Арена

Воронин Дмитрий Анатольевич

Борис…

Этот — не подведет, на него можно положиться. Борька да он сам — единственные, кому отражать основной натиск. Как бы ни хорохорилась молодежь… Саша усмехнулся, поймав себя на мысли, что считает большинство членов Команды зелеными салагами. В предстоящей схватке его тяжелый двуручник и Борькина секира — вся надежда Команды.

Лика…

Стройная фигура, сияющая кольчуга, тяжелый арбалет. На бедре — меч… Даже не меч, скорее просто шпага — толку от нее немного. Стрелок она неплохой, но скорострельность арбалета невысока… И все же утешает хотя бы то, что Лика стоит во второй линии — на точное попадание больше шансов.

Наташа, Стае, Лонг, Биг, Олег…

Их нет и никогда уже не будет. Теперь место Наташи

рядом с Ликой занимает Ниночка. Управится ли девушка с арбалетом? В тренажерном зале управлялась неплохо, а здесь, в бою?.. Команда слаба. Саша все понимает прекрасно. Эти сволочи постарались обеспечить победу заранее Они почти достигли своего.. Остается только доказать самим себе и. Большому Жюри, что «почти» — не считается.

Женька…

Сегодня он не стоит в строю. И неизвестно, будет ли стоять когда-нибудь. Киберпротез сделать недолго, но на сращивание нервной системы с электронно-механической конструкцией требуется время. Много времени. Лишь через несколько месяцев он сможет покинуть саркофаг медблока. Обещают, что различия между живой ногой и протезом будут не заметны.

Дан…

Какого черта понесло коротышку в бой? Это не его дело, не его Спор. Представительство СПБ на Земле потихоньку восстанавливается, вчера прибыли трое новых сотрудников. Дан стал главой Российского филиала… Не похоже, чтобы он был этим особо доволен. Зачем-то теперь стоит рядом с ними — маленький, упитанный. Он так не похож на бойца, и меч в его руке выглядит немного смешно. Трошин честно пытался отговорить Лигова от участия в Арене, но тот вдруг уперся — и настоял на своем. Без объяснений своих побуждений…

Тихо поскрипывает песок под ногами. Воздух свеж и прохладен, он совершенно неподвижен. Здесь не бывает ветра, не светит солнце — чтобы слепящие лучи не дали, не дай бог, кому-то преимущества. Ровный, рассеянный свет, идущий со всех сторон сразу, заливает арену. Они стоят молча — восемь человек и один чужой, вдруг решивший считать себя человеком. Они ждут…

Прошла неделя с того дня, как Трошин и его друзья взяли штурмом здание «Арены». И многое изменилось — по крайней мере, для них, для Команды. Нет, розыск не прекратился — просто первые напряженные дни постепенно сменились обычными серыми буднями. Новых указаний сверху не поступало, разыскиваемые не объявлялись. Патрули по-прежнему искали глазами лица из ориентировок, но делалось это уже скорее по инерции. Те, кто еще недавно орал в телефонные трубки и грозил всяческими карами за нулевую результативность проводимых мероприятий, вспоминали о пропавших лишь изредка. Замолкли и журналисты — охочим до сенсаций зрителям и читателям нужны были новые горячие факты и новые разоблачения.

Неделя сопровождалась странной вереницей событий, в ходе которых Трошин часто ощущал себя то главным действующим лицом, то зрителем в последнем ряду. В памяти все смешалось — допрос с пристрастием, перемещение на пересадочную станцию, требование встречи с Большим Жюри… Если бы не Лигов, вряд ли они смогли бы сделать хоть что-нибудь — Саша это признавал и был безгранично благодарен Дану за все. Как оказалось, у коротышки в СПБ имелись неплохие связи — и там, далеко за пределами Земли, связи и знакомства играли немалую роль. Их выслушали. Большое Жюри совещалось не так уж и долго, и решение, им вынесенное, было именно тем, какого и ждал Саша. Арена.

Нет, обвинения в адрес далатиан так и не выдвинули— что, собственно, и предполагал Дан. Да, имело место убийство, можно сказать массовое. Но речь шла только о сотрудниках СПБ — люди же, не имея гражданства Ассамблеи, не подпадали под ее юрисдикцию. То ли руководство СПБ сочло нецелесообразным раздувать скандал, то ли правящие круги Далата приняли соответствующие меры — так или иначе, шум вокруг уничтожения Баз СПБ утих, не успев как следует начаться.

