Архивы оборотней

Белянин Андрей Олегович

Командор предложил подежурить, чтобы остальные могли поспать. Холмс ушел в свою комнату, Ватсон тоже, я поцеловала мужа и прилегла на диване, кот вытянулся в кресле у камина. Но так как вставать нужно было на рассвете, больше трех часов поспать никому не удалось. Так и не прилегшая миссис Хадсон, весьма раздраженная, со сбитой прической, принесла нам легкий завтрак. Наспех перекусив (только Ватсон ничего не ел, боялся), мы были готовы выдвигаться.

На улицу выходили поочередно. Сначала доктор и котик, типа прогуляться под дождем, подышать моционом. Но, как только

они тормознули кеб, выбежали мы все и потребовали срочно везти нас на вокзал. Краснорожий кебмен несколько удивился нашей разношерстной компании (как нам тогда показалось), но спорить не стал, лишь запросил двойную цену. Мы тоже не стали спорить, и крепенькая лошадка в клетчатой попоне бодренько повлекла нас по все еще темным улочкам в сторону вокзала Виктория.

Ехали ровно, вслед никто не пристроился и в спину не стрелял. Дважды промокший за ночь Пусик никак не мог удержать стучащие зубы.

— Вы сильно продрогли, дорогой друг, может быть, глоток бренди?

— Не-е-ет!

— Вы уверены, что вы кот, а не кошка?

— Да-а-а!

— Ни один старый добрый английский кот не может отказаться от рюмочки крепкого ирландского бренди. Или русские коты слабее английских?

Профессор возмущенно распахнул рот для достойного ответа, но, прежде чем он успел что-то брякнуть, мистер Холмс быстро всунул ему меж зубов свою фляжку. После третьего булька мы поняли, что кот обречен…

— Ватсон, будьте любезны, скажите кебмену, что мы решили сменить маршрут и поехать на Паддингтонский вокзал. Время у нас есть, не стоит облегчать жизнь возможным шпионам нашего противника. Пусть побегают.

Мы кружили по улицам Лондона не менее двух часов, старательно запутывая следы.

— А теперь пусть думают, что мы не на вокзал едем, а, скажем, в порт, чтобы уплыть на корабле.

— Блестящая идея, Холмс!

— Не такая уж блестящая. — Великий сыщик смерил Ватсона холодным взглядом. — Вполне себе обычная.

— Не такая уж обычная, если она не пришла в голову остальным, — не отступал доктор.

— Вы правы, друг мой, — сентиментально извинился Холмс. — Простите мою горячность, идея и впрямь неплоха…

Мы с Алексом переглянулись, одновременно делая вид, что нас слегка тошнит, а может, и не слегка. В наше время такие трогательные отношения двух мужчин вызывали бы самые нездоровые подозрения, а если учесть, что Ватсон еще и женат? Вэк! Клянусь аллахом, я ничего не понимаю в их традиционной джентльменской дружбе…

Наконец, когда нас уже всех порядком растрясло, мы вдруг приехали на вокзал Виктория.

— Два билета в Париж! — громко провозгласил знаменитый сыщик, когда мы подошли к кассам, потом подозвал носильщика. — Отправьте наши чемоданы в столицу Франции! В Париж! Не перепутайте, я сказал, в Па-ри-ж-ж-ж!

— Я вас отлично понял, сэр. И нечего так кричать.

Когда он ушел, Холмс сказал:

— Давайте вернемся сюда и возьмем билеты прямо перед отправкой поезда, не важно куда. А сейчас у нас еще остается двадцать семь минут, чтобы заглянуть в буфет. У них тут неплохое пиво.

— Пожалуй, и я созрел для сэндвича с тунцом, — пробасил Ватсон, проходя вслед за другом.

Буфет оказался маленькой комнатушкой, с грязной стойкой, засиженной мухами. То, что здесь подавали, было воплощенной мечтой санэпидемстанции — засохшие бутерброды с жирной колбасой без холодильника, заветренный сыр, плесневелая ветчина, несвежие булочки, мутная вода в бутылках и странного вида бочонок с надписью «алкоголь». Типа что внутри — водка, виски, бренди, коньяк, не важно — алкоголь, и все. В общем, штрафуй не наштрафуешься!

Поэтому, когда Холмс получил свое пиво, сдув пену за прилавок, я решительно перехватила его руку.

— Подождите, можно мне попробовать? — Сделав небольшой глоток, я сморщилась, как от глотка уксуса. — Да оно просроченное! — возмущенно посмотрела я на буфетчицу цыганской наружности.

— Будь ты проклята, полицейская ищейка! — злобно закричала она и, сверкая глазами, бросила в великого детектива пустую кружку, но промахнулась и упала, поскользнувшись на пене от того же пива. Тетка крепко ударилась головой и столь грязно ругалась, что позволило даже Ватсону предположить:

— Холмс, да это же наверняка агент Мориарти!

Что, впрочем, не помешало ему все-таки сунуть в карман старый бутерброд с позеленевшим сыром.

— Держу пари, друзья мои, это будет далеко не единственное покушение на мою жизнь за это утро, — грустно вздохнул Холмс. — Когда она нужна, полиции вечно нет. Сохраняйте бдительность.

Он как в воду глядел. Второе покушение произошло у касс, куда мы вернулись за билетами перед самой отправкой поезда. Мистер Холмс честно купил нам все купе, великодушно напомнив рассчитаться, как только тронется поезд. Доктор Ватсон ушел на платформу, проверить ее на предмет шпионов. Мы направились следом, и в этот момент прямо навстречу нам выпрыгнул из-за угла рыжий ирландец в мятом пальто и кепке до бровей.

— Да здравствует свобода! Умри, английский тиран! — взревел он, бросаясь на Холмса с двумя гаечными ключами.

Алекс отважно закрыл грудью меня, а я недолго думая метнула в громилу спящего у меня на руках агента 013 (этот трюк всегда срабатывает). В дупель пьяный Пусик ничего не испугался, а обратил ирландца в бегство, яростно расцарапав ему физиономию и даже содрав с него рыжий парик! То есть я надеюсь, что это был парик, а не скальп…

Грозный кот вернулся ко мне на ручки и вновь уснул сном младенца. В поданный поезд мы сели уже без приключений, быстро найдя свой вагон. Наконец-то можно было облегченно выдохнуть.

— А вы заметили, господа, кто у нас был кебменом? — торжествующе подмигнул Холмс, когда мы уселись в купе.

— Какой-то неряшливый, обрюзгший, актерствующий тип со сломанным носом и нетрадиционными манерами, — ответил наблюдательный командор.

— Это мой родной брат Майкрофт! — расхохотался великий сыщик и вдруг резко погрустнел. — Но в целом вы все сказали правильно…

Поезд дрогнул и медленно тронулся с места, за окном проплывал перрон вокзала Виктория. Внезапно из-под арки выбежал сам профессор Мориарти, с криком бросаясь вслед и размахивая тростью: