Апокрифы Другого мира: тулку на испытательном сроке
Шрифт:
***
Если днями всё было скучно, как в бухгалтерии за две недели до окончания отчётного периода, то уж ночами мы с Роем резвились по полной, не поймите только это неправильно. Рой во внетелесном состоянии продолжал осваивать транс третьего уровня, а я занимался менеджментом своего стада чудовищ. Мои чудовища — моя гордость, радость, опора и утешение. За прошедшее время они с тщанием автоматов и энтузиазмом новообращённых религиозных фанатиков прошерстили большую часть зоны смерти. Я стал богаче на несколько десятков сундуков, ящиков и коробок, чьё содержимое для меня пока остаётся загадкой. Всё это богатство, а также всё накопленное в Риссане имущество моей семьи, которое я не захотел бросать, теперь складировано в схроне в зоне смерти, обустроенном
Кроме того, один из отосланных на север в свободный поиск монстров обнаружил весьма странную то ли нежить, то ли своего коллегу. Тот оказался каким-то слишком нетипичным по поведению и первым напал на моё карманное чудовище. Да так резво, что "мой монстрик" вынужден был спасаться бегством. Ночью, когда я в очередной раз перепроверял своё движимое имущество, тот пожаловался на неадекватное поведение обидчика. Пройти мимо чуда, захотевшего обидеть моего такого славного "хомячка", я никак не мог, и потому отправился на разборку. И не пожалел.
В этот раз на то, чтоб подсадить и подчинить нового клиента ушло значительно больше сил и энергии, но когда я понял, какой бриллиант попал в мою коллекцию, готов был петь матерные частушки и танцевать лезгинку: эта зверюга умела проходить сквозь любые препятствия и атаковать из полуматериального состояния. Причём, в отличие от особо продвинутых оборотней, могла пребывать в этом состоянии годами без ущерба для себя. Её способ заключался в сдвижке на мизерную величину по четвёртому измерению. Я готов был расцеловать эту образину за всё, что она мне дала. В спектре "второй энергии" обрела смысл ещё одна составляющая, перламутровая, которая, как теперь выяснилось, отвечает за манипуляции с пространством. Когда по ментально-универсальному щупу я выдал всё, что думою о таком великолепном питомце, тот похоже получил самое глобальное переполнение эмоционального буфера за те тысячи лет своего серого и унылого существования, когда все доступные ему радости сводились к "кого-нибудь поймать и замочить". На радостях окрестил этого монстрика "Каваяшкой" по аналогии с "кавайной няшкой", настолько мне стал люб, мил и дорог этот десятиногий крокодилоскорпион трёх метров в холке.
Также делегация, посланная на поиски хранилища древних, достигла самой северной точки Драуры и по моему приказу повернула на восток. Именно они недалеко от границы Эльфары с Мингром обнаружили сооружение, охраняемое какой-то неожиданно свирепой тварью, с которой не смогли совладать ни мои монстры, ни я. Если это не хранилище древних, то я даже не представляю, что тогда нужно искать. Из внетелесного состояния я внимательно осмотрел ареал обитания несговорчивой твари. Тот тусовался на пяточке радиусом всего в полторы версты, в центре которого возвышался холм. Внешне самый обычный, только попытка занырнуть в него оказалась проваленной. Холм окружало поле метаэнергии, непроницаемое даже для моего внетелесного состояния.
***
Я тут сделал прелюбопытнейшее открытие. Оказывается, чтоб резко повысить продуктивность исследовательской работы, нужны не неограниченное финансирование и свободный обмен информацией, а импотенция и ненависть окружающих. По крайней мере с момента, как я перевёл у себя и у Роя наши нижние центры принятия решений на голодный паек, а Страфаррская женская часть населения стала воспринимать меня исключительно как "подлеца, которого убить мало", у нас с Роем появилось намного больше времени на шевеление извилинами и, как следствие, попёрли ранее буксовавшие работы.
