Аристократ представляет
Шрифт:
Тренд был наконец-то подхвачен по всей планете. Повсюду в большом количестве стали выходить фильмы и сериалы про святых. Национальные кинематографы находили своих святых. Турки, португальцы, немцы, иранцы — у всех оказались свои святые.
Вместо фильмов «Убийственный убийца» или «Разящий паук» появились «Святая Фатима» и «Час искупления». Все эти фильмы, конечно, были очень разные, у всех ведь была разная вера. Тем не менее подстегнутый интерес ко всему святому — тоже показатель. Азиатские фильмы тем временем были все-таки на порядок лучше, чем западные. В западных могли показать «Авраама», который выставляет претензии Богу за то, что Тот повелел принести в жертву его
Если раньше в фильмах поощрялось сквернословие, то современная тенденция была обратной. Стало стыдно ругаться. При этом в фильмах не появилось больше тенденций на примирение. В фильмах все так же драматически герой противостоял своему противнику. С кровью. Но мой герой боевиков не терпел сквернословия. Аки Капитан Америка, только на более системной основе.
Это быстро стало модным. А сквернословить быстро стало не-модным. Ну а как вы отнесетесь к тому, если серцеед и подонок, или киллер-убийца, или мошенник (и еще куча ярких действующих лиц), а тем более красивый герой с экрана не поддерживают плохие слова?
А потом ввели чрезвычайное положение. Я очень удивился, но в Мамонте указом губернатора была введена должность директора технологий. Он мог выключить или включить технологии. Вполне возможно очень своевременное решение, за такой должностью — будущее, но сейчас у него в руках — далеко не все инструменты для работы. Что это значит? Это значит, что они будут строить хаб, в котором можно отключить определенные технологии.
— Тебе лучше на это посмотреть.
По городу вышагивали патрули, а центральную площадь еще заняла техника. Войска. Что эти военные собрались отвоевывать? Мое кино?
До объявления ЧС мы успели выпустить очередную, уже третью партию фильмов. Это была серьезная медиа-волна, которая, похоже, окончательно взбесила губернатора. Драматично получилось с моим фильмом выпущенном мною два месяца назад, еще в начале апреля. Я решил стать не только продюсером, но и режиссером. Активно лез в дела оператора и художника. Они многое узнали о себе за этот неполный месяц работы…
У нас вышли фильмы:
«Автокомп» — понятно, мой, с Юркой в главной роли,
боевик «49 метров» — о морских стычках с европейцами на морях,
мюзикл «Прикинь, Карл!», песни из которого сразу разлетелись в народ (там я уговорил старых маститых актеров вроде Евгения Миронова, Владимира Машкова, Дмитрия Нагиева, Игоря Петренко, Константина Хабенского, Алексея Серебрякова, Дарью Мельникову, Ирину Пегову, Милу Йович, Ксению Корневу, Инну Чурикову… танцевать — фишкой было то, что они таки здорово сплясали, талант-то не пропьешь! Некоторые персонажи были цифровыми.
«Прием у психопата» про заброшеную психбольницу, где привлеченные болью обитают демоны. Мне запомнился кадр, когда на фоне ужасов и смертей стоит непоколеблемый главный герой, облеченный в апполониевский образ. В принципе апполониев образ для кино, которое было до меня — не новость. Любой крутой чувак, пачками кладущий врагов в боевике, неуязвимый, крепкий, брутальный — как раз такой образ, который условно называется среди критиков образом Апполона — то есть самодостаточного и притягательного мужика. На этой теме у нас в процессе написания сейчас велись несколько научных работ.
В фильме про психушку, такой неуязвимый чел смотрелся особенно колоритно. Его не брала никакая идеологическая, психопатическая зараза. И он там
«Охота» про царя Николая Второго. Как известно мнений на счет правления этого царя в обществе было представлено очень много — кто-то называл его неоправданно Кровавым. А кто-то — неоправданно безвольным. Группа Мерца так переработала этот образ, что он предстал не каким-то пугалом, как это сейчас принято — а абсолютно живым человеком, заботящимся о своей стране. Ход в политическом смысле был совершенно новым — царь был представлен как великий и мудрый правитель, который улаживал споры в империи непубличными мудрыми, даже хитрыми решениями. Однако царю противостояла английская элита, с которой была связана императрица Мария Федоровна. И как бы высок ни был талант царя, а своей матушке он противостоять не смог. Интриги в царской семье, в которые были замешаны царедворцы и высокие роды России повлекли за собой падение великой Империи.
Я сам видел, как люди на сеансах этого фильма плакали. Интересно, что хейтеры царя с одинаковой уверенностью называли его — с одной стороны кровавым, а с другой — Тряпкой. Не замечая, что это очень противоречиво.
Проблема возникла еще и с другой стороны. Естественно против фильма активно выступила английская знать во главе с королем. Причем они были настолько агрессивны, что решили, что могут навредить кому-то из моей съемочной группы. Они попросту решили устранить Мерца. Убить, если кто не понял. Прислали высококлассного киллера, которого Эйт уложил самолично прямо в гостинице. Он просто разорвал ему глотку в момент вечернего винного моциона.
По своим каналам мне пришлось предупредить зажравшихся наглецов, что мы можем дать ответку. Не послушали. И только когда в Англии погиб куратор, отвечавший за террористические атаки и убийства внутри нашей страны, до них дошло. Погибший на конной прогулке лорд был примером того, что будет со следующим таким куратором.
С Мерцем пришлось говорить, чтобы действовал осторожно. В Мамонте было проще. Тут у меня была в распоряжении вся техника. По 100 камер на каждом перекрестке. И еще куча механизмов, которые как обычно занимались уборкой или безопасностью. Но и имели дополнительную задачу — охранять всех моих киношников. Это можно было устроить с помощью удаленных технологий. Труднее было, если им приходилось куда-то ехать. Тогда я снаряжал специальную охрану.
Вроде договорились с джентльменами. Но как известно джентльмены могут и отменить свою часть договора.
Кстати, по человечески меня удивило то, что великий самодержец российский ходил на охоту вместе с императрицей. Сидят так чинно император и императрица на своих стульчиках в лесу, у императора в руках ружье, вокруг — слуги и помощники. Ну а что, так было принято…
Идем далее. «Катакомбы». Грабители натыкаются на древнее зло… Но потом оказывается, что в пещерах живут отзвуки великих императоров, которые пролили очень много крови — Адриан, Максимиан, Диоклетиан…
В «Третьей Мировой» понятно, я опять наехал на элиту. Фильм был на спецэффектах и на нагнетании атмосферы.
А в «Попаданцах» продолжил тему «Морского волка», который имел бешеный успех зимой. Трудно было придумать на эту тему что-то путное после сюжета о попадании ядерной субмарины в 1941 год, но мы придумали. На этот раз это уже была не экранизация. Хотя мотивы я подсмотрел в той же «попаданченской литературе». Это был фильм о стрелке, который имел в голове электронное наведение на цель и никогда не промахивался. У него имелись помощники, которые тоже проникли в прошлое. И опять в ВОВ.