какие бинокли, если всё на спутниковой навигации держится. Вот и приходится использовать телескоп, благо настройка у аппарата тоньше не бывает.
Ярко освещенные окна возвышающегося над ивняком здания, не вяза-лись с общей складывающейся в голове из коротких докладов разведгруппы картиной отражения. Где-то там разрушенные неведомой силой дома…. Где-то там неизученные и неклассифицированные формы живой и псевдоживой ма-терии. И среди всего этого абсолютно целое здание, с электрическим светом, непобитыми стеклами в чистеньких пластиковых рамах. Веселенькими занаве-сочками, отдернутыми, и потому, не препятствующими обзору внутреннего убранства помещений. Свежие обои в одних, и яркая краска оштукатуренных стен в других комнатах. Отлично сохранившиеся шкафы и стеллажи с книгами, коробками, тетрадями, сумками и прочими вещами. «Странно, что Лукич не упомянул о столь идеальном состоянии здания, а ведь из доклада ясно, что он шел между корпусами техникума и общежитием…. И ни одного человека в окнах…. Впрочем, людей там может и не быть».
– Что со связью? – Уже наверное в сотый раз повторил свой вопрос Алексей.
– Ничего не изменилось. – Ответил Борис, при свете фонарика возящий-ся с кучкой электронного конфетти, в которое превратился один из высокотехнологичных приборов.
– А с временем?
– Заморожено! – Со вздохом отозвался электронщик, бросив быстрый взгляд на наручный коммуникатор. – Надо было механику брать.
– Кто ж знал, что антиквариат понадобиться. – Старлей присел на кор-точки рядом с ковыряющимся в микросхемах Борисом и добавил света от сво-его фонарика.
На всех часах, как имеющих собственное электронное табло, так и встроенных в различную аппаратуру, застыло одно и то же время: 22:22. Время, когда с затянутого темным пологом неба спустились «розовые призраки». Секунды продолжали свой отчет, как и прежде, но дойдя до шестидесяти, не способствовали переводу минутного индикатора. Последняя двоечка лишь моргнув, оставалась на месте. Секунды снова начинали свой отчет, и вновь ничего не изменялось. «Замороженное время», сколько раз Алексей мечтал об этом в детстве, когда взрослые загоняли его в постель, не дав доиграть в любимую игру. «Хм. Мечты сбываются. Когда-нибудь!».