Апокалипсис
Шрифт:
— Сейчас исполним, — спохватился один мужчина и достал откуда-то пергамент и перо с чернилами.
— Быстрый он, — усмехнулась Карин, обернувшись на суетливого слугу.
— Необратимыми? Как вы сказали? Быстрее?
Я заново продиктовала ему, что писать, и велела отнести это к другим моим записям в лабораторию после завтрака. Отец помрачнел, словно только осознав вчерашнее:
— Ты действительно решила возглавить орден.
— Да, — сказала я и скривилась от давящей боли в груди, быстро сменяющейся на панику и растерянность. —
— У вас же там есть помощники. — В первый раз за собрание Сэр Равалон обратился ко мне.
— Личного помощника, такого, каким была я, у меня пока нет. Мне нужен кто-то, кто не побоится таких ситуаций, как вчера.
— Хорошо, что помимо твоих гвардейцев там был гарнизон, — сказал папа.
Мне совсем перехотелось есть, но оставлять что-то на тарелке я считала неуважением к повару. Поэтому запихала в себя остатки завтрака и сложила приборы на тарелке.
— Какие есть предложения? — наконец спросил король.
— Можно попытаться оградить вироточины, — сказала Карин. — Хотя, не уверена, что это получится.
— Да, — подтвердила я. — Они питаются этим. Скорее всего, разрушат ограждения.
— Собирать здоровых животных мы уже пробовали, — произнёс Сэр Равалон. — Но лес слишком большой.
— Пока мы можем только молиться, чтобы оно не появилось внутри крепости, — сказала я. — Возможно, я смогу создать лекарство. Лучшее, что мы можем сделать до этого — расширить территорию крепости, собрать как можно больше здоровых животных за оградой и принять в замок беженцев из разрушенных деревень.
— Хорошо, Лана. Постараемся это осуществить, — отозвался папа и посмотрел на Сэра Равалона. Тот кивнул.
— Я всё сказала. — Встав из-за стола, я направилась к выходу. — Теперь нужно заняться делом.
Карин, подобрав платье, последовала за мной. Мы вышли из столовой и прошли по узкому коридору с вытянутыми окнами и тёмной ковровой дорожкой. От каменных стен веяло прохладой и тоской, а тишина давила. Карин всю дорогу неловко придерживала платье, боясь наступить на него, и я не смогла заставить себя перестать обращать на это внимание.
— Да отпусти ты его! — раздражённо вскрикнула я, вырвав подол из рук девушки.
Карин удивлённо уставилась на меня, опустив руки только через несколько секунд после моего порыва. До этого она держала их на весу так, будто ткань всё ещё была зажата в её пальцах.
— Не бойся наступить на него. — Я попыталась оправдать свои действия. — Оно у тебя не такое уж и длинное.
— Не знала, что тебя это раздражает, — произнесла Карин, сложив руки под грудью.
Я хотела ответить ей что-нибудь весомое, но так и не нашла никакой видимой причины вот так набрасываться на девушку. Выдохнув, я потеряла всё раздражение:
— Извини. Я чувствую себя потерянной.
— Я с тобой, Фел, ты справишься. — В глазах Карин я видела решительность, которой мне всегда недоставало,
— Спасибо.
— Если не выберем помощника сегодня, я могу ассистировать тебе, пока ты будешь изучать дедра, — предложила Карин.
— Не нужно, — ответила я, не желая, чтобы девушку стошнило посреди вскрытия. — Просто будь рядом.
При Сэре Дардионе Карин всегда плелась позади, обделённая вниманием, болтала со стражниками, читала или возилась со своим оружием. Сейчас она чувствовала, что меня нельзя оставлять одну и, поддаваясь этому ощущению, уверенно шла за мной. Я не была против. Потеряв учителя, я никак не могла найти новую точку опоры, но даже если Карин не сможет стать ей, она поможет мне не сорваться с пропасти.
По пути в лабораторию нам пришлось сделать круг, потому что я вспомнила, что заперла свою сумку в оружейной. Обычно мы с Сэром Дардионом возвращались в крепость ещё до захода солнца и успевали расставить всё по полочкам и каталогизировать.
Я чувствовала, что ещё долго ничего не будет «как обычно». И я каждый день буду обнаруживать что-то непривычное, неудобное или забытое. До тех пор, пока не выработаю новое «обычно», уже без своего учителя.
В лаборатории стоял сильный запах дезинфицирующих трав и лимона. Так мы хоть как-то могли соблюдать осторожность и не распространить инфекцию внутри крепости. Почуяв нас, ещё живые дедры стали бешено метаться по клеткам и реветь, как голодные звери, хотя и находились в соседнем помещении. В коридор с другого входа вбежал настороженный слуга, сжимая небольшой кинжал в дрожащей руке. Но, увидев нас, он успокоился и поклонился, пряча оружие за пояс. Карин приказала ему оповестить всех жителей крепости о том, что принцесса Орфелана желает набрать новых служителей в свою лабораторию для помощи в изучении дедров.
— И прошу, собери тех, кто помогал нам раньше, — добавила я.
— Я постараюсь собрать всех, — учтиво ответил мужчина и, снова поклонившись, вышел.
Войдя в кабинет, я остановилась посреди комнаты, как будто не понимая, зачем я здесь нахожусь и что мне нужно сделать… с чего стоит начать. С уборки? Каталогизирования? С разбора старых черновиков и документов?
— Ты занимаешься алхимией? — удивилась Карин, рассматривая перегонный аппарат и плотно закрытые банки с реагентами.
Она впервые вошла в лабораторию потому, что Сэр Дардион ничего больше не мог ей запретить, а я нуждалась в её компании. Боялась оставаться одна, боялась, что Сэр Дардион был не прав, и я навредила его душе, осквернив ножом его останки.
— Я не верю в философский камень, но, в целом, да.
Девушка присвистнула.
— Не нужно, чтобы об этом знали. Они не поймут, — пробормотала я.
— Если твоим «помощникам» удаётся молчать, то и я разбалтывать не буду. Ты сама знаешь.