Аритмия
Шрифт:
Или нет.
— Стой, сказал же, — Ян останавливает меня уже за следующим поворотом.
— Убери от меня свои руки! — дергаю локтем, разозлившись пуще прежнего.
Надо признать, мой голос звучит твердо и уверенно. Свершилось…
— И с каких это пор ты такая недотрога? — произносит он насмешливо.
— С тех самых пор, как имела неосторожность связаться с одним моральным ублюдком. Спасибо, что напомнил мне об этом сегодня. Отпусти. Не то я закричу!
Скептически вскидывает бровь,
— Дай пройти, — пытаюсь обойти его, но все заканчивается плохо. Прямо как в школе.
Затаскивает меня в туалет, находящийся поблизости. Я сопротивляюсь как могу, однако по итогу все равно не получается с ним справиться.
— Успокойся, бешеная, — оттесняет к стене и затыкает рот ладонью.
В помещении никого. Тихо и монотонно из-под крана капает вода.
Учащенное дыхание и момент вынужденной напряженной тишины.
Хотя полагаю, он и без слов читает в моих глазах все, что я о нем думаю.
— Скажи, Арсеньева, тебя жизнь ничему не учит? — наклоняется ближе, зачем-то сокращая и без того опасное расстояние между нами. — Дурой была, дурой осталась. Мужская драка. Какого дьявола ты полезла в это? Где были твои мозги, идиотка?
Предпринимаю попытку отвернуться. Но он не дает мне этого сделать.
— Одно поясни. Скучно и безмятежно живется? Или все дело во мне? — в очередной раз надо мной глумится.
Резко отдираю его руку от своего лица.
— Отойди и не смей меня трогать! — толкаю его в грудь, вынуждая соблюдать дистанцию.
Мне это нужно как воздух, которого рядом с ним всегда катастрофически не хватает. Иначе беда…
— Раньше тебя все устраивало, — напоминает дерзко.
— Просто не с чем было сравнить… — вскинув подбородок, отвечаю с вызовом.
Он по-прежнему сохраняет ледяное спокойствие, но я успеваю заметить, как на короткий, неконтролируемый промежуток времени меняется выражение его лица.
Исчезает усмешка. Ожесточаются черты.
Кривятся разбитые губы и напрягаются скулы…
Злится. Будто ему по какой-то причине не все равно. Будто до скрежета зубов неприятно это слышать.
— Ну хоть в чем-то твой недопарень хорош, — выплевывает презрительно.
— Недопарнем был ты, — смело смотрю в его, подернутые холодом глаза.
— Следи за языком, — угрожающе прищуривается и до боли стискивает левое запястье.
— Не то что?
— Не нарывайся, дура…
— Что тебе надо, Абрамов? — интересуюсь прямо. — Зачем ты писал мне? И зачем провоцировал Сергея в тот вечер?
— У твоего электрика есть какие-то вопросы? — ситуация его явно забавляет. — Так пусть задаст их.
— С какой стати? Кто ты такой?
— Короткая память? — сжимает пальцами мои щеки, но я снова грубо сбрасываю его ладонь.
Потому что душа,
— Сказала… Не трогай меня! — повышаю голос.
— Этот твой Сережа, не дурак ведь? Все прекрасно понял, верно? — пытается отследить мою реакцию. — Сложил два и два?
— Не лезь в мою жизнь.
— Кто в чью лезет — большой вопрос, — цедит сквозь зубы.
— И не смей угрожать мне… Ты понял? Я не боюсь.
— Господи боже, да нет у меня на тебя ничего… — закатывает глаза.
— Мне все равно, даже если есть, — откровенно блефую.
Что остается? Только показать, что я все еще жива. Пусть униженная, сломленная и разбитая, но вполне способная обходиться без него.
— Считаешь, была настолько значима? Хочешь так думать, м? — вдруг склоняется еще ближе, и его издевательский смех волнами вибрирует на моей коже. Разгоняет по шее ворох мелких мурашек, и я, нервно сглотнув, отодвигаюсь в сторону.
Вроде ожидаемо. Добивает, как обычно, но почему-то мне, как и прежде, больно слышать хлесткие слова. Хотя от той наивной, влюбленной Даши мало, что осталось…
— Заметь, не я тебя здесь задерживаю… — подчеркиваю предельно сухо.
Отклоняется.
Смотрит на меня оценивающе.
И клянусь, если бы можно было убить одним взглядом, я стопроцентно была бы уже мертва.
— Оставь меня в покое, Ян. Вот, пожалуй, единственное, чего я хочу…
Глава 39. Заяц
За последние три недели я четко осознал, насколько же это круто, когда у тебя есть возможность жить отдельно от родителей. Эти выводы прочно закрепились в моей голове после того, как пришлось на какое-то время разделить жилплощадь с отцом. То еще испытание для моей нервной системы… Однако другого варианта не было.
Сиделки увольнялись с такой скоростью, что я не успевал их искать. Старые, молодые. Опытные и не очень. Неважно. Все они тупо от него сбегали, наплевав на деньги и потраченное время. Впрочем, винить их абсолютно не в чем. Его мерзопакостная, конченая натура способна вывести из себя кого угодно…
Достаю из духовки запеченный картофель и курицу.
— Шедевр твою мать… Жрать подано, — сообщаю на всю квартиру. — Идешь, инвалид?
Достаю тарелку и приборы.
Первую неделю таскал отца на себе, а потом он все-таки соизволил подружиться с костылями. Скрипя зубами, естественно. Зато стал куда самостоятельнее, что определенно ему по душе. (Если она вообще у него имеется.)
Оставляю на столе таблетки и наливаю стакан воды. Смотрю на часы. Сам, похоже, поужинать не успею…