Апокалипсис on line
Шрифт:
какую-то фиговину.
Заговорил только через несколько минут:
— Как вы отнесетися, если мы исследуемы ваши организма? — не поднимая глаз
спросил Чжао, — По нашымы данным такие сывойства можыно выработати толико
тыренировыками, а у васы это от природы.
— Я отнесусь к этому нормально, — смекнул я выгоду от предложения, — Желательно
только исследовать без оперативного вмешательства и химии поменьше.
— Программу вам уже определили, —
русская речь, — Режим содержания тоже.
Я обернулся. Метрах в двух от меня стоял улыбаясь мужчина в белом халате лет
сорока.
— Меня зовут Андрей, — сообщил он, протягивая руку, — Жалко мы упустили
последнее проявление ваших свойств по остановке времени, но ничего, я думаю,
нагоним.
— Получится ли? — задумчиво протянул я, — У меня все это происходит
непроизвольно.
— Смоделируем, — уверенно произнес жутковатую фразу эскулап, — Хотя не думаю,
что это понадобится. Уверен, ваши свойства проявляются постоянно и нужно только
это проконтролировать.
Глава 43.
Я шел обратно, а в моей голове еще стоял дядюшка Чжао, молчаливо решая мою
судьбу.
На его месте я бы расширил круг вопросов и в конце концов постарался бы запутать
оппонента. Он этого делать не стал.
«Почему?» — спрашивал я себя.
Ответ очевиден: не хотел пугать подопытного кролика, которым я на сегодня стал.
Режим моей жизни теперь определял новый знакомый Андрей.
После беседы с Чжао мы с ним прогулялись в обеденный зал.
Потом он показал свою лабораторию и рассказал, что исследованиями необычных
возможностей человека занимается давно.
Оказалось, Андрей — главный разработчик препаратов, позволяющих повысить
выносливость, агрессивность и многое другое. Помимо этого его интересуют скрытые
свойства человеческого организма.
Основной идеей исследований была энергетика и персональная биохимия объекта.
На мой вопрос, как исследуется химическая составляющая, он закатал рукав и
показал несколько проколов в области локтевого сгиба.
— Себя я взял за эталон, — сообщил Андрей, — За нулевую отметку. Мои сверх-способности
прежде всего в аналитическом складе ума. Для исследований приходится подвергать
испытуемого углубленному изучению, тогда как внешние данные можно изучать,
наблюдая лишь за составом крови.
Выслушав его, я немного успокоился и поинтересовался судьбой своих товарищей.
Андрей от прямого ответа уклонился.
Тогда я спросил о свободном перемещении
Оказалось, уже сегодня меня переведут из карантина в стационар и там появится
определенная степень свободы.
Оставшись в комнате один и собирая вещи, я стал рассуждать:
«Основной объект, интересующий Чжао — мамочка Игоря Джоновича. Второй, скорее
всего, я. Рубан и Ольга, материал вторичный, и поэтому до прибытия Юрия
Леонидовича про них можно не спрашивать. Теперь сам Чжао. Что ему о нас известно?
— последний вопрос был ключевым для определения дальнейшей судьбы коллектива, —
Если он расшифровал наши замыслы, то в любом случае будет вести игру до конца и
сто процентов заманит бывшего товарища в ловушку. Это в том случае если все
плохо. Если все хорошо, то через несколько дней я получу возможность с ними
общаться».
Щелкнула дверь. На пороге стоял улыбчивый китаец в просторном одеянии темного
цвета. Он кивнул головой и сделал приглашающий жест.
Лаборатория Андрея располагалась на одном этаже с моей палатой. В ней так же не
было окна, зато на стене висели круглые часы и стоял малогабаритный телевизор.
Российских каналов оказалось два.
Я чуть не зарыдал, когда в «Вестях» показали родной Иркутск.
Режим жизни был изложен в листке над кроватью: завтрак, два часа в лаборатории,
сон, обед, отдых, еще два часа обследований и ужин. Ночные обследования раз в
два дня.
Теперь мне кровь из носу нужен был «Малыш».
Информационная блокада начинала давить, вгоняя в некое подобие клаустрофобии.
Приглядываясь к окружающим, я по-прежнему не видел никого с сотовыми телефонами
и на первом обследовании спросил об этом Андрея.
Оказалось, здание просто глушится, а специального запрета никакого нет.
Свою просьбу вернуть «Малыша» аргументировал находящимися в нем фотографиями
жены и детей. Мол, скучаю.
Обследование оказалось не очень забавным.
Меня уложили в подобие космонавтского кресла.
Андрей устроился рядом на таком же.
Симпатичная китаянка воткнула нам в вены иглы, похожие на датчики. От них шли не
трубки или шланги, а цветастые провода.
Для начала прокрутили короткий фильм о мясобойне.
Животные по одному забегали в узкий проход, где, сраженные электрическим током,
хрипели, пучили глаза и валились. Следом несколько рабочих подвешивали их за
ноги и резали вены на шее.
Картинка бесстрастных забойщиков и льющихся потоков крови сразу включили во мне