Аппарат смерти
Шрифт:
— Элеонора!
Она не переменила позы.
— Элеонора, я умоляю тебя! Я требую, наконец.
Вдруг она отложила книгу, привстала немного и сказала, обращаясь к двери:
— Войдите!
Дверь отворилась, и Том Грант увидел входящего Джона Бернса, своего бывшего компаньона, с которым он в прошлом году, после одной бурной сцены, порвал всякие отношения.
Элеонора встала навстречу Бернсу и… — проклятье! — обвила руками его шею.
Том Грант в бешенстве чуть не сломал трубку.
— Элеонора! — угрожающе прорычал он.
Джон Бернс, высокий мужчина с моноклем
— Так это месть?! — крикнул Том Грант. — Хорошо же! Я принимаю вызов!..
И он отшвырнул трубку.
Элеонора и Джон Бернс сидели на террасе воздушной виллы.
Вокруг расстилался безбрежный воздушный океан. Там и сям, на различной высоте, виднелись другие воздушные виллы самых причудливых стилей. Одни имели форму пагоды, другие напоминали оснащенный корабль, третьи походили на легкое шале где-нибудь в горах Швейцарии. Были среди них и многоэтажные гиганты, настоящие воздушные небоскребы.
Все виллы держались в воздухе неподвижно, с помощью особых магнитных токов, которые направляла и регулировала центральная магнитная станция Лондона. Только время от времени та или иная из них как бы снималась с якоря и начинала плавно носиться по волнам воздушного океана.
Одна вилла, находившаяся километрах в двух от виллы Элеоноры и построенная в мавританском стиле, вдруг быстро стала спускаться вниз. По мере приближения к земле скорость спуска, благодаря особой системе тормозов, постепенно уменьшалась. Элеонора и Бернс, с интересом наблюдавшие за ней, видели, как она, осторожно лавируя, медленно опустилась на поле в окрестностях Лондона.
— Должно быть, с магнитным током что-то неладно! — сказала молодая женщина. — Как бы высоко мы ни забирались вверх, мы все же точно невидимым канатом привязаны к земле. От нее не уйдешь!
Солнце близилось к закату. Внизу, на глубине двух с лишним тысяч метров, раскинулся Лондон, походивший отсюда на поле, изборожденное во всех направлениях межами.
Элеонора нажала прикрепленную к столу кнопку — и Лондон вдруг приблизился, вырос, принял ясные очертания. Можно было уже различить Вестминстерский дворец, Трафальгарскую колонну, Тауэр.
Потом Элеонора снова нажала кнопку, — и Лондон опять чуть стал виден, словно он нырнул в самое дно воздушного океана.
— Давайте посмотрим другие воздушные виллы! — продолжала Элеонора.
Она придвинула кресло к вделанному в стене циферблату и начала передвигать на нем стрелки; в поле их зрения ясно выступала та или иная воздушная вилла. Каждую из них Элеонора сопровождала комментариями, чаше всего злыми и насмешливыми.
— Вот вилла этого разбогатевшего колбасника Гордона. За километр пахнет свининой! Посмотрите, какое безвкусие! Говорят, что она построена в стиле чикагских боен… А это вот вилла чудака Брайса, который после измены своей жены окончательно покинул землю, устроился на высоте 4000 метров и сидит там безвыходно, никого к себе не допуская… Внимание! Вилла нашего знаменитого художника Кеннеди. Настоящей музей!
— Если, я не ошибаюсь, сюда кто-то летит! — перебил Элеонору Джон Бернс, стоявший у балюстрады.
Она тоже подошла к балюстраде и взглянула вниз.
— Мой муж! — воскликнула она — Я узнаю его гондолу! Он, по-видимому, вздумал нанести нам визит. Но я теперь очень мало расположена принимать его…
Она подумала немного.
— Вот что, дорогой друг: вы, кажется, любите приключения?
Он иронически поклонился.
— И ничего не будете иметь против… ну, несколько рискованных воздушных гонок?
— С вами, Элеонора…
— Не забывайте, что мой муж будет преследовать нас, как рассвирепевший охотник ускользнувшую дичь.
Вместо ответа он галантно поцеловал ей руку.
— Вот и прекрасно! — воскликнула она. — Выключите, пожалуйста, ток… В углу направо… Так…
В то же мгновение вилла, словно снявшийся с якоря корабль, плавно понеслась по воздуху.
Элеонора стала у циферблата, регулирующего движение.
— Я — капитан этого корабля! — с улыбкой сказала она.
— Я здесь располагаю правом жизни и смерти — и требую беспрекословного повиновения.
Он низко поклонился.
Вилла быстро поднялась вверх, потом забрала вправо, по направлению к Атлантическому океану.
— Прокатимся в Америку! — воскликнула Элеонора.
— Слушаю-с, господин капитан! — снова поклонился Бернс.
Вилла неслась на высоте четырех с лишним тысяч метров над океаном.
— С какой скоростью мы летим, капитан? — спросил Бернс.
— 340 километров в час.
— А супруг ваш не отстает! Скоро, пожалуй, догонит.
— Вряд ли. Я знаю его гондолу: для гонок она не годится. Впрочем, лучше увеличить скорость.
И она перевела стрелку с 340 на 400 километров. Потом она нажала кнопку подъема — и вилла птицей взмыла к самым облакам, которые барашками рассыпались по всему небу.
Джон Бернс, облокотившись на балюстраду, безмятежно дымил сигарой, и на лице его играла легкая улыбка. Приключение это положительно начинало ему нравиться!
— У меня, кстати, в Нью-Йорке дело есть! — сказал он.
— В ресторане Клинга, говорили мне, подают к десерту какой-то необыкновенный шербет, и я давно уже собирался слетать туда, чтоб отведать его… Когда мы будем в Нью-Йорке?
— Завтра около полудня.
— Великолепно. Приглашаю вас к Клингу пообедать. А наш преследователь, кажется, порядком отстал!
— Да, между нами километров 30–40! — отозвалась Элеонора. — Постойте-ка! — вдруг воскликнула она. — Он хочет говорить с нами! Видите, он зажег сигнальный огонь… Что ж, послушаем!
Она открыла радиоприемник — и тотчас же раздался возбужденный голос Тома Гранта.
— Алло, Элеонора! Довольно глупостей! Теперь мы квиты, и я предлагаю тебе бросить эту комедию. Не забывай, что дело идет о моей чести…