Архитектура Петербурга середины XIX века

Пунин Андрей Львович

При этом Красовский утверждал, что если архитекторы, следуя принципам «рационалистов-техников», будут разрабатывать архитектурные формы зданий, стремясь достичь технической и функциональной целесообразности, то «возникнут части зданий, сообразные нашему климату, нашим материалам и нашим вещественным и нравственным потребностям», и в итоге образуется «рациональный, современный и национальный стиль, которого невозможно искать a priori».

«Хрустальный дворец» — павильон Всемирной выставки, 1851 г. в Лондоне. Гравюра из «Художественного листка», 1851 г.

Обобщая

основные положения своей концепции «рациональной архитектуры», Красовский пришел к очень важному выводу о том, что прогресс строительной техники, появление новых строительных материалов и конструкций должны оказать определяющее воздействие на развитие новых архитектурных форм, и в конечном итоге — и на формирование нового архитектурного стиля.

«Техника или конструкция есть главный источник архитектурных форм», — писал Красовский. Касаясь вопроса о применении металла, Красовский отмечал, что железо вошло в употребление сравнительно недавно и поэтому «влияние его на образование архитектурного стиля еще не ощутительно». Тем не менее он был убежден, что «железу предстоит участь совершить переворот в архитектурных формах и произвести новые оригинальные, современные формы, которые и составят, вероятно, новый стиль». «Для содействия развитию этого нового стиля, — писал Красовский, — не надобно удаляться от истины и подделываться металлом под формы каменных и деревянных построек, но изыскивать для него самостоятельные формы».

Вслед за Красовским подобные мысли высказывал и его современник — архитектор А. И. Песке. В статье, опубликованной в петербургском журнале «Архитектурный вестник» в 1860 году, он писал, что «введение чугуна и железа в строительную технику предсказывает великую будущность для архитектуры» и что «явятся гениальные люди, которые воспользуются удивительными качествами нового материала и откроют новые формы, наиболее способные к удовлетворению прочности и эстетического вкуса» ^[132] .

132

Архитектурный вестник, 1860, № 4, с. 365–366.

Русская архитектурная критика 60-х годов XIX века приветствовала появление новых металлических конструкций. В. В. Стасов рассматривал новаторскую «железостеклянную архитектуру» как одно из самых важных достижений современности, ибо она «была полна какой-то беспримерной в летописях искусства смелости, она дерзко шла наперекор всем преданиям и принятым правилам, но тут же сооружала чудные палаты, поразительные волшебством впечатления, воздушной легкостью, громадными пространствами, залитыми светом» [133] .

133

Стасов В. В. Избр. соч.: в 3 т. М., 1952, т. 1, с. 531.

Стасов очень высоко оценил первое в истории архитектуры общественное здание из металла и стекла — «Хрустальный дворец» Лондонской всемирной выставки 1851 года, сооруженный по проекту Дж. Пэкстона. Стасов охарактеризовал его как «первый шаг, смелый до дерзости, невероятный до безумия», с которого начинается «новая архитектура Европы». Это здание оказало сильное воздействие на чувства и умы современников и вызвало в свое время острую дискуссию. Для Н. Г. Чернышевского оно послужило прообразом той архитектуры будущего, которую он нарисовал в романе «Что делать?», в фантастическом «Четвертом сне Веры Павловны». Коллективные жилые дома будущего Чернышевский мыслил как огромные сооружения из металла и стекла, пронизанные светом, возвышающиеся «среди нив и лугов, садов и рощ».

Мысль о том, что развитие строительной техники должно оказать активное воздействие на эволюцию архитектуры, была сформулирована в 1850-1860-х годах и в высказываниях ряда зарубежных архитекторов и художественных критиков: Теофиля Готье, Ж. Виолле-ле-Дюка и других. В частности, Виолле-ле-Дюк

утверждал, что «архитектура примет новые формы только в том случае, если она открыто пойдет туда, куда поведет ее подлинно новая, разумная строительная техника, созданная нашей эпохой… И не смешивая стили, не нагромождая без причины формы всех времен, можно будет найти ту архитектуру, которая нужна нашей эпохе, откровенно прибегая к помощи индустрии» ^[134] .

134

Виолле-ле-Дюк Э. Беседы об архитектуре. М., 1938, т. 2, с. 79, 110.

В развитии идей «рациональной архитектуры» теоретическая мысль в 50-60-х годах XIX века заметно опережала архитектурную практику. В России это было особенно заметно в силу ее экономического и технического отставания от ряда стран Западной Европы, раньше ставших на рельсы капиталистического развития и раньше вступивших в стадию промышленной революции. Тем не менее принципы «рациональной архитектуры» начали прокладывать себе дорогу, в той или иной мере внедряясь в практическую деятельность русских зодчих.

Общественные здания

Середина XIX века в истории русской архитектуры представляет собой переходный этап от зодчества периода позднего классицизма к архитектуре пореформенной эпохи, когда бурное развитие капиталистических отношений, начавшееся после реформ 1860-х годов, предъявило спрос «на совершенно иные постройки, не похожие ни по своей архитектуре, ни по своей величине на старинные здания патриархальной эпохи» ^[135] . Это очень наглядно проявилось в архитектуре общественных зданий.

135

Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 3, с. 530.

С одной стороны, продолжалось строительство зданий тех типов, которые сформировались еще в первой трети XIX века. В их числе — казармы и административные учреждения, некоторые школьные и больничные постройки с традиционной планировкой, театры (компоновка зрительного зала, выработанная еще в XVIII-начале XIX века, продолжала применяться и в последующие десятилетия). Особенно консервативными по своим планировочным и объемно-пространственным решениям были здания церквей, как православных, так и других вероисповеданий: в них традиционализм компоновок стимулировался и сложившимся регламентом богослужения, и определенными идейно-художественными установками, целенаправленной ориентацией на образцы средневекового зодчества. Тем не менее и в этих типах зданий наметились поиски новых, более рациональных планов, применялись новые виды конструкций, а стилистика фасадов и интерьеров, в соответствии с общей стилевой эволюцией архитектуры, кардинально изменилась: классицизм был вытеснен эклектикой.

С другой стороны, именно в середине XIX века начался процесс формирования зданий новых типов, связанных и со сферой материального производства (промышленные здания и сооружения), и с нуждами транспорта (вокзалы, депо), и со сферой товарно-денежных отношений (пассажи), и с потребностями науки, культуры и образования.

Архитектура общественных зданий Петербурга в середине XIX века представляет довольно сложную и пеструю картину, в которой традиционное и новаторское переплетаются самым причудливым образом. В этом отразился и характер социального заказа эпохи, ее противоречия, вызванные углубляющимся кризисом феодально-крепостнической системы, охранительскими устремлениями правительства Николая I, дальнейшим развитием капиталистических отношений. Движение общественной мысли, успехи русской науки, бурный расцвет литературы, музыки, театра, живописи — все это, в свою очередь, влияло на развитие зодчества, отражаясь, в той или иной мере, в архитектуре общественных зданий.