Апокалипсис on line
Шрифт:
— Ли сяньшен. Говори только так. Это означает господин Ли, — негромко проговорил
Колька, — Привыкай к местным правилам игры. Это твое к нему уважение. Я позже
тебе кое-что расскажу, а ты запомнишь. Здесь Азия, — улыбнулся моему недоумению
собеседник.
— Ты его сяньшенем называешь даже в отсутствии? — подозрительно спросил я.
— Только так поэтому быстро привык. Когда начинаешь думать о нем в таком
сочетании, вслух уже не ошибаешься.
— Ладно,
— По двадцатке гринов, — удовлетворенно буркнул Колька, — Это ты заработал, а я
так, поделил. Мне в данном случае ничего не полагается. У меня же твердый оклад
как у члена организации. Ты, надеюсь, не против?
— Да ладно, — улыбался я, — Российского понятия доля еще никто не отменял. А
сколько ты в триаде ловишь?
— Хватает, — улыбался Колька, — Здесь просто другой подход, а так никто не
жадничает. Хорошо волыну сохранили. Если бы сбросили, то сразу минус пять тысяч.
Кстати напомни, чтобы я у тебя ее вечером забрал.
— Дорогая, — буркнул я, — Слушай, а почему ты запретил поворачиваться?
— Хотелось?
— Особенно после твоих слов.
— Мы здесь, Миха, «лао вай», — откинувшись на спинку кресла, проговорил Колька,
— Это старое понятие, ну или прозвище всех чужаков. Означает «заморский дьявол».
Мы для китайцев как бельмо на глазу. Однако есть ракурс, в котором мы сильно на
них похожи.
— Интересно в каком это? — заинтересовался я, — Со спины что ли?
— Точно! — засмеялся Колька, — Ты всегда коротко стригся, а я лишь здесь с
прической расстался по совету Ли сяньшена. Конфуция слова: любой человек со
спины похож на китайца.
— Понятно, — перебил я, — Для стражей порядка заходящие в запретную дверь «заморские
дьяволы» — сигнал тревоги, а задавать вопросы уверенным в своих действиях
китайцам себе дороже.
— Да! Вдруг это полиция или еще кто? С кем ты будешь потом объясняться?
— Круто. Много здесь таких примочек?
— Хватает, — вернулся к делу Колька, — Так какой мы тебе подберем статус?
— Давай я буду переговорщиком.
— ?? — зашевелил бровями товарищ.
— Что-то вроде вербовщика. Например, попадает мой клиент в непонятную ситуацию с
преступниками, а я решаю вопрос так, что выгодно всем. Или разрабатываю схему
примирения нескольких группировок с учетом национальных особенностей,
создавшихся ситуаций, или еще что…
— Точно! Но работаешь только на территории России, — утвердил легенду Николай.
Глава 37.
Колька рассказывал мне, как
— Прежде всего, минимум эмоций, — начал он излагать правила хорошего тона, — Все
наше панибратство оставь за бортом. Здороваться только кивком головы. Если кто-то
и захочет пожать тебе руку, просто уважительно кивни и все. Если тебя представят
группе, и они зааплодируют, тоже похлопай в ладоши. Никаких объятий! Полностью
исключи малейшие прикосновения к собеседнику. Ни на кого не показывай пальцем и
не подзывай. Так же очень неприлично щелкать пальцами. В зависимости от компании
может дойти и до стрельбы. Ничего не подталкивать ногами. Ноги на стол — вообще
отказать!
— Слушай все так серьезно?
— Другая страна — другие правила, — ответил собеседник, — Ты теперь понимаешь,
почему Ли сяньшен нам с тобой дал целый день для ознакомления? Слушай дальше!
Свистеть здесь верх неприличия. Не дари и не предлагай ничего связанного с
цифрой четыре. На диалекте четыре это смерть!
Инструктировал меня Колька долго, а потом мы перешли непосредственно к цели
визита.
— Излагай всё! — сказал он и выложил на стол телефон, — Мне теперь предстоит
оценить и сформулировать общую задачу, так чтобы это оказалось не в ущерб
организации.
— Я думал, ты более свободен в действиях, — решил позлить его я.
— Здесь немного другой подход к работе. У нас в России все держится на
индивидуумах и товариществе, здесь же все подчинено системе и делается в первую
очередь для блага организации.
Рассказывал Николай очень терпеливо, будто несмышленому ребенку.
Неожиданно стало стыдно, что, пытался вывести его из себя и я рассказал все от
самого начала, опустив только скрытые возможности «Малыша» и наш с Сергеем
замысел.
Услышав, что я здесь по вопросу борьбы с «системной» сетью Колька немного
помолчал, а потом более развернуто рассказал историю о Чжао Чанге, хранителе
мозга.
Это оказался тот самый дядюшка Чжао, бывший друг и соратник Юрия Леонидовича.
С «системой» у него были паритетные отношения. Они оказались партнерами.
В свое время именно на его заводах по выпуску контрафактной продукции и
зародилась «Хозяйка-Мама» или «система».
Чжао Чанг для нее был старшим товарищем и советником, фактически отцом.
— Теперь ты понимаешь, — говорил Колька, — Почему вся его организация так
шагнула по планете. Только благодаря «альтернативным» сетям, «система» не съела
пока весь шарик. Кроме нас с вами есть еще кто-то в Индии и Новой Зеландии.