Апостолы Феникса
Шрифт:
Поездка напомнила Сенеке, как давно она не была у моря. Она покрутила настройку радио в поисках того, что больше соответствовало бы пейзажу, а не ее мрачному настроению. Карибская музыка навеяла воспоминания о тех временах, когда она приезжала на Флорида-Киз ребенком, вместе с матерью. Хорошее было время. Бренда была вольной птицей, и в воспоминаниях Сенеки закаты пылали над гавайскими барами, крытыми соломой, а мать танцевала под барабан из бензиновой бочки на залитом луной пляже.
Они проводили на берегу много времени. Бренда любила океан и, когда они жили в небольшой квартире в Форт-Лодердейле возле
«Почему бы нам не выпить и не переспать?» — машину наполнил голос Джимми Буффе, а текст заставил Сенеку улыбнуться. «Боже, как давно я ничему не улыбалась…»Хотела бы она, чтобы жизнь была так же проста, как название песни.
Сенека пересекла Ки-Ларго и полчаса спустя заруливала на парковку мотеля «Ки Лантерн» в Исламораде. Его рекламировали как один из самых умеренных по ценам мотелей в окрестностях, без излишеств, просто чистый, с дружелюбным персоналом и удобный.
Зайдя в свой номер, она открыла телефон, нашла в списке контактов Мэтта Эверхарта и позвонила.
— Есть замечательное местечко со стороны залива, оно называется «Лорелея», — сказал он, не забыв поблагодарить за приезд. — Что, если я заберу вас около шести? Где вы остановились?
— Замечательно, но не надо меня забирать. Я, пожалуй, посмотрю достопримечательности, и встретимся прямо там. — Она не хотела зависеть от человека, о котором почти ничего не знала. Если она решит, что пора расходиться по домам, собственная машина сильно облегчит дело.
— Хорошо. Вы узнаете «Лорелею» по вывеске с русалкой. Возле указателя «82, Бейсайд». Замечательная еда под открытым небом и живая музыка. Я закажу столик на внешней веранде. — Он на секунду запнулся. — Или вы предпочитаете ужинать в помещении?
— У воды будет замечательно.
— Высматривайте парня в рубашке Флоридского университета. Если нам повезет, когда солнце будет садиться, мы увидим феерическое шоу.
— Прекрасно. — Ей как никогда требовалось феерическое шоу.
Неожиданно выяснилось, что «Ки Лантерн» находится по соседству с «Лорелеей», но Сенека не особенно хотела, чтобы Мэтт знал, где она остановилась.
Мотель в точности соответствовал рекламе — ничего особенного, но чисто и удобно. «Может быть, стоит написать о нем и о других бюджетных мотелях этих мест, чтобы немного заработать?» Ее редактор спокойно относился к тому, чтобы его сотрудники печатались в других журналах, только бы не в научных. За статью ей в мотеле могут сделать скидку или вовсе не взять платы. Сенека мысленно сделала себе заметку поговорить с владельцем, прежде чем выписываться отсюда.
Сенека не пошла пешком, а проехала это небольшое расстояние на машине и зашла на открытую веранду переполненного ресторана «Лорелея» — в белой блузке, длинной, по щиколотку, юбке и сандалиях. Оглядев столики, она остановилась взглядом на том, где сидел единственный мужчина в синей рубашке-поло с буквами «УФ».
Он увидел ее, и она помахала рукой.
Мэтт встал и протянул руку.
— Мисс Хант?
Она посмотрела на фотографию писателя на его сайте еще дома и сразу подумала, что он отлично выглядит, но действительность превзошла ожидания. На вид ему было за тридцать. Копна густых, почти черных волос, глаза цвета крепкого кофе, загорелое худое лицо, рост около шести футов или, может, чуть больше. Университетская рубашка заправлена в шорты, на ногах поношенные спортивные туфли. Он явно вел типичный для Флорида-Киз образ жизни.
— Зовите меня Сенека.
— Вы как раз вовремя, Сенека. — Мэтт показал на запад, где разгорался эффектный закат. — Облаков набежало достаточно, чтобы стало интересно. Самые драматические закаты бывают не в самые ясные дни.
«И в самом деле», — подумала Сенека.
— Вы обещали зрелище, и, похоже, сдержите слово.
— Еще раз спасибо, что приехали. Я горю желанием услышать, что случилось в Мехико. Пока я знаю только то, что прочитал в Интернете, и еще немного вы рассказали по телефону.
Подошел официант, чтобы взять заказ на напитки.
— Две «Маргариты» со льдом, — сказал Мэтт, взглянув на Сенеку. — С солью?
— Обязательно. — Она села, чувствуя, как от успокоительного соседства океана, от яркого заката внутреннее напряжение ослабевает. Приятно уехать из города. Набрав в грудь воздуха, она начала рассказывать о мексиканских событиях, включая описание гробницы. — Доктор Берналь был моим женихом, — добавила она под конец.
Мэтт вздрогнул.
— О, господи. Примите мои соболезнования. Это нигде не упоминалось. Я бы не вел себя так бесцеремонно. Мне следовало быть деликатнее, когда вы сперва отклонили мое приглашение. Боже, что вы, наверное, обо мне подумали…
— Я понимаю, ведь вы не знали.
— Извините.
— Все в порядке. В самом деле в порядке.
Мэтт продолжал качать головой, сокрушаясь по поводу своего неведения.
Чтобы помочь ему, Сенека сменила тему:
— Давайте я расскажу, что думал Дэн. Он был очень заинтригован тем фактом, что останков Монтесумы там не было, хотя могила не казалась разграбленной, поскольку весь погребальный антураж остался на месте. Керамика, золото, драгоценные камни, даже что-то похожее на маленький реликварий — Дэн предположил, что это подарок от испанцев. Погребальный покров, в который, должно было быть завернуто тело Монтесумы перед кремацией, скомканный, валялся на полу. И Даниеля озадачило, почему нет погребального сосуда.
— Неудивительно, что он пришел в недоумение.
— Для него основными вопросами было: почему из могилы не украдены артефакты, если она вскрыта уже давно, почему там остался погребальный покров Монтесумы и где его останки.
— Те же моменты привлекли и мое внимание. И точно так же меня насторожило, что из могилы Елизаветы Батори не было украдено ничего ценного. Как и ваш жених, я не понимаю, почему в гробнице Монтесумы остались все ценности. Это показалось мне интересным совпадением — Батори и Монтесума, я имею в виду.