Араб у трона короля
Шрифт:
— Политес, милорд… Учимся помаленьку. Правда за дорого. Жуан готов продать и двадцать два корабля.
— Самых старых? Это тех, на которых Да Гама огибал Африку и ходил к Индии и Чине?
— Корабли хорошие. Так уверяют наши парни. Я им доверяю, милорд. Если вы не против, я тут же отправляю посредника в Лиссабон.
Я изумлённо смотрел на Санчеса. Машина уже двигалась без меня.
Я рассмеялся.
— Отлично, Санчес! Обойдёмся без наёмников.
— Я понял, милорд. И начинаю готовиться к войне. С Шотландией, или с Франкией — не важно. Будем
— Готовьтесь, всё же, тайно, Санчес. Делайте вид, что фураж продаёте, а не заготавливаете. Вывозите на кораблях, перегружайте в море на другие и завозите в наши английские склады. Утомительно, но конспирация превыше затрат. Опорожнённое судно пусть идёт за товаром во Франкию. Мы наладим транзит грузов из Испании и Португалии во Франкию, а оттуда к нам.
— Потребуется очень много денег.
Мартина Лютера мои люди выкрали и спрятали от расправы в 1521 году, когда он возвращался из Вормса, куда был вызван на заседание рейхстага. Хоть он и рассчитывал на гарантию неприкосновенности, данную Карлом Пятым, однако, как мы знали, его должны были арестовать за пределами Вормса.
Через несколько дней его потом переправили в замок Вартбург и обеспечили всем необходимым для работы над переводом на немецкий язык Нового Завета.
Так и было в «той» истории, но в данном случае, «бонусы» получал я. Хотя, как оказалось, и в «той» истории похищение было сымитировано самим Лютером. Когда его похищали мои «ребята», он сначала сильно испугался, а потом сильно смеялся.
Зная, что ничего с ним не случится минимум до сорокового года и дав ему время осознать некоторую ущербность теории раскола, мы пригласили его в Англию лишь в 1533 году, и он согласился.
Я тогда отвёз его в Йоркшир и разместил в одном из своих домов. У Лютера была жена и шестеро детей погодок. Старшему шел восьмой год. По соглашению с епископом Йоркским Мартин открыл класс естественных наук при Йоркском колледже Святого Уильяма.
Колледж был открыт ещё в 1467 году и за пятьдесят с лишним лет серьёзно обветшал. Приняв Йоркшир в 1530 году я только к 1533 году смог его отремонтировать, реконструировать нижний этаж, укрепив его дополнительными балками, и надстроить третий.
Сейчас колледж имел квадратную форму и внутренний двор.
Возглавив Кембриджский королевский колледж, Мартин Лютер забрал с собой и своих бывших студентов, расставив их на должности кураторов.
— Господа студенты! — Вам выпадает шанс подняться на одну ступень к званию пэра. Сегодня вы не имеете права голоса, а завтра можете стать рыцарями. Сделав правильный выбор и проявив себя в сражениях, вы можете получить от короля земельные наделы. Вступайте в элитное рыцарское войско! Экипировка, вооружение и обеспечение одним конём берёт на себя Герцог Бекингем, граф Йоркский, милорд Питер Диаш.
Я шагнул из-за спины Мартина Лютера и, оглядев стоящие передо мной шеренги молодых ребят, крикнул
— Ещё год назад кто-то из вас работал на ферме, кто-то работал в городе. Сейчас вы окончили первый курс колледжа, и узнали, что земля не заканчивается вашим городом, или даже Англией. И поняли, что можно не только пахать чужую землю, но и иметь свою. И вам выпал такой шанс.
Я прошёлся вдоль помоста.
— Я обещаю лично, что все, кто встанет под мою руку и будет доблестно сражаться, получит по десять аров [15] земли, а кто проявит себя особо — по сто аров.
15
Ар — сто квадратных метров (сотка).
Шеренги зашумели. Я поднял правую руку вверх, требуя тишины.
— А герои получат баронство и станут пэрами.
Толпа взорвалась восторженными криками.
Тут же прошёл обряд посвящения в рыцари. Курсанты, стоя на одном колене, повторили за мной рыцарскую клятву, я перекрестил концом меча несколько раз всех и каждого. Архиепископ Кентерберийский Уильям Уорхэм, пройдя по шеренгам, окропил всех святой водой.
Корабли отходили от причалов по мере наполнения войсками. Посадка-выгрузка, отработанная на берегу многократно, проходила, на удивление наблюдателей, быстро.
— Я смотрел бы на это вечно, — сказал король, сидящий в кресле на верхней площадке башни портовой крепости. — Я не заметил, как закончился день, милорды. Вы, Питер, кудесник.
— Это не я, а Санчес со своими инструкторами и Мартин, со своим немецким прагматизмом и с желанием всё подсчитывать и всех строить. Моё дело маленькое: дал деньги и отошёл в сторону.
— Не прибедняйтесь, Питер! Мне рассказывают, как вы мотаетесь по Англии. Что вы затеяли в Камберленде?
— Ничего, сир. Всё внимание на юго-восток. Через пролив.
— Так вы говорите, турки не встанут на сторону Франциска?
— Не должны. Если, конечно, не увидят нашу слабость и свою выгоду. Но слишком много сил они отправили на север. Договор, который они подписали с франками не предусматривает вооружённой помощи Франциску. В секретной части договора Франция взяла на себя обязательство поддерживать султана в его борьбе с Габсбургами. Взамен французский монарх получил односторонние привилегии низкопошлинной торговли в Османской империи. И всё.
— Секретный же договор, Питер! Как вы узнали? Снова ваши «негоцианты»?
— Да, сир. Каждый мой купец обязан составить письменный отчёт о том, что видел и слышал. И не только купец. Каждый гражданин Бразилии, находящийся на чужой земле, пишет ежемесячные отчёты и отсылает их в наше представительство. Этому их учат с детства. Ведь у нас уже выросло второе поколение образованных граждан. И очень многие занимаются, как частной торговлей, так и работают в Ост-Индской компании.
— Так вы собираетесь сами участвовать в этой войне? — Спросил Генрих, показывая на ожидающих погрузку рекрутов.