А вот вокруг предстоящей Арены ходило немало разговоров. И даже не потому, что схватка должна

была решить, по сути, будет существовать человечество или нет. Это, по большому счету, мало кого волновало — кроме нескольких представителей того самого человечества. В Галактике существуют сотни и сотни рас, слыхом не слыхивавшие об Ассамблее. Одной больше, одной меньше… Дело в другом.

Первоначальное решение Большого Жюри оказалось не в пользу землян. Команда, фактически уничтоженная, по его мнению, не могла принимать участие в Арене. Индивидуальная наладка системы психоматриц требовала времени, и немалого, а откладывать дату и время Арены… Таких прецедентов не было. Срок назначен и должен быть соблюден. Землянам предложили, в качестве утешения, гражданство Ассамблеи — не Земле, а именно отдельным представителям планеты. А сама планета должна была отойти далатианам на второй срок. Весьма вероятно, что в течение этого срока метаморфам удалось бы достичь своей цели и превратить планету в радиоактивный ад, столь милый их трансформирующимся сердцам. На разбирательстве далатиане присутствовали в своей естественной форме — в виде сгустков протоплазмы, не имеющих определенных очертаний, постоянно изменяющихся и «текущих». Только Штерн почему-то предпочел привычную для Трошина оболочку — и Саша заметил, как при оглашении решения Жюри по губам бывшего шефа промелькнула довольная улыбка. Улыбка победителя.

Вот тогда Трошин и внес предложение, которое тоже создавало прецедент. Плохой, можно сказать, страшный прецедент. Конечно, решение он не принимал единолично: обсудил положение с товарищами, и все признали, что другого выхода нет. Несмотря на то, что риск был невероятно, чудовищно велик.

Утверждая, что его люди вполне могут за себя постоять, Александр предложил, чтобы Команды вышли на Арену реально. Живьем.

Его заявление повергло Большое Жюри в шок. Этого никто не ожидал, таких случаев просто не было в истории Арены — тем не менее на подобное в Кодексе не существовало прямого запрета. Конечно, подразумевалось, что в бою участвуют исключительно психоматрицы, тем самым обеспечивалась безопасность участников… Но обязательность использования психоматриц не оговаривалась специально в Кодексе. Потому и возникла юридическая лазейка.

Обсуждение шло долго. Дан, как всегда, молчал, не желая посвящать своих товарищей в тайны закулисных игр, но Трошину почему-то казалось, что окончательное решение было принято не без скрытого давления СПБ. Не имея возможности рассчитаться за уничтожение своих сотрудников, руководство Службы увидело в предложении Трошина шанс отомстить. Видимо, немаловажную роль сыграл и тот факт, что в мирах, входивших в Ассамблею, имелось огромное число жаждущих новых зрелищ существ. «Живая Арена» была для них более чем притягательна, и эти настроения не могли не оказать влияния на судей. Так или иначе, но, когда Жюри огласило свой вердикт, более всего огорошены им были именно далатиане.

А самая большая неожиданность случилась позже. Когда вдруг выяснилось, что ни одна из наемных команд, имеющих право участвовать в Арене, не приняла предложения Далата отстаивать его интересы. Все-таки скандал вокруг Земли имел последствия: далатиане пытались уничтожить Команду, никто не захотел оказывать им поддержку. Противниками людей должны были стать сами метаморфы.

Немало времени ушло и на выбор группы Арены. Мнения в Жюри разделились, и дело дошло до еще одного прецедента — жребий. Жребием определялась Команда, избирающая вид поединка. Землянам не повезло — если бы удача сопутствовала Трошину, он бы предпочел группу «В». Все земляне в той или иной степени знакомы с огнестрельным оружием — и схватка была бы почти на равных, а то и с определенным их преимуществом. Но жребий отдал право выбора далатианам, и они избрали группу «А», понадеявшись на собственную нечувствительность к травмам. Рана, смертельная для человека, ощущалась метаморфом лишь как временное неудобство…