Армянские сказки

Автор неизвестен

к нему, поднявши жезл, и зашипела:

— Кто заклятие нарушил,

Кто вернул Андасу душу?

Чары есть у вас,—чары есть яа вас!

Камнем был Андас, — камнем будь Андас!

Сказав так, она замахнулась жезлом, но Арег

выбил его у нее из рук и в одно мгновение

связал старуху по ногам и по рукам.

Волшебные жезлы он у нее отобрал и лишил ее таким

образом всякого могущества.

— Как теперь наказать тебя, мерзкая

старуха!—

воскликнул царь Андас.

— Не ты, не ты победил меня, царь Андас! —

ответила ему колдунья. — Нечего тебе и

гордиться. Давно было уже записано в книге судеб,

что когда девушка превратится в юношу,

настанет конец моей власти, и я лишусь жизни от

ее руки!

— Что ж, я не прочь лишить тебя жизни,

только прежде оживи весь город,— сказал Арег.

Старуха мрачно вытянулась и с величием

произнесла следующие слова:

— Да, час настал! Сниму с тебя оковы,

О, город каменный, — освободись от чар!

Я натворить сумела много злого, —

Пусть им насытится владыка Бзлиар!

Гремите, тучи,

Сверкайте молньи,

Теките, воды,

Растите, травы,

Свистите, птицы,

Проснитесь, зверь и человек!

Едва старуха произнесла эти слова, как

загрохотала мертвая тишина, и город ожил с

быстротой мысли. Все стали продолжать

прерванное дело, как ни в чем не бывало. Петух,

окаменевший на средине песни, допел ее;

зурначи, окаменевшие с зурной во рту,

продолжали играть; плясавший, остановившийся с

поднятыми руками, снова заплясал. Никто, кроме

царя, и не подозревал, что между двумя

мгновениями прошло сорок лет.

К царю подошли военачальник и визирь,

отвесили низкий поклон и сказали:

— Государь, войско готово и ждет твоего

приказания. Вражеские войска приближаются

к городу.

— Постойте... постойте! — воскликнул царь

Андас.— В самом деле, ровно сорок лет назад,

в день нашего окаменения к городу подошли

вражеские войска... Но ведь они разбежались,

найдя нас окаменевшими!

Военачальник и визирь удивленно

переглянулись и шепнули друг другу:

— Царь помешался!

Сомнение их было естественно. Визирь перед

окаменением сидел за обедом и окаменел,

поднося ложку ко рту, а теперь положил ложку

в рот, кончил обед и пришел. Военачальник

окаменел в то время, когда собирался сесть на

коня и вложить ногу в стремя. И вот он

перекинул ногу через седло, тронул поводья и

приехал.

Как же могли они представить себе, что сорок

лет были окаменелыми!

Арег

заметил их смущение и понял, что они

не поверят ни ему, ни царю. Поэтому он взял

один из жезлов и сказал:

– — Посмотрите вокруг: вы одеты в зимние

Одежды, а вокруг вас лето. Посмотрите на эту

связанную старуху, она — причина вашего

окаменения. И если вы еще не верите, узнайте

силу ее жезлов.

Арег ударил старуху и проговорил:

— Эй, старуха!

Вочя духа

Бэлиара,

Уриэла,

Саданэла —-

Чтобы ты окаменела!

Старуха мгновенно превратилась в осла,

потом в ворона и, наконец—в камень. Визирь и

военачальник, столь же пристыженные, как и

испуганные, поверили словам царя Андаса.

Узнавши, что Арег — спаситель царства,

жители города оказали ему всяческие почести, и

целых двадцать дней длились устроенные для

него пиршества. Царь Андас не хотел

отпустить от себя Арега, но однажды ночью юноше

приснилось, будто Нунуфар при последнем

издыхании. Проснувшись, он оседлал верного Ба-

зика и поспешил возвратиться домой.

Y

А Нунуфар в самом деле была при последнем

издыхании. На нее не действовали больше ни

вздохи отца, ни остроты шута, ни заботливость

вдовы визиря. Она не имела силы ни говорить,

ни даже шевельнуть рукой.

В эту тяжелую минуту внезапно разнеслась

весть, что Арег возвратился. Служанка Нуну-

фар первая кинулась к нему и позвала его

к-госпоже. На этот раз Арег не стал медлить. Достав

сосуд с живой водой, он поспешил к Нунуфар.

Девушка была уже без памяти. Арег капнул

живой водой на ее помертвевшие губы, и она

раскрыла глаза. Но в ту же минуту Нунуфар

увидела Арега.

— Явился Арег! — сказала она тихонько и

закрыла лицо обеими руками, словно щитами,

чтоб никакое другое впечатление, вторгнувшись,

не замутило этого.

Царь обнял Арега и зарыдал, как ребенок.

Из глаз окружающих полились слезы умиления

и радости.

Воспользовавшись общим волнением,

ожившая во «мгновение ока Нунуфар скользнула

с постели^ и, скрывшись в соседнюю

комнату, вышла оттуда разодетая, как подобает

царской дочери. Красота ее наполнила счастьем

Арега.

Рука об руку вышли они в царскую залу, где

собрались придворные. Был тут и старый князь

Арман вместе со своими двумя дочерьми,

которых уже давно призвала к себе Нунуфар,