Аритмия
Шрифт:
Лису по лесу… [4]
— С убогой осечка вышла. Сам знаешь, какие слухи про нее ходили. Да и потом, мне просто нужна была твоя реакция. Хотел убедиться в том, что ты, ишак тупой, на ней повернут.
— Убедился? — шипит змеей. — Твои методы бесчеловечны, Ян!
— Зато эффективны. И хватит строить из себя безгрешного. Ты вообще, благодарить меня должен, кстати.
— Че? За пневмонию, которой она заболела, благодарить? — орет, как придурочный.
— Чекало картонное, за то, что
4
Лису по лесу — Роман имеет ввиду события, которые происходили в одиннадцатом классе. История Романа Беркутова и Алены Лисицыной называется «Девочка-лед».
Птицын весь аж клокочет от ярости. Того и гляди перья полетят в разные стороны.
— Понравилось тебе твое состояние?
Матерится.
— Не называй ее больше убогой, — кривится раздраженно.
— Ну ты же сам когда-то придумал это деликатное прозвище, — услужливо напоминаю ему я.
— Дурак был потому что.
Затыкается.
Минута-две. Тишина.
Сидит, давится нахлынувшим чувством вины и…
— Беркут, ты сифонить вздумал? — скрыть шок удается с трудом.
— Отвали, — пялится на дорогу. Сопит, носом шмыгает.
Дела… Последний раз при мне он пускал слезу лет в двенадцать. На могиле своего отца.
Жесть какая-то. Смотрю на него и ловлю себя на мысли, что мне его… жаль. Расклеивается все больше. И на себя прежнего становится похож все меньше.
— В себя приди. Хватит сопли на кулак наматывать, мужик ты или кто?
Вытирает глаза рукавом свитера.
— На кой дьявол ты привез меня в клинику?
— Пошли, Ян, — глушит мотор. — Ты сам знаешь, что надо.
— Не делай мозги, Беркут. Просто на хату отвези, а?
— Вставай сказал, — нудит, вылезая из тачки. — Весь в крови. Шить надо морду, не втыкаешь? И заодно кишки с ребрами просветить.
— Заживет как на собаке.
— Зеркало дать, Франкенштейн?
Падла, не отстанет ведь.
Закатываю глаза и выхожу на улицу.
Глава 34. Малевич
— Ооо, Малевич, че это ты у нас такой «красивый» сегодня? — стебется Эмиль, хозяин автосервиса, в котором я с недавних пор работаю.
Ага да. Работаю. Прямо даже самому не верится. Как дошел до жизни такой?
— С лестницы упал, — отвечаю недовольно.
— Ну-ну… Высоко падал, я так понимаю… — усмехается, направляясь ко мне.
Молчу. Плавно прорисовываю контур, распыляя аэрографом краску.
— Срань Господня! — лупится на тачку. — Страшный жесть!
— Какого заказали, — поясняю я ему.
— Чикануться можно, — наклоняется ближе.
— Арахнофобия? — предполагаю, глядя на Эмиля, разглядывающего огромного мохнатого тарантула, «сидящего» на капоте.
Его аж передернуло…
— Да у
Сомнительный комплимент, но да.
— Ты реально крут. Амирян, как дите, ей богу, всю ленту инсты засрал фотками своей тачки. У меня уже в глазах рябит от этого его Джокера [5] . Тот еще урод.
— Это его любимый персонаж.
— Фахиров ждет свое грозовое небо. Когда начнешь?
5
Джокер — суперзлодей вселенной DC Comics, главный и заклятый враг Бэтмена.
— Завтра.
Сегодня мне реально дерьмово.
— Сделать надо идеально. Он наш постоянный клиент. С баблом мужик, но жутко придирчивый. За каждую копейку мозг сосет.
— Сделаю.
Кивает и продолжает искоса поглядывать на мохнатого.
— Есть у меня одна мыслишка, посмотрю еще пару твоих работ и, возможно, доверю тебе свою бэху.
— На кой ляд портить новую тачку? — качаю головой.
Честно, никогда не понимал желания разукрасить свой автомобиль.
— Хочу! Но пока не скажу, что конкретно. Секрет. А то возьмешь и нарисуешь кому-нибудь, — заявляет недовольно.
Небось придумал ту еще херову гениальную идею...
— Мне нужен ресивер и нитроэмаль.
— Саныч закупит, напиши ему на бумажке, что нужно. Только разборчиво, а то он итак читает с трудом.
— И лак надо бы сменить. Этот — отстой полный.
— Понял. Организуем, раз дело пошло.
Пошло то пошло, но когда учиться теперь непонятно. Вечерами, а то и ночами тут на постой зависаю.
— О, Илюха! Иди сюда, — подзывает появившегося в боксе Паровозова. — Ты глянь на это!
Илья подходит к машине и выдает непечатный текст.
Очкуны.
— Мерзость, да? Лапы эти волосатые, жуть! А глаза!
Паровозов внимательно изучает членистоногого.
— Фу, как работать теперь, — причитает Эмиль, отмахиваясь. — Пойду, дел гора. Илья, чуть позже зайди ко мне, перетереть кое-что надо.
У Зарецкого начинает орать телефон, и он спешно покидает зал.
Присаживаюсь на стульчик, закидываю в пасть колесо болеутоляющего и запиваю его водой из бутылки.
— Кто отметелил так? Помощь нужна? — интересуется Паровозов, наблюдая за мной.
— Сам разберусь, — отзываюсь раздраженно.
Порядком задрали уже все своим состраданием…
Хлопает входная дверь. Беркутов явился. На пятнадцать минут раньше, чем должен был. Неймется несчастному.
— Здорово, пацаны.
Пожимает руку мне и Паровозу.
— Ну че? — смотрит на него с надеждой.
— Да ничего, — пожимает тот плечом. — Как сквозь землю провалилась.