Арканум. Том 1

Кассий Александр Алексеевич

***

Щеки кололо от холодного воздуха, а руки промерзли насквозь, покраснели. Авитус уже с трудом держал весла и греб на последних силах. Прошло, по меньшей мере, уже около часа, туман уже почти рассеялся, но город по-прежнему был далек, хоть и досвечивал до скромной лодочки. Авитус расслабил руки, перестав грести, чтобы немного перевести дух. Он посмотрел на Лиссандру, которая все еще оставалась без сознания. Кажется, она потратила много сил, а ведь день был действительно очень непростой. Такого раньше в жизни обоих никогда не происходило, то ли

к счастью, то ли к сожалению. Хоть Авитус и понимал, как сильно они сегодня рисковали своими жизнями, но на душе его было на редкость спокойно, казалось, что именно такого безумства не хватало в его пустой, размеренной жизни.

Авитус заметил, как лапы кицунэ тряслись, а хвост скрутился в узелок. Он снял с себя куртку и подсел рядом к лисице, накинув одежду на нее. Кицунэ рефлекторно повела носом и подергала ушками, а затем снова продолжила лежать смирно.

Ветер практически стих и лодку почти перестало покачивать. Неподалеку, откуда-то за спиной, послышались частые хлюпы воды. Авитус обернулся и увидел стаю дельфинов, грациозно прыгающих из воды. Они проплывали мимо, совсем близко к лодке, их путешествие по морским просторам сопровождалось радостным высоким щебетанием. Авитус раньше встречал дельфинов только на водном представлении в Бэлиоре, когда был еще совсем юным. Он ходил туда часто с матерью и отцом. Те времена давно прошли, но что-то заставляет возвращаться в воспоминания раз за разом. Это все, что осталось, ведь родителей ныне нет рядом.

«Интересно, что испытывает Лиссандра, думая о близких». – Задумался Авитус. – «Лисс настрадалась за нас обоих. Она истратила столько энергии на то, чтобы направлять всю оставшуюся команду Гамблера, это вымотало ее. Не стоит позволять ей впредь напрягать себя – трудности будут и без этого».

***

Солнце начинало садиться за горизонт, окрашивая небеса в нежные тона. Цветовая палитра разлилась по небосводу, щедро даря морю свои оттенки, отражающиеся от его поверхности. Облака, нежные и пушистые, лениво проплывали, растворяясь в лиловых красках.

Тут и там вкраплялись чернеющие мазки плывущих суден.

Некоторые из них оставляли за собой тянущийся угольный дым. Множество копоти, очерняющей нерукотворный пейзаж природы. Авитус греб и провожал взглядом каждое отдаленное судно. Он раньше не бывал в Лунервейне, поэтому многое для него тут было впервой.

Селеван был уже совсем близко, на таком расстоянии можно было разглядеть его, как на ладони. Авитус сразу подметил, что город разделяла река – местные назвали ее Снаб –, впадающая прямиком в море. Она делила город на три части.

От северных районов пролегал порт, в котором стояли внушающих размеров металлические корабли с множеством мелких и крупных труб. Судя по наличию вооружения, порт был военный, как и вся северная часть Селевана. Она отделена от остальных районов протяжной кирпичной стеной с воротами и мостами через реку.

Южнее уже находился гражданский порт. Авитус вгляделся в его строения. Как и на острове Волчьей Паствы, тут размещались пограничные пункты, но ни у него, ни у Лиссандры документы так и не появились. По этой причине он принял решение высадиться

чуть в стороне от города, прямо за небольшой скалой.

Авитус подгреб к намеченному берегу, выполз из лодки и вытянул ее на песок. Он решил оставить пока Лиссандру на месте и осмотреться.

Берег был песчаный, а перед ним зиждилась отвесная скала, что простилалась на несколько миль вдаль, а на ее верхушке росли худые и неопрятные ели, подранные ветром.

Между двумя валунами у пляжа спряталось малюсенькое отверстие в скале, ведущее вглубь. В него можно было заползти только присев, а с воды заметить и вовсе невозможно.

Авитус наклонился, подойдя к ней впритык, и заглянул внутрь. Он обнаружил постепенно расширяющийся протяжной туннель. Авитус решил вернуться к Лиссандре, чтобы продолжить путь, но по возвращении не обнаружил ее в лодке. Аэтернумец заметил как она сидела, уже в человеческой форме, на берегу.

Лиссандра выпрямила ноги, положив одну на другую, и вытянула их так, чтобы волны еле касались стоп. Сидела она, держа в руках куртку Авитуса, одетая в свою утепленную одежду, воплощенную магическим усилием.

Авитус подсел рядом и некоторое время вслушивался в пенистое бурление прозрачных волн.

– Тебе лучше?

Лиссандра молчаливо кивнула.

– А твоя одежда, – поинтересовался Авитус. – Откуда она появляется?

Лиссандра загадочно улыбнулась и ответила шепотом:

– Всего лишь магическая проекция.

– То есть она не настоящая?

– А есть разница?.. Ее никак не отличить, разве что под микроскопом, если заметить идеальность ниток, но и это возможно скрыть, если уметь. – довольно отвечала Лиссандра.

– Как такое возможно?

– Очень важно знать свойства ткани, минерала или любого материала. Особенно важен характер. Шерсть— намокает в воде, металлы – прочные, но прибавляют тяжести. Нужно иметь не дюжую фантазию и внушительные способности к иллюзии. Это первоочередное, что кицунэ должны уметь. Мы изучали все свойство каждого рассматриваемого материала.

– Интересно. – спокойно ответил Авитус, но в его глазах читался восторг.

Они продолжали сидеть в тишине, разбивающейся о звук прибоя еще некоторое время, пока Лиссандра и поднялась, отряхнувшись от песка.

– Теперь мы квиты. – сообщила она.

– Что ты имеешь в виду?

– Я спасла тебя от вервольфа, а ты меня от той премерзкой рептилии.

– И в правду. – Авитус не хотел возражать по поводу того случая на Окамирионе, чтобы не показаться неблагодарным, но он четко стоял на том, что был в состоянии спасти себя сам.

– Идем, я заметила, что ты нашел пещеру, может быть, она выведет нас на материк. – сказала Лиссандра.

Они вошли в туннель и пройдя по нему уперлись в небольшую, но все же просторную полость. Сталактиты зубьями нависали в зияющей пасти зловещей пещеры, а под ногами колыхались мутные лужи. В дальней части завывал широкий проем, почти под потолком, к которому вела возвышающаяся дорожка.

Путники направляясь вдоль дорожки, пока не услышали множественное шарканье.

Улей, промелькнуло в голове Авитуса. Это чертов улей.