Арка 2.0
Шрифт:
После такого вмешательства я боялся их применять. Изучать изменения начал с нюха. Тот работал в пассивном режиме и...
И ничего хорошего я сказать не мог.
Нюх, определенно, остался. Только если раньше он позволял легко выделять запахи, то сейчас я понял, что это благодаря помощи от бога. По крайней мере, сейчас на меня навалилась тонна запахов. Полная мешанина. Требовались усилия, чтобы различить их.
Настолько много, что мозг или инстинкт самосохранения тупо их блокировал. Но стоило сосредоточиться, как на меня навалилась целая лавина. Пришлось разбираться
Следующим я рискнул активировать взгляд. Была опасность, что у меня глаза лопнут или мозг взорвётся, но и выбора не оставалось. Мне нужна была сила, чтобы выжить. Без неё — только прыгать вниз головой со скалы.
Взгляд работал. Но, опять же, не совсем так, как я привык. Не так гладко. Это сложно описать, но, по ощущениям, раньше меня словно за руку ввели, включали детский режим пользователя, интуитивно понятный, а сейчас действовал режим для мазохистов. Если это так, то не очень уж и страшно. Всего лишь придётся учиться заново пользоваться способностями. А если я ошибаюсь, и работа навыков была нарушена, это куда хуже.
Надо будет разбираться.
***
— Как на стене дела? — спросил Матвей у вошедшего в храм Дмитрия.
— Тишина, как ни странно, про нас забыли. Поисковые группы тоже молчат.
Матвей на это тихо выдохнул. Враги и правда что-то запаздывали. Целые сутки оробогцев никто не трогал. Было решительно непонятно, что происходит у других городов.
В любом случае эта передышка пошла им на пользу. Пройдет ещё двенадцать часов, и смогут воскреснуть последние ороборгцы. После чего можно будет немного выдохнуть. Их истинная смерть будет отложена. Снова на два-три дня, пока враги не возьмутся за них всерьез.
— О Драке ничего не слышно? — на всякий случай спросил Матвей, хотя знал ответ.
— Я бы тебе сразу сказал. Может, организовать отряд и поискать его?
— Нет. Если бы он хотел пойти на контакт, уже бы это сделал.
— Ну, его можно понять, — пожал плечами Дмитрий. — Я бы тоже с подозрением относился ко всем, заполучи статус еретика.
***
Моя сила, определенно, осталась со мной, но вышла из-под контроля.
Вместо покладистости демонстрировала норов.
Первая же попытка создать в камне дырку, чтобы залезть выше, привела к взрыву и обвалу большого такого куска породы. Осколком мне поранило лицо. Мелкая царапина пустила кровь, но та быстро остановилась.
Только вот спустя час и больше я всё так же ощущал эту царапину.
Становилось понятно, почему я всё ещё плохо себя чувствую. Организм больше не восстанавливался.
Шутки кончились.
***
Чтобы залезть на самый верх, мне потребовался остаток вечера, ночь и весь следующий день. Ночью я по большей части спал, но также тренировался использовать свои силы.
Карабкаться вверх, полагаться на не самые надежные опоры, зная, что в любой момент можно сорваться и уже не воскреснуть — это было что-то новое для меня.
Усталость теперь накапливалась куда быстрее и не проходила, если отдохнуть. Не так, как раньше. Мне требовался полноценный отдых, чтобы восстановиться. Но я всё равно упорно лез наверх. Карабкался по одной скале за другой. Искал удобные пути, иногда возвращался, уходил вбок и только потом двигался дальше.
Хотел бы я сказать, что героически преодолел этот путь. Но нет. Это была тупая, механическая работа. В моменты отдыха я анализировал, как использовал силу. Всё оказалось не так уж плохо. Просто требовалось набить руку в использовании. В который раз поблагодарил себя, что вкладывался в выносливость. Не уверен, что без неё выдержал бы это испытание.
Наверху гулял ветер. Было так высоко, что я видел всю долину внизу. Не такая уж она и большая. Базу шакарцев было не разглядеть — угадывалась лишь небольшая, расплывчатая точка. Думал, улей будет лучше видно, он ведь высокий.
Впрочем, этот вид меня не особо интересовал. Куда больше интересовало то, что находится по ту сторону гор.
Боги не подвели. Это был не единый скальный массив, уходящий до горизонта. Всего лишь большой забор. Куда ни брось взгляд, снаружи простирались леса, были видны прожилки рек, поля и открытые равнины. Это то, что находилось рядом. А где-то там, дальше, виднелась пустыня.
Оценив перспективы, я понял, что спуск вниз займет куда больше времени.
***
Зачем я это делал? Зачем перебирался через горы?
У меня не было надежного ответа. Только гипотезы, нуждающиеся в проверке.
Что такое бог? Снова нет ответа. Я не рассчитывал, что переберусь через горы, встречу Ороборга за ближайшим деревом и смогу его лично придушить.
Если боги людей такими силами наделяют, то логично предположить, что и сами они куда более могущественны. Владеют навыком разрушения тысячного уровня, с абсолютной магической защитой.
Поэтому я и не надеялся, что моя месть зайдет настолько далеко.
В тот день, когда Ева погибла, я подался в бега и сидел, думал над тем, что теперь делать... В общем, я пришёл к неутешительной мысли, что вариантов не так много. Если не питать иллюзий, становилось понятно — никого боги не отпустят. Дадут сыграть в игру, а потом всех спишут, как отработанные фигуры.
Пусть память у меня и дырявая, но я помнил, что такое шахматы. Как поступают с фигурами после игры? Их прячут.
Так что я не верил, что есть шанс вернуться домой. Уничтожь хоть сотню алтарей, боги этого нам не дадут. Зачем им это? Они уже убили десять тысяч человек. Всячески поощряют насилие. А лучший ответ, который мне дали, на вопрос, можно ли вернуться — знай своё место и лучше старайся.
Проще говоря, фигуры на доске права слова не имеют, и боги щедры лишь в той степени, с какой им это выгодно.
Я отказался от иллюзий. А потом пришлось отказаться от мысли, что когда-нибудь увижу сестру. Может, оно и к лучшему. Не факт, что она до сих пор жива. Поэтому пусть лучше в моей памяти сохранятся те обрывки воспоминаний, где она живая, улыбается. Не хочу вернуться и увидеть её могилу.
В ту ночь, от моего и так покоцанного разума словно куски отваливались. Смысловые.
Раз не могу вернуться, значит, не смысла стараться. Раз боги так поступают, значит, нет смысла играть в их игру.