Аромагия
Шрифт:
— Валериана, — сообщила я уверенно. Хотелось вымыть руки, а еще лучше — поскорее выйти на свежий воздух. — От него сильно пахнет валерианой.
— Валериана, — повторил Исмир задумчиво.
Я обернулась. Он смотрел на тело, потирая подбородок.
— Да, — подтвердила я, пожав плечами. — Притом в весьма солидных количествах.
— Если не ошибаюсь, она обладает успокаивающим действием?
— Разумеется, — я пожала плечами, отходя как можно дальше, хотя помогало это слабо. К горлу подкатывала тошнота, а запах тлена,
— А при передозировке? — быстро уточнил Исмир.
Я усмехнулась: сейчас он напоминал пингвина, которому поручена доставка срочной почты.
— Слабость, головокружение, сонливость. Вплоть до потери сознания.
Лицо дракона озарилось улыбкой, от избытка чувств он даже прищелкнул пальцами.
— Тогда все сходится! Убили его не возле Халле. На земле остались капли крови там, где волокли тело. Я не мог понять, почему на теле нет следов сопротивления. А теперь все сходится.
Я снова пожала плечами, больше интересуясь собственным бунтующим желудком, чем дедуктивными выкладками Исмира.
— Возможно, — согласилась я неопределенно.
— Следовательно, его опоили и привели в беспомощное состояние. — Заключил Исмир, усаживаясь на ближайший стул — вычурный и явно неудобный. — Тогда встает вопрос: зачем? Мэр не отличался силой, и любой мало-мальски тренированный мужчина мог с ним справиться. Возможно, убийца — женщина?
— Опять вы за свое! — возмутилась я, но скорее по инерции, и принялась массировать мочку уха (говорят, это помогает справиться с дурнотой).
— Что? — удивился Исмир, кажется, совсем обо мне позабывший. — А. Нет, я не вас имел в виду.
— Благодарю! — едко ответила я, однако возмутившийся организм не дал закончить столь любопытный разговор. Больше не в силах сдерживаться, я ринулась из комнаты, прижимая руку ко рту и мечтая поскорее выбраться на свежий воздух.
С силой распахнула дверь, едва не пришибив ею какого-то лакея (надо думать, он подслушивал, так что поделом!).
— Мирра, куда вы? — услышала я за спиной удивленный вопрос Исмира, но, разумеется, не остановилась: промчалась по лестнице, не обращая внимания на изумленные взгляды слуг, и вихрем вырвалась на улицу…
Я глубоко, с наслаждением вдыхала влажный солоноватый воздух. Смаковала, как самые лучшие духи, запахи грязи, мокрого камня, шерсти, подгорелого хлеба, пирогов с яйцом и луком. На поднятое к небу лицо падали редкие капли дождя. Вдох-выдох-вдох-выдох… Тошнота, удавкой стянувшая горло, постепенно ослабляла хватку.
— Простите, — низкий голос, раздавшийся за спиной, заставил меня вздрогнуть от неожиданности.
Я промолчала в ответ, понимая, что Исмир заранее знал, какое действие окажет на меня этот визит. Так что извинялся он лишь для проформы.
— Простите, — повторил он, остановившись за моим плечом.
— Надеюсь, вы довольны? — вопрос прозвучал устало.
— Полностью, — заверил он, по-прежнему
Столь близкое присутствие нервировало, заставляло задерживать дыхание, чтобы только не чувствовать мягкого дуновения сандала, приправленного толикой лаванды — сочувствия.
— Тогда я пойду, — губы слушались с трудом. В голове прояснилось, но противная слабость отдавалась дрожью в руках.
Исмир вздохнул, кажется, досадуя.
— Госпожа Мирра, я еще раз приношу вам свои извинения, — произнес он церемонно. — Сейчас я вызову кэб и отвезу вас домой.
— Благодарю, я лучше пройдусь пешком.
— В таком случае я вас провожу, — решил он, и я не выдержала, обернулась.
Лицо Исмира было спокойным, взгляд ясным, и аромат сандала — безмятежности — вдруг рассердил меня.
— Это лишнее, — я отвернулась и, бросив: — До свидания, господин дракон! — пошла вниз по улице. Мокрые булыжники под ногами, ветер в спину, ароматы рыбы, горячего вина и жареного бекона — что может быть лучше для прогулки?
Даже не оборачиваясь, я чувствовала, что дракон следует в нескольких шагах позади, что меня, признаюсь, совершенно устраивало. Я устала, бесконечно устала, только усталость эта не имела никакого отношения к ноющим мышцам и физическому голоду. Взгляд мой скользил по фигурам и лицам прохожих, которых, несмотря на дождь, было много. Рабочий люд, редкие джентльмены, испуганно озирающаяся барышня под нелепым в такую погоду кружевным зонтом… Ингойя смотрела на меня сотнями глаз и десятками окон, манила витринами и дразнила ароматами. В голове, кажется, не осталось ни одной мысли, только размеренное движение и запахи: вкусные, отталкивающие, изысканные…
Потому Ингрид, стоящую у витрины аптеки, я узнала, только когда она меня окликнула:
— Госпожа Мирра, какая чудесная встреча! — голос Ингрид звенел почти искренней радостью. Впрочем, встреча со мной в обществе Исмира ее действительно была для нее подарком.
— Взаимно, — ответила я, с некоторым трудом водружая на место привычную маску вежливости.
— Надеюсь, с вами все в порядке? — встревоженно спросила Ингрид. — Вы так бледны! Может быть, переутомились?
— Что вы, прогулки по морскому берегу пошли мне на пользу! — заверила я, хотя сарказм выпирал из этой фразы, как запах спирта из только-только составленных духов.
Ингрид опустила глаза, покусала розовые губки и сказала растерянно:
— Вы меня не любите, правда?
Что можно на это ответить? Разве что:
— Вы ошибаетесь. — Прозвучало корректно, хотя не слишком уверенно.
— Не любите, — покачала головой она. — Конечно, я догадываюсь, почему…
— Хм, — произнесла я глубокомысленно. Удивительная незамутненность!
— Вы вправе меня ненавидеть! — продолжила она экспансивно. — Но я очень надеюсь, что вы сможете меня понять и простить. Любовь господина Ингольва…