Арифурэта (том 3)
Шрифт:
– Ю... так меня зовут. Это имя, дарованное мне самым важным для меня человеком. Так что я хочу, что бы вы меня так называли.
Ю продемонстрировала им жест, словно обнимая кого-то обеими руками, щеки ее порозовели. Для Ю, бытие расы Рюджинов могла ставиться в пример остальным. Так что окончания ее слов были переполнены уважением. Эти чувства были и тем, что остановило унижение со стороны Вилла.
Вокруг Ю каким-то образом завитала ауру радости. Из-за прерывания разговора на интимные темы, студентки напялили такие выражение лиц, словно съели что-то сладкое, тогда как студенты краснели
Но, он по-новой заговорил о том, как ему жаль павших ветеранов-товарищей.
– ...Пусть и так, это не меняет факта их убийств этим созданием... но я и сам не знаю, что делать дальше... Да! Гейл-сан хотел что-то предложить, когда эта работа закончится... Их сожаление...
В своем сознании он видел, что слова Дракона не ложь. Но ничего не мог с собой поделать, кроме как упрекнуть его. Его сердце не могло принять это как данность. Хадзиме же мысленно прокомментировал: "Опять флаг фойны поднял", с неким восхищением. Затем он вспомнил медальон, подобранный ими по пути.
– Вилл, а это не Гейлу случайно принадлежит?
Сказав это, он бросил медальон Виллу. Получив его, тот озарился счастьем.
– А, это же мой медальон! Я обронил его, а ты его нашел. Большое спасибо!
– Ха? Твой?
– Да, ошибки быть не может, ведь внутри фотография матушки!
– М-матушки?
Его ожидания сорвались, отчего Хадзиме даже болезненно сжал щеки.
Так как женщина на снимке была в первой половине своих двадцатых, он в глубине души сомневался, но он также слышал, что "Фотография матушки в ее молодости - лучшая" - когда Вилл ответил его мыслям, словно все шло по какому-то божественному провидению. После того как все всё поняли, выдав "а, мама, хм", сделав чувственные лица. Студенты все больше и больше вдавались в сентименты...
Между прочим, остальной отряд Гейла был мужчинами. Полное же его имя было Гейл Хомолука. Вот как имя влияет на тело.
Может потому, что к нему вернулось фото его матушки, Вилл заметно успокоился. Его эффективность действительно не изведана. Но даже у спокойного Вилла, обида и боль не прошли так сразу. Вилл, с невиданным для него спокойствием, просил прикончить Черного Дракона. И хоть уже все узнали, что Дракона промыли мозги, он настаивал на том, что он все симулировал. Главной причиной Вилла стала месть.
Затем, словно в знак раскаяния, дракон виноватым голосом произнес.
– Даже пусть эта была под чьим-то контролем, бесспорен тот факт, что она виновна в отнимании ценных человеческих жизней. В ответ на это, эта послушно понесет свою кару. Однако эта хотела бы повременить ее на некоторое время. По крайней мере до того момента, когда тот мужчина будет остановлен. Он собирает армию из демонических тварей. Хоть закон расы Рюджинов запрещает любое вмешательство в судьбу континента, эта ответственна за это. Эта не может это вот так просто оставить... Эта знает, что сейчас играется со своим эгоизмом. Но пожалуйста, закройте на это глаза.
Услышав речь дракона, все были словно громом поражены, когда узнали об армии демонов. Естественным образом, взгляд всех сфокусировался сейчас на Хадзиме. Все эти члены отряда смотрели на него как на своего лидера. Так как Хадзиме был тем, кто проткнул дракона, они должным образом предоставляли ему право выбора.
Его ответом было.
– Ну, честно говоря, мне незнакомы твои обстоятельства. Но это выльется в еще одну проблемку, так что я закрою глаза на абсолютно все. Умри в оплату за свои грехи.
Он взмахнул кулаком искусственной, проговорив это.
– Стой-! Русло разговора приняло совершенно другой оборот, эту не надо убивать завершающим ударом как по умолчанию и без лишних разговоров! Эта просит прощения! Эта не будет возражать, что с ней сделают, когда все дело завершится! Но отложите это на потом! Жизнь после смерти станет..!
Хадзиме неумолимо замахивался для придачи большего удара, с холодком в глазах не замечая стенания дракона. В тот момент, как он завершил замах, Ю повисла на шее. Будоража его от неожиданности, она прошептала ему на ухо нечто, заодно удержав его удар.
– ... Собираешься убить?
– Э? Как бы, мы до этого то и делали друг с другом...
– ...Но, это не враг. Жажда убийства или враждебность так и не были на нас направлены. Он был лишен всяческой воли.
Видимо, Ю не хотела дать дракону умереть. Раса Рюджинов была тем, кого она так жаждала увидеть, она их непрестанно уважала.
И хоть он и сказал, что они пытались убить друг друга, еще с самого начала Черный Дракон не выказывал никаких злых намерений по отношению к Хадзиме и остальным. Теперь они понимали причину. Безвольно, он подчинялся командам словно машина. И все же, это не отменяет их сражения и то, что они пытались разорвать друг друга в клочья. Но Вилл был единственной целью дракона, а Хадзиме он сразился потому, что почуял его убийственные намерения.
А дальше выходило, что смерть Вилла невыгодна Хадзиме, так что дракон становился врагом, ведь он позарился на Вилла, но за драконом на самом деле стоял мужчина в одеяниях. Тогда, если рассуждать, кто действительно является врагом, то только этот мужчина.
Да, у нее были причины его остановить.
Ю знала позицию Хадзиме. Но в глазах Ю, "враг", которого надо уничтожить и "дракон" не были синонимами. Будучи правителем расы Вампиров, она сталкивалась в своей жизни с такими случаями, ее глаза не могли заблуждаться в личности. В ее глазах не было видно эссенции понятия "враг" в драконьем разуме. А сама она не хотела позволять Хадзиме убить того, кого нельзя было назвать "врагом".
После всего,
– ... Если ты пойдешь на уступки наперекор поставленным тобой правилам, то сломаешься. Разве не изменится твой принцип, убей ты Черного Дракона?
Она волновалась, что Хадзиме "сломается", когда убьет любого, помимо "врага".
Внемлив ее словам, Хадзиме мог представить, что у нее было на уме, еще раз хорошенько обдумывая, является ли Черный Дракон по-настоящему "врагом", слегка наклонив шею. Даже находись он под контролем, Хадзиме был не настолько наивен, чтобы учитывать такое в битве на смерть. Вероятнее всего, он бы беспощадно уничтожил его как есть.