Архипелаг

Побережник Николай

– Да, – согласился я, – есть в нем что-то…

– Что-то… да все в нем есть… и стать мужицкая, и лидерство, головой и руками не обделен. Мне, кстати, Яковлев про него знаешь, что сказал?

– Что?

– А то, что пока мы с тобой дрыхли на веранде, он в десяти метрах встал с дробовиком и не подпускал никого.

– О как…

– Ага, сон наш охранял.

– Да… интересный народ здесь.

– Яковлев тут трое суток считай пробыл, разузнал кое-чего, да и собственно, как он сказал, секрета из этого никто не делает. В общем, был тут недалеко монастырь какой-то, и Андрей этот там звонарем служил ну и подрабатывал

плотником, а за сутки до Волны он сколотил какой-то себе то ли ящик, то ли плот, сложил пожитки, кое-какую еду и инструмент, сел в него и сидел, пока волна не пошла… вот такая байка ходит.

– Это вроде как местный Ной?

– Ага, только он на тварей, которые по парам, забил почему-то и себя в первую очередь спас, а потом сюда к реке пришел и людей по окрестностям собирал.

– Прямо библейские рассказы нового времени…

– Не знаю, Серый, сколько из этого правды, а что выдумки, но факт налицо, есть нормальный мужик, основавший поселение и организовавший его жизнь… и не на халявном золоте или рабском труде, а своими мозгами и руками тут все поднимали.

– Это да, это факт… Ну что, пойдем, посты проверим?

– Пошли, – согласился Иваныч.

Всю ночь мы перемещались с Иванычем между постами, НП и «Авророй»… По слободе в нескольких местах горели костры, освещая тропы и дорожки, пристань освещал ряд «индейских свечей» – небольших поленьев, расколотых вдоль, с выбранной сердцевиной и стянутых потом проволокой. Света от них было не особо много, но, прикрученные к шестам вдоль всего берега, они позволяли пройти, не рискуя оступиться и свалиться в воду с мостков. Кроме того, что на противоположный берег ночью подъезжал, простоял полчаса и потом уехал мотоцикл, больше ничего не случилось.

– Ох, Серый, что-то натопался я уже, – сказал Иваныч, когда мы шли через поселок, – думаю, в темноте по этой быстрой реке никто не пойдет, да и вообще есть подозрение, что артельщикам сейчас есть чем заняться. Рассвет скоро, идем, позавтракаем… Андрей вон уже в беседке у костра колдует.

– Доброе утро, – сказали мы с Иванычем почти хором, подойдя к дому Андрея, где он под навесом уже развел огонь и подвесил кипятиться большой закопченный чайник.

– И вам доброе утро, братья, храни вас Бог… Сейчас позавтракаем.

– Андрей, – сказал я, присев рядом, костром на бревно, – а как ты узнал, что волна будет и спасся?

– Да Бог с тобой, брат Сергей, – ответил он и расхохотался, – откуда же мне, грешному, знать было? Это люди, храни их Господи, уже напридумывали небылиц, ну да я и не разубеждаю никого, раз им так хочется.

– А как тогда?

– То, что есть в моем спасении отчасти и Божий промысел, сомнений нет, конечно. Дело так было. Я при монастыре сторожем был, плотником да звонаря иногда подменял… но в основном, конечно, по плотницкой части. Недалеко на склоне сопки монастырская пасека была, так там косолапый пошалил аккурат с утра, перед волной-то, улья сломал, один вообще с собой утащил… вот и попросил меня отец Павел, сходи, говорит, почини, что еще уцелело, да забор поправь. Собрал я инструмент да перекусить, что Бог послал, на тачку и пошел работать. Весь день провозился и не заметил, как стемнело, собрал все и решил покушать посидеть, время-то позднее, в монастыре для меня отдельно братья не будут печь топить да готовить, ну сижу, значит, трапезничаю,

костерок развел, на звездное небо смотрю… и началось… раз тряхнет, другой, да сильно… испугался, конечно. Потом и небосвод повело, а следом вода… много воды, вот я со страху-то и запрыгнул в тачку свою… да вон он, «ковчег мой», – кивнул Андрей, улыбнувшись, на стоящую у дома самодельную деревянную тачку, метра полтора в длину и в ширину с полметра, на велосипедных колесах. И потом продолжил:

– Снесло меня со склона, конечно, мигом, поболтало да шарахнуло о другой склон. Я-то уже и покаялся и помолился, и с жизнью попрощался… видать, услышал Господь искренность в моих словах покаянных, да повис я в тачке вон там выше по распадку, – показал он рукой куда-то себе за спину, – такая вот история, братья, улыбнулся Андрей, достал из кармана очки, завязал на затылке тонкий шнурок и принялся насыпать в глиняный заварной чайник ручной работы травяную смесь и залил ее кипятком.

– Понятно, – кивнул Иваныч, – а то я уж было креститься собрался, историй про тебя наслушавшись.

– Ну это дело нужное, только не со страху и не от удивления делаемое, – улыбнулся Андрей и похлопал себя по левой стороне груди, – тут должно созреть у каждого и исключительно по собственному разумению.

– Вот, Серый, я же говорил, правильный он сектант, – снова улыбнулся Иваныч, достал из костра щепку и раскурил трубку.

Андрей широко улыбнулся и разлил чай по чашкам.

– Вот, братья, пейте чай да лепешки берите, – поставил он корзину у костра и тоже присел на бревно.

– Как там Леха, интересно? – подумал я вслух.

– Не волнуйся, Сергей, – сказал Андрей, – Алексий ваш, он как перст Господень, наказание неотвратимое несущий.

– Слыхал, Серый? Ты запиши где-нибудь про неотвратимое наказание-то… и хорошо бы, чтобы каждый знал: «Тронешь нашего, поплатишься вдвойне», и только так.

– Верно говоришь, Иван, – кивнул Андрей, – коли взялись общину строить сызнова и люди доверились вам, то стало быть, люди эти знать должны, что не пропадут они, коль в беду попали, и что за каждого обиженного обязательно расплата будет… Око за око, братья.

– …Сергей Николаевич, это застава, – услышал я голос Яковлева в рации.

– Да, Олег, на связи…

– Дозорный прискакал, говорит, свет фар на дороге видел.

– Принял, идем, – ответил я, взял автомат, достал патрон и поставил на предохранитель.

– И я с вами, – спохватился Андрей, быстро сходил в дом и вышел с двустволкой.

Застава стояла в пятидесяти метрах от перекрестка таежной дороги, на котором остановились две машины и вроде два квадроцикла, направив фары в нашу сторону. Что за машины, было не разглядеть, но тарахтение одного мощного дизеля было слышно.

– И что они там встали? – спросил худощавый парень, сжимая в руках выданный во временное пользование СКС.

– Спички тянут, кому идти рамсы разводить, – сплюнул на землю один из Лехиных бойцов, пристроившись с пулеметом рядом за бревном.

И действительно, транспорт тронулся и поехал к нам, остановившись колонной за пару метров перед бревном, лежащим на дороге. Дверцы хлопнули, в свете фар показались три силуэта, подошедшие к недавно установленному деревянному шлагбауму.

– Эй, слобода… старшего зови, побазарить надо.