Апостол Смерти
Шрифт:
— Её смерть дала толчок нам обоим, и мы поставили цель найти убийцу любым способом. Я закончил заочное на юридическом, пошёл по карьерной лестнице и получил должность следователя. А Демид помешался на изучении темы загробного мира и стал заниматься некромантией.
— Ты знаешь?! — удивлённо и не без скептицизма оборвала его Лера.
— Я и не скрывал, — пояснил Демид. — Сначала просто зарывался в книги, а через несколько лет вышел на Антона, единственного в Норильске некроманта. Он меня посвятил и стал обучать магии смерти, и со временем мы организовали местную общину.
Лера начинала терять связывающую нить, но с любопытством осведомилась:
— И что же она тебе сказала?
Сумрак переглянулся с майором, как бы согласовывая с ним дальнейшие слова. Ни один, ни второй, в своей манере, не изменили выражения лиц, однако друг друга поняли, и Демид обратил на Леру странно предостерегающий взор.
— Она указала мне на тебя.
— На меня?
В моём призрачном видении Глеб издал глубокий, протяжный вздох.
— Привела меня к твоему дому, и я увидел тебя. Ты тогда с ним шла, — Демид кивнул на неподвижного Хеллсинга, — но я понял сразу, на кого она указывала. Его я ещё не знал, и сразу, как ты зашла в подъезд, подошёл к нему и предложил присоединиться к нашей общине.
Он с отвращением глянул на безжизненного товарища. Окружённый бутылками и пустыми обёртками, тот выглядел как алкоголик после коллективной попойки. Не хватало раскатистого храпа и слюны в уголке приоткрытого рта.
— Его чуть удар от счастья не хватил. Решил, что он избранный, а я почувствовал в нём нераскрытый потенциал великого чёрного мага. Вот только приводить ко мне тебя он не торопился, сколько я ни намекал и ни предлагал в открытую. Хотел сначала пройти посвящение и покрасоваться перед тобой.
Лера опустила глаза, взглянула на Хеллсинга и грустно вздохнула. Помрачневший Сумрак сделал вид, что не заметил.
— Нам пришлось поторопиться с его посвящением и пропустить многие нюансы, а в список членов общины в дневнике я его вообще не вносил. Так что, некромантом он не был и не станет. По сути, никаких потенциалов к чёрной магии у него и не было. Он просто фанатеющий по субкультурам позёр.
— Не надо его так называть! — Лера взглянула на Сумрака так, словно бы никогда и не думала лелеять его футболку, которую он любезно одолжил ей для сна. Как будто сама мысль об этом была ей противна.
На лице Демида дрогнула скула.
— Когда ты всё же начала ко мне приходить, — ещё более сухим голосом сказал он, — дух матери почему-то молчал, и я решил попробовать проводить тебя до дома. Ведь именно туда она привела меня в тот раз. Возле твоей двери я почувствовал зов. Мать звала меня в квартиру, но время было уже позднее, чтобы напрашиваться в гости. Я всё рассказал отцу и сообщил ему твой адрес.
— Я же пробил его по базе, увидел знакомые имена и решил проведать старых друзей, — подхватил майор, а Лера снова гнала от себя выводы.
— К чему вы оба клоните? Вы же хотели найти её убийцу, при чём здесь мой дом?
— Лер, просто выслушай, —
— Я подкараулил Катерину и подстроил случайную встречу, — непреклонно продолжал Роман. — Она пригласила меня на ужин, и весь вечер я наблюдал за ней и Глебом. Будь уверена, опыт следователя у меня работал на полную мощность, и скелеты в шкафах их брака я разглядел ясно.
Образ Глеба схватился за понурую голову и страшно замотал ею из стороны в сторону.
— У них всегда всё было хорошо.
— Распознать психически нездорового человека не так уж и сложно, если на то намечен глаз. А уж бешеный страх близких, например, жены, и подавно.
— Да что ты несёшь?!
— Замолчи! — процедил я со стиснутыми зубами.
— А доказательство самого страшного — обручальное кольцо моей жены на пальце Катерины, — забил Роман последний гвоздь. — Золотое, с маленьким белым камнем. Я его хорошо помню. Это была единственная её драгоценность, которую Оксана не заложила в ломбард в те не сахарные времена, и которая пропала вместе с кошельком с жалким полтинником. Я сопоставил свои наблюдения и сделал вывод.
— Мало ли колец…
— На следующий день позвонил Кате и назначил ей встречу, когда Глеб будет на работе…
— Он каждый год проходил медкомиссию на работе, и психиатр…
— Сначала она всё отрицала. Как и ты, твердила, что у вас идеальная семья, но только слепой бы не увидел, насколько она была запугана, и как устала хранить какую-то страшную тайну. Ещё раз спасибо моей профессии — я нашёл к ней подход, и она рассказала всё, с чем ей пришлось жить столько лет. В девяностых, когда Глеб злоупотреблял, он не только попадал в уличные разборки, но и держал в страхе семью и всех соседей. Ты этого не помнишь, потому что Катерина годами не вылезала с тобой из кабинета детского психолога. Она до сих пор уверена, что ты выросла замкнутой и впала в эту свою черноту из-за всего, на что ты насмотрелась в неосознанном возрасте.
— На что насмотрелась? — несчастно промолвила Лера.
— На его пьяные выкрутасы! На то, как он валялся голым и обделанным посреди коридора, как упал на стеклянный сервант и обрызгал кровью всю квартиру… Как чуть не выронил тебя с балкона! Как разнёс вдребезги всё, что было в зале! Как избил Катю до позднего выкидыша! Как…
— Пап, хватит!
Вид у майора был на редкость озверевший, руки сжались в кулаки, лицо исказилось сатанинской злобой, губы искривились в натужной попытке сдержаться, прекратить выплёвывать всё, что долгое время он держал в себе. Наверное, если бы не Демид, офицер бы ещё не скоро остановился.
На Леру было жалко смотреть. Она сидела, низко, совсем как её отец в моём видении, склонив голову. Я хорошо понимал ту волну воспоминаний и ужаса, что захлестнула и пронзила её насквозь. Буквально на себе я ощущал, как в её черепной коробке одна за другой взрываются гранаты, разрушая в осколки выстроенный мозгом защитный купол.
«Я виноват… Они заслуживают счастье… Виноват… Помоги!» — эти мысли крутились и крутились в моей голове, пока до меня не дошло, что принадлежат они отнюдь не мне.