Архикватор - королевский палач
Шрифт:
Уже достигнув нужной ниши, я поняла, что нахожусь на пороге аудитории, но не успела войти внутрь, как услышала голоса:
— …Кто на него может повлиять, помилуйте вас Королева-мать, — увещевал кого-то проректор.
— Он разносит в прах честь моего рода, я это так не оставлю, — бесновал второй мужчина.
В этот момент я уже решила уйти, дождаться проректора в вестибюле, или вообще поискать в другой день, но услышала Нейтаса:
— Отец, возможно, декан Вейд прав — я несколько
— Прекрати! — прервал его отец. — Не Вейду решать продолжать тебе службу или возвращаться на обучение.
— Но декан Вейд, к моему прискорбию, имеет полномочия выше декана Пиласса и в некоторых вопросах выше моих, — снова проговорил проректор.
— Он прилюдно унизил мой род! — негодовал отец Нейтаса. — Я не могу ему спустить такое неуважение.
— Он никого не уважает, — встрял Ловец. — Пока ты созерцал грязь под своим носом, он братался с Королем!
— Заткнись! — хором оборвали его отец и проректор.
— Господин Девар, я постараюсь не затягивать с возвращением вашего наследника на службу. Думаю, пара месяцев, никак не триместр. Со своей стороны, я постараюсь. Это вполне в моих силах.
— Да господин Кутир, постарайтесь ради нашего общего дела. И верните моего мальчишку на службу с триумфом! Пусть о нем услышат по всему континенту из уст Манджирины. Я смогу устроить вещание Коронного сплетника.
— Сама Манджирина? Здесь, у нас? — Проректор похоже несколько смутился.
— Да, утрём нос безродному Вейду…
— Тише, прошу вас!
— Проректор Кутир, вы дадите нам с сыном еще пару минут поговорить о делах семейных?
— Конечно-конечно, я пойду к себе, у меня еще много дел. Всех благ вам!
— Благодарю, — ответил господин Девар, а я отошла подальше от двери и присела ниже, чтобы проректор меня не заметил.
Он покинул аудиторию, затворил за собой дверь и ушел, взметнув плащом. Я чуть выждала и пошла за ним, когда поравнявшись с прикрытой дверью комнаты, услышала хлёсткий удар и вскрик Нейтаса.
— Змееныш-ш! Ты упустил шанс стать личным Ловцом Короля, — шипел от злости отец Нейтаса. — Двенадцать Ловцов на всё королевство — двенадцать! И свободное место при Короле. Ты. Упустил. Такой. Шанс! — Снова удар и глухой стон.
— Две недели, и ты должен взлететь, слышишь? Взлететь с триумфом, с оглушительной победой, только так ты утрешь нос Вейду и заслужишь моё прощ-щ-щение.
Послышались сильные печатающие шаги в мою сторону, я отпрыгнула и вжалась в стену. Дверь с грохотом отскочила, мужчина высокий и худой, не оглядываясь, ушел из коридора. Нейтас так и не показался.
Отлепившись от стены и поморщившись от боли, я заглянула в аудиторию.
— У тебя есть платочек или салфетка? Лучше приложить и подержать, — тихо проговорила я, подходя и присаживаясь перед ним на колени.
— Уходи.
— Ну уж нет, — кровь из носа не переставала бежать, я вытащила подол новенькой рубашки и с треском оторвала край.
— Что ты делаешь? — просипел Ловец.
— Спасаю тебя от обескровливания.
Нейтас убрал руку, я приложила ткань к носу и оглядела его лицо: разбитый нос и вспухшая скула, в остальном вроде нормально.
— Кто такая Мандарина?
— Кто?
— Ой, тебе же неудобно отвечать, молчи. Кровь уже останавливается. Знаешь, мне тоже досталось — я думала найти Вейда, попросить сориентироваться на занятиях на первое время, а он меня вышвырнул за дверь и приложил к стенке. Очень больно и обидно.
— Зачем ты пошла к нему — я бы тебе помог…
Я отняла ткань и проверила нос:
— Еще немного посиди, потом надо будет смыть кровь, ты весь измазался.
Он хотел кивнуть, но я успела обхватить его подбородок и запрокинула голову:
— Посиди так еще чуть-чуть. Значит, у тебя тоже неприятности из-за Вейда?
Нейтас горько хохотнул:
— Ну да. Чёрт. Дёрнуло его перед всей Академией тряхнуть грязным бельём.
— И из-за меня…
Он, не мигая, смотрел в мои глаза, и я заметила, какие они у него красивые, серо-голубые, удивительно чистые и трогательные.
— Я сам виноват, что оттолкнул тебя. Знал, что кроме Вейда, никого в Академии в тот день не было, и поторопился, вывалил на тебя все события. Знал, что в случае оплошности никто меня не прикроет…
— Ох, не вини себя, а то сейчас расплачусь от жалости к себе, — я криво улыбнулась сквозь набегающие слёзы.
Нейтас поднес руку к моему лицу и аккуратно стёр пальцем предательски скатившуюся каплю.
— Я помогу тебе, как и должен был.
— А я помогу тебе, хотя две недели и Мандарина — это слишком жёсткие условия, — шмыгнула я носом и мы с ним рассмеялись.
Обнимая меня за плечи на террийский манер, мы дошли до обители.
— Заходи к себе и открой окно, я залезу снаружи, чтоб носом не светить.
— О`кей.
— Что?
— Ладно, — хихикнула я и толкнула в бок, он ойкнул и зажался, словно получил смертельный удар.
— Прости, прости, Нейтас, я не хотела, — подбежала к нему и попыталась заглянуть под руку. Как же я не подумала, что ему могло прилететь от отца не только по лицу.
Он тут же разогнулся, схватил меня в охапку и прижал тесно к себе: