Ария смерти
Шрифт:
– У меня столько впечатлений, – сказала блондинка. – Тоска не принадлежит к числу моих любимых опер, но сегодня все было… так по-настоящему, так трогательно! Теперь я понимаю, почему многие любят эту оперу. – И, обернувшись к мужу, произнесла: – И это при том, что страж порядка представлен там далеко не в лучшем виде!
– Что ты, дорогая, это просто списано с наших полицейских будней! – весело отозвался ее спутник. – Шантаж на почве секса, попытка изнасилования, убийство, злоупотребление служебным положением – в этом мы мастера. – И, уже обращаясь к Флавии, сказал: – Смотришь и понимаешь: ну просто один к одному, все как у нас!
Она рассмеялась, припоминая, что он и раньше относился к самому себе и своей профессии, как бы это сказать… не слишком серьезно. Может, пригласить их поужинать? Они составят ей приятную компанию, но для начала хорошо бы решить,
Нерешительность Флавии не осталась незамеченной, и он принял решение за всех.
– Я знаю, куда мы сейчас отправимся, – сказал мужчина. – По домам!
Он не стал извиняться или что-либо объяснять, и Флавия это оценила.
Повисла неловкая пауза, и певица не нашла ничего лучше, чем сказать:
– Я пробуду в Венеции еще неделю или чуть дольше. Может, сходим куда-нибудь, – она намеренно использовала это «мы», – выпьем по бокальчику?
Блондинка удивила ее, спросив:
– Вы свободны в воскресенье вечером? Мы могли бы вместе поужинать.
За долгие годы Флавия выработала – и часто применяла – способ уклоняться от ответа, когда не знала, принять ли приглашение или стоит еще раз все взвесить: говорила, что ее уже куда-то позвали и она еще не приняла окончательного решения. Но тут певица вспомнила о розах и подумала, что можно будет все ему рассказать…
– Да, свободна, – последовал ответ. И чтобы они не решили, будто ей одиноко и у нее нет в Венеции друзей, добавила: – На завтрашний вечер у меня планы, а вот в воскресенье я смогу с вами встретиться.
– Вы не против, если ужин состоится в доме моих родителей? – И блондинка коротко пояснила: – На следующей неделе они отправляются в Лондон, и это наш единственный шанс увидеться с ними до отъезда.
– Не знаю, насколько это удобно – принимать приглашение от вас, если…
Флавия сделала ударение на вежливом lei [12] , в то время как к ее мужу обращалась как к хорошему знакомому, на «ты».
12
Уважительная форма обращения – на «вы».
– Конечно удобно! – перебила ее собеседница, не дав закончить вопрос. – Они будут очень рады! Отец – ваш давний поклонник, а мама в восторге от Виолетты в вашем исполнении!
– Что ж, тогда я с удовольствием приду, – сказала Флавия.
– Может, кто-нибудь захочет составить вам компанию… – Мужчина оставил фразу незавершенной.
– Спасибо, – мягко ответила Флавия. – Я приду одна.
Он едва заметно кивнул, давая понять, что услышал ее.
– Мои родители живут в Дорсодуро [13] , недалеко от кампо [14] Сан-Барнаба, – сказала его жена и тут же перешла на менее формальное tu [15] . – Возле церкви нужно повернуть налево, потом пройти вниз по улице и перейти на другую сторону канала. Последняя дверь по левой стороне. Фамилия хозяев – Фальер!
13
Один из шести исторических кварталов Венеции.
14
В Венеции – открытое пространство между домами.
15
Ты (итал.).
– В котором часу? – спросила Флавия, которая уже примерно представила себе маршрут.
– К половине девятого, – ответила женщина.
Ее муж как раз достал свой телефонино, чтобы обменяться с певицей номерами.
– Вот и прекрасно, – проговорила Флавия, когда оба их номера были в памяти ее мобильного телефона. – Еще раз спасибо за приглашение!
Но и о цветах она не забыла.
– Мне нужно кое о чем поговорить с капельдинером.
Они еще раз пожали друг другу руки на прощанье, и Флавия Петрелли направилась к окошку капельдинера, а Паола Фальер и Гвидо Брунетти вышли на улицу.
4
Поговорить с капельдинером не удалось – его попросту не оказалось на месте. Возможно, он совершал обход или, что вероятнее, отправился домой. Флавии хотелось подробно расспросить его, как именно были доставлены
Решив, что разговор с капельдинером можно отложить до завтра, Флавия пошла домой. В этот раз она остановилась в квартире на втором этаже старинного палаццо [16] , так называемом piano nobile [17] , расположенном в районе Дорсодуро, недалеко от моста Академии. С тех пор как Флавия приехала, вот уже целый месяц ее здешние коллеги только и говорили что об упадке Венеции, о том, что она постепенно превращается в эдакий адриатический Диснейленд. Днем в центре города, куда ни пойди, приходится протискиваться сквозь толпу; поездка в речных трамвайчиках-вапоретто стала делом иногда невозможным и часто – неприятным. Biancat и те свернули свой бизнес… Казалось бы – какое ей до этого дело? Флавия родом с севера Италии, не венецианка, и почему (и кому) венецианцы предпочитают продавать свое культурное наследие, ее не касается. Разве не говорится в Библии о сыне, который продал право первородства за «кушанье из чечевицы»? Эта деталь поразила маленькую Флавию, когда она впервые услышала притчу на уроке катехизиса. Кушанье из чечевицы… Только теперь она поняла, как сильно проголодалась.
16
Дворец (итал.).
17
Представительская, парадная часть жилого особняка.
В ресторане Beccafico на кампо Санто-Стефано Флавия поела пасты, почти не замечая, что кладет в рот, и выпила всего полбокала терольдего [18] . Выпей она меньше – и ей будет трудно уснуть; больше – та же проблема… Выйдя из ресторана, Флавия перешла через мост, свернула налево, прошла по мосту через канал Сан-Вио, а там – первое здание слева. Вставить ключ в замок и войти наконец в похожий на пещеру холл палаццо…
Флавия постояла немного у подножия лестницы – не столько из-за усталости, сколько по привычке. После каждого спектакля, если только разница во времени не была слишком значительной, певица звонила дочке и сыну, но для этого ей нужно было немного успокоиться, «примириться» со своим сегодняшним выступлением. Она прокрутила в памяти первый акт и не нашла, к чему придраться. То же самое со вторым. В третьем акте голос тенора временами дрожал, но рассчитывать на поддержку дирижера не стоило: маэстро нелестно высказывался в адрес молодого певца, за исключением разве что его высоких нот. Сама Флавия выступила хорошо. Впрочем, ничего примечательного. Честно говоря, не самая сложная партия, и возможностей блеснуть голосом и интерпретацией у Флавии было не много. Но с этим режиссером они сотрудничали уже довольно давно; он дал ей полную свободу действий, и драматические сцены сработали в ее пользу.
18
Красное вино из винограда сорта терольдего.
Флавия разделяла мнение режиссера о баритоне, исполнителе роли Скарпиа, но гораздо лучше это скрывала. Это режиссер решил, что его Тоска ударит Скарпиа ножом не в грудь, а в живот, причем несколько раз. Когда баритон возмутился, последовал ответ, что бессердечие Тоски спровоцировано его собственной жестокостью в первых двух актах, и почему бы ему не создать драматический образ чудовища, продемонстрировав свой недюжинный актерский талант?
Флавия прекрасно видела, как самодовольно улыбнулся баритон, смекнув, что ему дают возможность затмить, перепеть саму Тоску, – и как режиссер подмигнул ей у певца за спиной, пока тот воображал свой триумф. Ей нечасто доводилось изображать убийство на сцене, но заколоть его кинжалом – на премьере, а потом еще три раза, – это ли не праздник?