Аристократ на отдыхе. Том 4
Шрифт:
Затем раздался грохот и треск, и следом отчаянный вопль:
— Твою-то за ногу! Федька!!!
Поспать мне удалось часа четыре, не больше. Вчера мы с Аркадием вернулись после полуночи. Хлебая подогретый гороховый суп, я выслушал обстоятельный доклад Арсения о том, как идет ремонт поместья.
Оказывается, пока я обходил аномалии, Семен Евграфович, как и обещал, привез целую армию уборщиков. И они за несколько часов отмыли и отчистили весь дом.
— Теперь в любой комнате жить можно, —
Потом Аркадий потащил меня в сад — показать, что они с Ботаником успели за день.
Сделали они немало. Пропололи от травы вымощенные камнем дорожки и чисто подмели их. Обрезали и побелили яблони. Закончили крохотную набережную у пруда — ее красиво освещали магические светильники.
— Молодцы, — сдерживая зевок, похвалил я лекаря и демона. — Так держать!
— Спасибо, Никита Васильевич! — просиял Аркадий — Нам бы еще в пруду родник сделать, чтобы вода не застаивалась.
— Сделаем, — пообещал я, и позвал демона Воды:
— Ксантипп, просыпайся! Надо поработать.
— Уа! — зевнул демон. — Чего?
— Сделай родник в пруду. Есть поблизости водяная жила?
— Ночью? — недовольно просопел демон.
— А когда еще? — удивился я.
— Ночью надо спать, — уперся Ксантипп.
— Как скажешь, — ухмыльнулся я. — Было у меня желание посидеть с бокалом коньяка на берегу в компании какого-нибудь хорошего демона. Но, если нет — значит, нет.
— Погоди, — торопливо сказал Ксантипп. — Что ты там говорил про коньяк?
— Неважно, — отмахнулся я. — Спи. Сделаем родник утром и выпьем кофе.
— Да ладно тебе, Никита! Здесь совсем немного магии надо. Водяная жила близко, я чувствую. Мощная!
— Мощная, говоришь? — я сделал вид, что задумался. — А фонтан получится?
— Получится! — заверил меня демон.
— Точно не хочешь спать? — улыбнулся я.
— Да какой сон! — возмутился Ксантипп. — Ночью самая работа. Смотри!
Я почувствовал, как дрогнул магический фон. А затем прямо посреди пруда забил фонтан. Невысокий — струя взлетала вверх метра на три. Затем красиво рассыпалась брызгами, сверкавшими в свете магических фонарей.
Сад сразу оживился. Вроде бы мелочь — фонтан. Но журчание воды делало обстановку уютнее.
— Нравится? — польщенно спросил Ксантипп.
— Очень, — честно ответил я. — Сюда бы еще рыбу пустить.
— Уже, — вмешался в наш разговор Живчик.
В подтверждение его слов из воды красиво выпрыгнул небольшой, величиной с ладошку, карась. Он был как будто отлит из потемневшего золота.
— Десять баллов, парни! — восхитился я.
И пошел за коньяком — обещал же демону посидеть с ним на берегу.
В результате, я добрался до кровати только под утро. Сладко заснул, но был безжалостно разбужен шумом и воплями.
Крикливые
Я открыл глаза и обвел взглядом знакомый с детства потолок. Вот та трещина в штукатурке — ей уже больше сотни лет. И как и раньше из нее выглядывает крохотный паучок — уборщики его пропустили.
В моем детстве в трещине тоже жил паук. Я никому не говорил про него и любил перед сном смотреть, как он чинит паутину, изорванную за день неосторожными мухами.
Я подмигнул пауку, спустил ноги с кровати и, протирая кулаком глаза, подошел к окну.
Плотники доделывали крышу новенького хозблока. Сейчас они как раз уронили вниз деревянную балку, и только чудом никого из них не пришибло.
Заново обмотав балку веревками, плотники снова подняли ее наверх. И тут же бодро застучали молотками.
Доброе утро, блин!
Ну, а как ты хотел, Никита? Люди работают, стараются — значит, и тебе пора.
Я спустился в кухню и застал там Аркадия, который как раз варил кофе. Втянув вкусный кофейный аромат, я одобрительно кивнул и подставил чашку.
Первый глоток кофе неплохо меня взбодрил. Тем более, что к стуку молотков добавился яростный визг пилы. Я потер мочку заболевшего уха и понял, что с этим нужно что-то делать.
Вариантов было немного — или переселяться на время ремонта подальше в лес, или воспользоваться магией.
Я выбрал второй вариант — он обещал больше комфорта. Только вот такой магии, которая могла избавить меня от шума, я не знал.
Пила издала предсмертный визг и лопнула с радостным звоном.
Да чтоб вас демоны разорвали!
Поморщившись, я вытащил из кармана магофон и набрал номер Вознесенского. А вдруг старый артефактор знает волшебный способ создать хоть немного тишины?
Несмотря на ранний час, Лука Иванович ответил бодро. Наверняка с утра пораньше возился в своей мастерской над заказом.
— Никита Васильевич! Здравствуй! А мы с Прохором только вчера тебя вспоминали!
— Надеюсь, добрым словом? — с улыбкой спросил я.
— Конечно, — заверил меня Вознесенский.
А затем понизил голос:
— Никита Васильевич, у меня огромная радость. Представляешь — Сашка объявился!
— Сашка?
Я нахмурился, но почти сразу понял, о ком говорит Лука Иванович.
— Внук? Очень рад за тебя, Лука Иванович! И где он пропадал?
Я спрашивал не из пустого любопытства, а по старой привычке как можно больше знать обо всех непонятных ситуациях.
— Не говорит, стервец, — пожаловался Вознесенский. — Вчера ночью заявился, Прохор его не сразу и узнал. За покойника принял.
Лука Иванович перешел почти на шепот. На мое счастье, молотки за окном на время смолкли — плотники втаскивали на крышу очередную балку.