Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
Я тряхнул головой и принялся оглядываться, пока не увидел свои сумку, амулеты, посох и жезл — они лежали на земле в нескольких ярдах от грязной трясины, которую сотворила для меня Аврора. Я подошел и забрал их.
— Нет, — сказал я. — Все еще не кончено.
— Нет? — удивленно переспросил Привратник. — Почему?
— Потому что я кретин, — вздохнул я. — А люди попали в беду.
— Чародей, никто не ожидает от тебя, что ты остановишь войну между династиями Сидхе. Совет ни на кого не возложил бы такой ответственности.
— К черту династии, — буркнул я. — Да и Совет вместе с ними. Я знаю людей, которые попали в беду. И некоторые из них — по моей вине. И только я могу помочь им. Я разделаюсь с этим.
— Ты уверен? — спросил Привратник. — Ты не выходишь из Испытания?
Скользкие от грязи пальцы никак не могли справиться с застежкой браслета.
— Не выхожу.
Мгновение Привратник молча смотрел на меня.
— Что ж, — произнес он. — Раз так, я не буду голосовать против тебя.
Меня пробрал легкий озноб.
— Да? А так голосовали бы против?
— Уйди ты сейчас, и я сам бы убил тебя.
Теперь уже я молча смотрел на него.
— Почему? — совладал я, наконец, с голосом.
— Ибо голосовать против тебя означало бы то же самое, — он говорил негромко, но уверенно, и не без тепла в голосе. — И, сдается мне, что лучше уж принять ответственность за этот выбор, нежели прятаться за формальностями Совета.
Я надел-таки браслет и сунул ноги в башмаки.
— Что ж, раз так, спасибо, что не убили на месте. А теперь, если вы не против, мне нужно спешить.
— Да, — согласился Привратник. Он протянул мне руку с зажатым в ней маленьким бархатным мешочком. — Вот, возьми. Это может тебе пригодиться.
Я хмуро покосился на него и взял мешочек. Внутри обнаружились маленький стеклянный пузырек с какой-то бурой желеобразной массой, а также осколок серого камня на серебряной нити.
— Что это?
— Снадобье для глаз, — ответил он. Голос его сделался суше. — Это не так действует на нервы, как Зрение, но тоже помогает видеть сквозь чары и завесы сидхе.
Я заломил бровь. Засохшая грязь посыпалась мне в глаз, и я зажмурился.
— Здорово. А камень?
— Кусочек Каменного Стола, — пояснил он. — Он поможет тебе найти это место.
Я зажмурился еще крепче, на этот раз от удивления.
— Вы мне помогаете?
— Это означало бы вмешательство в ход Испытания, — поправил он меня. — Поэтому, с формальной точки зрения, я просто слежу за тем, чтобы Испытание прошло по полной программе.
Я продолжал коситься на него с подозрением.
— Если бы вы ограничились камнем, возможно, — сказал я. — Но этот бальзам — совсем другое дело. Вы все-таки вмешиваетесь. Совет кондрашка хватит.
Привратник вздохнул.
— Чародей Дрезден. Я никому не говорил этого прежде и, надеюсь, не скажу больше никому, — он пригнулся вплотную ко мне, и я увидел под капюшоном неясные очертания его худощавого лица. Единственный видимый мне глаз искрился иронией. Он протянул мне руку.
— Не повредит, если Совет кое-чего не будет знать, — шепнул он.
Я невольно ухмыльнулся и пожал его руку.
— Торопись, — кивнул он. — Совет не вмешивается во внутренние дела сидхе, но мы все же сделаем, что в наших силах, — он поднял свой посох и очертил им круг в воздухе. Воздух чуть колыхнулся, отворяя лаз между Небывальщиной и миром смертных, и в проеме показался Чикаго — улица рядом с моим домом. — И да пребудут с тобой удача и Аллах.
Я благодарно кивнул ему. Потом повернулся и шагнул в проем, из мрачного леса Феерии прямо на стоянку у входа в мой подвал. В лицо мне ударил жаркий летний воздух, влажный и только что не потрескивающий от напряжения. В Чикаго шел проливной дождь, и земля содрогнулась от грома. День шел на убыль: уже темнело.
Я не стал обращать на все это особого внимания, а поспешил домой. Покрывавшая меня грязь — материя Небывальщины — уже превратилась в слизь и начала испаряться, чему во многом помогал смывавший ее дождь.
Мне предстояло сделать несколько звонков и переодеться во что-нибудь чище и суше моей нынешней одежды. Кстати, по части умения одеваться я не великий мастак, да и башка работала неважно, но призадуматься все-таки пришлось.
Как там одеваются на войну?
Глава двадцать девятая
Я оделся в черное.
Я выбежал к автомату перезвонить, вернулся, выставил к двери старый акушерский саквояж, наскоро принял душ и оделся в черное. Пара старых армейских бутсов, черные джинсы (почти чистые!), черная футболка, черная бейсбольная кепка с алой эмблемой Кока-Колы на лбу, а поверх всего моя старая черная ветровка. В свое время ее подарила мне Сьюзен — вместе с накидкой, спускающейся до локтей (или до пуза, кому как больше нравится). Погода оставалась грозовая — как в прямом, так и в переносном смысле — так что плотная куртка была весьма кстати.
Я захватил с собой все свое снаряжение: то, что брал утром плюс подарки Привратника и оружие самообороны, крупнокалиберный, длинноствольный «Магнум Грязного Гарри». Я прикинул, не повесить ли пистолет на пояс, и решил этого не делать. Мне еще предстояло ехать через весь Чикаго к той точке, откуда откроется проход к Каменному Столу, и мне вовсе не улыбался арест за незаконное ношение оружия. Я сунул пистолет и все прочее в сумку и надеялся только, что мне не придется доставать его в спешке.