Ари
Шрифт:
— И что вы хотите? Прямо сейчас увезти мою дочь в участок? — с видом, будто его сейчас вырвет и с силой массируя пальцем висок, прохрипел Трей. — Вы время видели?
— Мы должны сопроводить вашу дочь до Филадельфии, — подала голос офицер Бишеп, — ради её же безопасности.
— Так, по-вашему, — голос Трея повышался, — этот парень, — он ткнул в Ари пальцем, — тот, кто представляет для Теи опасность? Так, что ли?! Он поддержал её в трудную минуту! Приютил у себя! Приехал вместе с ней на похороны сестры! И вы…
— Мистер Холт…
— Нет, послушайте! — воскликнул Трей, вскочив с кресла. — У нас всех сегодня был чертовски тяжёлый день! Я похоронил свою дочь! Моя жена на грани обморока! И мы с Теей провели достаточно много времени наедине, чтобы она смогла хотя бы намекнуть о том, что этот парень запугал её, или что-то в этом духе! А вы, являетесь сюда с самой Филадельфии и заявляете о том, что на мою дочь было совершенно покушение и о том, что рядом с этим парнем ей не безопасно?! Что это за бумажка?! Где вы её откопали?! Экспертиза подтвердила утечку газа, а куча других людей подтвердили местонахождение этих двоих на какой-то там вилле в момент взрыва! Так я не пойму, — Трей судорожно вздохнул, — чего вы вообще сюда припёрлись?! Хотите увезти мою дочь чёрт знает куда на ночь глядя?!
— Мистер Холт, — детектив был предельно спокоен, — я не выдвигаю против мистера Страйкса каких-либо обвинений. Анонимное письмо может быть уткой, хотя кому-то ведь понадобилось его писать и явно не без оснований. Мы с офицером Бишеп приехали в Спрингфилд лишь для того, чтобы убедиться в безопасности вашей дочери и сообщить о том, что ей предстоит явиться в участок на допрос. С нами, или без нас…
— Без вас, — отрезал Ари и поднялся на ноги. — Завтра. Я и Аритея явимся в участок, а сейчас, попрошу вас проявить уважение к этой семье и покинуть дом.
Трей взглянул на Ари с уважением.
На тяжёлом выдохе детектив Парк поднялся с дивана и посмотрел на меня. Долго смотрел, даже слишком… Пристально, будто изучая.
— Мисс Холт…
— До завтра, детектив Парк, — я тоже поднялась на ноги. — Здесь я в безопасности. И вообще не вижу повода для беспокойства.
— Если бы повода для беспокойства не было, мисс Холт, мы бы не приехали сюда, — Парк выглядел довольно искренне и убедительно. — Потому как, зная о том, как часто мистер Страйкс любит менять место жительства, мы не были уверены, что завтра обнаружим его в апартаментах, в которых он проживает на данный момент.
«Что ты делаешь рядом с этим парнем? Что между вами вообще может быть общего? Вы же с разных полюсов. И хотите, чтобы я поверил в любовь за два дня?», — вот что было написано в глазах детектива. Но он лишь мягко улыбнулся мне и вместе с офицером Бишеп покинул дом.
Трей, с самым подавленным видом на свете, заявил, что на сегодня все разговоры отменяются и велел отправляться спать. И если хоть кто-нибудь ещё посмеет заикнуться о какой-нибудь безумной анонимке, покушении, или непрошеных офицерах, он выставит этого человека вон.
Ари отправили в комнату для гостей. В ней было довольно сыро и не обжито. У Холтов редко кто останавливается на ночь. Я сама постелила свежие простыни и показала, где ванная комната. И тут мистер Телохранитель заявил, что будет ночевать в машине. Шёпотом, в коридоре, подальше от двери спальной Трея и Саманты. Но после моих многочисленных аргументов, что никто из Холтов не поймет, почему мой парень ночевал в машине, Ари, скрипя зубами, вернулся в комнату для гостей и захлопнул дверь перед моим носом.
— И тебе спокойной ночи, — буркнула и поплелась к себе.
Никогда не любила свою комнату. Как и весь этого город.
Слишком много болезненных воспоминаний хранят эти стены, эти синие обои в цветочный орнамент… Мои школьные тетради, несколько фоторамок на столе (везде я с Холтами - у меня не было друзей), вещи в шкафу, которые я не стала брать с собой, и целая стена картин: от пола до потолка. Обычных холстов без обрамлений. И каждая выглядит так, точно её рисовал человек с сильнейшим расстройством психики… Одинокий. Апатичный. Пустой.
Последний раз я брала в руки кисть за две недели до отъезда в Филадельфию. Это был портрет Норы. Не то что бы я хотела её нарисовать – это было одним из условий, по которым она взяла меня с собой. Понятия не имею куда она его сбагрила - портрет. А потом я выбросила все инструменты и краски и покончила с этим делом.
Да. Теперь я парикмахер.
Уснуть не удавалось. В потолке скоро будет дыра. Битый час лежу на спине, на своей старой кровати и не могу сомкнуть глаз. Не получается.
Думаю обо всём. Обо всём, во что влипла. О том, что надо от меня этому миру.
В соседней комнате что-то стукнуло, и я тут же поднялась с кровати. Сперва подумала, что Саманте стало плохо, но вовремя сообразила, что их с Треем комната дальше по коридору, и шум был произведён в комнате для гостей - через стену от меня.
Ари не спит?
Ну нет. В ночной сорочке я к нему не пойду. Да и зачем? Смотреть на него, вспоминать о поцелуях и краснеть?
Перевернулась на бок и с силой накрыла голову подушкой.
И снова стук. Три раза. Словно… Отшвырнула от себя подушку и села в кровати. И что это с сердцем такое? Почему так бьётся?
— Зачем это он мне в стену стучит? — прошептала себе под нос.
И снова – три негромких стука.
— Ну и чего ему не спится? — свесила ноги с кровати, старая развалина подо мной отреагировала жутким скрипом. Я застыла в неестественной позе и напряглась всем телом.
Ну вот. Теперь Ари знает, что и я не сплю.
Новый стук. Один раз. В дверь.