Арбин
Шрифт:
– Как же хорошо ты играл… Как же хорошо, наверное, было брать меня добровольно…
– Перестань, - замечаю желваки на его скулах, злится.
Злится не так, как прежде. Просто эти слова слишком больно его бьют, и я пользуюсь этим. Потому что мне самой больно, и я бью всех подряд своими жестокими фразами.
– Не вижу смысла притворяться дальше, - сжимает челюсти ненадолго, но не делает мне больно своей хваткой, чуть ослабляет ее, - весь этот год я притворялся, и, честно признаться, я не собирался когда-либо говорить
– Аня опять, только теперь со всеми нами, сыграла злую шутку. Здорово, - шепчу я.
И я понимаю, что все это оказывается хорошо спланированным спектаклем. Игрой. Передо мной стоял самый настоящий человек из прошлого.
Сердце делает кульбит прежде, чем в голову приходит осознание правды, и рука взлетает к губам. Непроизвольно. Глубокий выдох за долю секунды – и в легких не остается кислорода, вынуждая организм задыхаться.
Глаза. Янтарные глаза до боли впились в мое тело.
Жестокие янтарные глаза!
Не помню себя от злости и страха одновременно, но выдергиваю руку и ухожу. Помню, что кидаюсь прочь от места, где стоял жестокий человек, и ухожу. Вылетаю в проем кухни. Ноги не держат к чертям, я оборачиваюсь, а меня пронзают три пары глаз.
Такие же жестокие глаза Влада и Марата, как глаза Арбина. Мне так казалось в тот миг.
Паника овладевает телом, хочу исчезнуть и раствориться, но меня неожиданно прижимают к стенке. Вскрикиваю от неожиданности и чувствую горячее дыхание Арбинского. Кричу и вырываюсь, но без результатов, все было как в тумане, а голоса вокруг вдруг приглушились на несколько секунд.
Слышу голоса: голос Ани, где-то издалека голос ее мужа, приказывающий не вмешиваться в семейные разборки, встревоженные голоса Влада и Марата с советами отпустить меня.
И голос самого Артема рядом:
– Прошу, не бойся меня! Влада, моя хорошая…
– Арбин… - выдыхаю я, сжимая в руках собственный воротник. До боли в пальцах, - это ты!
– Лиса, нам всем нужно успокоиться, сесть за стол и поговорить. Слышишь?
Не слышу, оборачиваюсь к Владу и тихо, но твердо произношу:
– Не ты ли сказал мне новость про аварию?! Не ты ли приезжал в Мирлите и успокаивал нас с сыном, Влад? Черт возьми, Влад!
Смотрю на мужчину и понимаю, что выдала его тайну. Ведь Арбин не знал про предательство и помощь Цесарского мне.
Боже мой.
Перевожу взгляд на Артема, тот вцепился янтарными глазами в Влада.
– То есть… - хрипло произносит Арбинский, тут же отпуская меня и поворачиваясь к замершему Владу, - мало того, что побег был организован тобою, так ты еще все годы знал, где пряталась лиса с нашим сыном? И помогал ей?
– Слушайте, нам обо всем надо поговорить, - с улыбкой произносит более-менее спокойный Влад, хотя вся эта ситуация и его выбила его из
Не проходит и нескольких секунд, как кулак Арбинского летит прямо в челюсть Владу. Еще миг, и Марат обхватывает Артема в попытке обездвижить его, Влад же от удара летит в стену спиной. Что-то падает вниз – это стеклянная ваза разбивается вдребезги, следом настенное украшение падает со своей подставки и тоже летит на пол.
– Пока ты знал и укрывал их в каком-то городке, прикрываясь своей девчонкой, я мучился неизвестностью здесь и изливал тебе, бл*дь, душу! – рвется Арбинский в сторону Влада, который подтер кровь с губы и частично носа.
Прислоняюсь к стене и не вмешиваюсь. Это дело троих мужчин, и оно меня не касалось до тех пор, пока я не услышала:
– Я метался как зверь все эти годы, так ты вместо правды предложил подстроить аварию с последующей комой! Сказал, она приедет, и после случившегося изменится все! Это единственный выход - говорил ты, Влад. Какой же ты!..
– Артем, ты о многих словах будешь жалеть! Дай Владу сказать хоть слово в свое оправдание! – рычит Марат, еле-еле удерживая Арбинского – на последнем издыхании.
– И ты хорош, Марат. Сейчас же убирайтесь отсюда оба, вас я чтобы впредь не видел рядом со своей женой и своим сыном, вы поняли меня? – тихо спрашивает Арбинский. Хорошо, что наш сын был в гостях и для него не было риска увидеть то, что сейчас происходило дома.
– И это вместо слов благодарности? – не выдерживает Влад.
Начинаю учащенно дышать, потому что понимаю, что произойдет в случае ухода Цесарского: я останусь наедине со зверем, и мне было дико страшно. Даже несмотря на ложь Влада я не хочу, чтобы он уходил.
– Я не уйду, - спокойно произносит Влад, хотя в его глазах и стоит обида, а на скулах ходят желваки от злости, - сначала ты выслушаешь меня, и только если твоя жена захочет этого, то я оставлю вас наедине. В противном случае лиса поедет со мной.
Влад сейчас был подобно красной тряпке для быка, потому что при последних словах у Арбинского глаза засветились от всех бурливших в нем эмоций.
– Пошел вон. Ты и шагу не ступишь к Владе и моему сыну тем более, - приказывает Арбинский.
Стою за спиной Артема и ловлю взгляд Влада. Встречаюсь взглядом с Цесарским и сглатываю болезненный ком. Постепенно прихожу в норму и понимаю, что хочу правду. Хочу услышать правду в любом ее виде, а только потом делать выводы о том, предал ли меня мужчина или нет.
– Арбинский, ты пожалеешь о своих словах. Сейчас ты на эмоциях, но потом… - предупреждает Влад, но вмешиваюсь я.
– Я хочу выслушать Влада. Я тоже обманута, но только он знает мотивы своих действий, - стойко выдерживаю взгляд Арбинского, хотя по отношению ко мне он выглядел спокойным и даже смотрел на меня… тепло, - а если ты не согласен, то я не готова остаться сейчас с тобой наедине.