Армагеддон. Омнибус
Шрифт:
Он попытался ещё раз:
— Что случилось?
— Электромагнитный импульс, сэр, — пояснил модератус-оружейник, — вызванный атомным взрывом. Древние схемы перезагрузились, и всё отключилось.
— Как долго я был без сознания?
— Почти два часа, — ответил Варн.
— Вас ударило, и вы отключились на некоторое время, — пояснил Дворад.
— Мы думали, что потеряли вас, сэр, — продолжил Варн, мигая от волнения глазами без зрачков.
— Потеряли меня? Думаю, что вы потеряли веру в Бога-Машину, — откашлялся Экхард, с трудом пытаясь усесться поудобнее на троне. — Мне пришлось
— Системы жизнеобеспечения заработали примерно час назад, но это всё, — осторожно ответил старший инженер, опасаясь, что вслед за принцепсом пробудился и его характер.
— Нет энергии? — недоверчиво кашлянул Магнус.
— Техножрецы благословят реактор, прежде чем попробуют его перезапустить, — пояснил Дворад.
— Оружие тоже не функционирует?
Оррек приблизился к принцепсу подобно заговорщику, лицо модератуса покрывала засохшая кровь.
— Магна-оружие необходимо перекалибровать, а духов когитатора продуть, — ответил он. — Кроме того, без вас, принцепс, “Тираннус Максимус” не мог двигаться. Из-за разрыва связи мы не смогли бы получить доступ к орудиям, даже если бы они функционировали.
Экхард приподнялся на командном троне на дрожащих от напряжения руках.
— Прежде чем я… потерял сознание, произошёл взрыв, атомный взрыв. Где находился его эпицентр?
— Все системы авгуров отключились, повелитель, — ответил Варн, голос звучал так, словно тактик чувствовал себя виноватым.
— Император, прокляни их! — прошипел принцепс, так сжав кулаки, что побелели костяшки пальцев.
— Но, — торопливо продолжал офицер, — прежде чем электромагнитный импульс вырубил наши системы, сканеры зарегистрировали такой скачок радиации, что приборы зашкалило.
— Где? — потребовал Экхард, часть былого огня вернулась в его голос.
— Двадцать семь километров к западу, направление два-шесть-три. База титанов в Хеллсбриче, сэр.
Подобно савану на мостик опустилась тишина, её нарушала только непрерывная работа систем жизнеобеспечения.
Они оказались в безвыходном положении, став лёгкой мишенью: не было ни энергии, чтобы начать движение, ни оружия, чтобы сражаться с врагом. Титан не только ничего не видел, но и не слышал, даже, если из Хеллсбрича и поступали сообщения.
Они застыли посреди токсичной пустоши, беззащитные и, по всей видимости, в одиночестве.
Слепые и беспомощные.
Всё равно что мёртвые.
Шестая глава
Без страха
Сержант Джелкус Бэйн смотрел в прямоугольную обзорную щель рокритового бункера посреди раскалённой пустыни. Раньше сооружение было герметизированным, защищая людей от токсичной атмосферы. Единственными окнами в метровой толщины стенах служили узкие длинные горизонтальные отверстия, где вместо стёкол установили толстую прозрачную пласталь. Но теперь бункер больше не был полностью изолирован от смертоносных пустошей. Глядя в разбитые амбразуры Бэйн обдумывал все варианты, способные помочь их взводу выбраться из передряги
Гвардейцев отправили на “особое задание”, но сейчас оно выглядело спланированным самоубийством. Полковник Праксис сказал, что специально выбрали именно их взвод. Тогда Джелкус посчитал это поводом для гордости. А теперь ему было интересно — кто в высших эшелонах Стального легиона втянул их в неприятности.
Имперские десантные корабли высадили гвардейцев более чем в ста километрах к востоку от Тартара. Он не знал где точно — где-то посреди пепельных пустошей. Легионеры должны были найти имперского агента, а при необходимости оказать ему помощь. Ещё Бэйну сообщили пароль и координаты места эвакуации.
Вот так всё начиналось.
Раньше ядовитый воздух не мог попасть в бункер, но защита больше не функционировала, а потому людям Джелкуса пришлось надеть противохимические капюшоны и респираторы.
Конечно солдаты Стального легиона привыкли к противогазам. Они были столь же обязательным предметом снаряжения как шлемы, широкие защищавшие от химикатов шинели до колен, сапоги и тяжёлые кевларовые перчатки. Но они не так уж сильно помогали после того как пропотели и воняли смесью из горячей резины, дезинфицированных средств и прокисшего дыхания самих гвардейцев. Солдаты использовали малейшую возможность, чтобы снять в безопасности капюшон и насладиться обычно не слишком продолжительной передышкой. Бэйн отвёл взгляд от унылого пейзажа и снова посмотрел на укрывшихся в бункере выживших грязных бойцов.
Вот так дела шли сейчас.
Одни гвардейцы стояли и наблюдали за пустыней через узкие окна с разбитыми стёклами. Другие склонились или присели на корточки, прислонившись спиной к голым рокритовым стенам. Остальные расположились на полу, а двое и вовсе лежали. Капюшоны и респираторы скрывали лица, но как всякий хороший сержант Бэйн мог узнать любого из них. Он даже признал новичка, совсем недавно прибывшего с пополнением.
Из пятнадцати человек покинувших Тартар осталось двенадцать.
Джелкус подрегулировал свой шлем-капюшон и тяжело выдохнул. Он очень хотел хотя бы на время снять противогаз и тяжёлую жёлто-коричневую шинель. В бункере было душно и жарко, а вес униформы совсем не добавлял комфорта. Она предоставляла некоторую защиту от химикатов в атмосфере, но в ней можно изжариться как курица в улье.
Сержант снова стал наблюдать за однообразными пустошами. Он решил, что сейчас примерно полдень. Часы перестали ходить почти сразу, как солдаты покинули десантные транспорты — по словам рядового Верхоефа из-за электромагнитных помех.
Серые пепельные холмы мерцали в поднимавшемся тёплом тумане, небо над его колеблющимися гребнями отливало лазурной синевой. Безжизненные загрязнённые пустоши простирались насколько видел глаз. В промышленных пустынях Армагеддона встречалось множество оттенков — в том числе и самых красочных и смертоносных во всей окружающей среде планеты. Поднятые ветром серо-чёрные дюны катились по охряным морям ржавого песка. Вода здесь была такой же: жёсткая и включала столько химических элементов, что могла растворить ствол лазгана. Ручейки из оксидов меди проложили в пустыне сине-зелёную паутину.