В итоге мы перекопали библиотеку в доме эйры и изучили все имеющиеся тут религиозные труды. Выводы, как обычно получились неожиданными. Дроу вроде бы верили в того же Творца, но верили в него ещё более криво, чем гренудийцы. Не, этот мир был создан в пьяном угаре шизофрениками, а я теперь пытаюсь его собрать посредством совсем другого способа мышления. Дроу также верят, что Творец — мужик. Но высшими существами считают женщин и не видят несоответствий. Тут также никого не напрягает, что религия ничего не обещает ни здесь, ни после смерти.
На следующий день мы с Роем вышибли мозги наших "пастушек" новой культурно-развлекательой программой. Предложение сходить в ближайший храм Творца было воспринято с неожиданным энтузиазмом. Девушки вообще редко адекватно реагируют, если им предложить во время свидания заскочить в ЗАГС, потому что у вас там есть "очень важное дело". О том, что мы покойники стало ясно, когда к концу допроса, учинённого нами священнику, я случайно посмотрел на лица Гнерины и Ореи. С их точки зрения две мерзавца целый битый час забрасывали священника вопросами о том, кто и как строит храмы, с какого хрена он стал священником и что находится в святая святых, а темы брачной церемонии не коснулись ни разу!
Но если не считать того, что остаток недели, в основном меня, но и Роя за компанию, безжалостно насекомили две оскорбленные в лучших чувствах фурии, оно того стоило. Выяснилось, что в обозримый исторический период не было построено ни одного храма. Все храмы, якобы, были воздвигнуты непосредственно Творцом в незапамятные времена. Священником может стать мальчик (и только мальчик), если при ритуале малого взросления, проводимого в четырнадцать лет, у него вдруг появляется твёрдое, несокрушимое желание стать священником и пройти посвящение. Испытания и посвящение проводятся во всех соборных храмах, которые есть почти во всех крупных городах. Для этого в соборных храмах предусмотрено специальное помещение, в котором испытуемый остаётся на ночь "наедине с Творцом", а на утро либо знает всё, что положено знать священнику, либо забывает о своём желании и возвращается к обычной жизни. Вся "церковная иерархия" представлена всего двумя уровнями: вокруг соборного храма кучкуются мелкие храмы и монастыри. Главный священник соборного храма никому не подчиняется, а священники мелких храмов и настоятели монастырей подчиняются главе своего соборного храма. Если мелкие храмы выполняют, как уже было сказано, роль ЗАГСов и нотариальных контор, то монастыри — сиротских приютов и домов престарелых. Финансируется вся эта разветвлённая сеть частично государством, частично самими храмами, которые, видимо, деньги берут "из тумбочки"[2].
Итак, переводя на человеческий, мы имеем глобальную для нашего мира структуру, вся система управления которой скрыта от посторонних глаз. Структура активно использует особо продвинутые механизмы для вербовки и обучения своего низового звена, а также оказания некоторых услуг населению. Система возникла приблизительно тогда же, когда и мёртвые пустоши, и охранные башни. Соборные храмы, входящие в эту структуру содержат помещения, предположительно являющиеся продвинутыми артефактами и, опять же предположительно, подключёнными к центрам управления более высокого порядка. Остаётся вопрос, стоит ли проявлять к этой структуре исследовательский интерес или ещё немного пожить на этом свете?
***
Из всех обязательных занятий, которыми нас с Роем нагрузили, самыми ненавистными и мучительными для меня были танцы. Если на всех остальных уроках можно было отвечать или писать "то, что полагается" никак не включаясь в процесс эмоционально, то с танцами этот фокус не проходил никак. Во всех принятых в Драуре танцах вела партнёрша. Ну и что, спросите вы? А то, что ведомая роль давила на подсознание и давила мощно. Попробуйте несколько часов потанцевать аргентинское (а не бальное) танго за партнёршу и сами всё поймёте. Здесь танец требует от партнёра чутко улавливать приказы, отдаваемые ему без слов телом партнёрши и не задумываясь их выполнять. Иначе невозможно попасть в ритм и изобразить правильный рисунок движений.