Аромат Магии
Шрифт:
Что-то, пришедшее с запада, — это нечто не называлось по имени ни в одной из летописей: были только намеки, что оно не принадлежало к расе людей. Глубокая пропасть разделяла людей и это нечто — и оно пыталось преодолеть эту пропасть, желая взять…
Была какая-то женщина… Махарт тряхнула головой, словно помогая себе упорядочить воспоминания. Она была человеком… или нет? Говорили, что в ее жилах течет смешанная, нечистая кровь. Но эта женщина была не из Кроненгреда — скорее, из королевства. Нона…
Махарт показалось, что ее лба коснулась ледяная рука. Девушка вздрогнула, словно бы от холода. Да, именно она, хоть и была королевской
В отчаянии Махарт ударила липким от сока кулаком по колену. Тогда, в библиотеке, она отложила эту летопись, сочтя ее неинтересной, неправдоподобной легендой. О, если бы теперь знать больше!..
Она отправилась к бассейну, вымыла руки, а потом, поддавшись внезапному импульсу, нарвала жесткой травы, росшей вдоль стены, и принялась чистить лошадь. Время от времени находя себе какие-то занятия, девушка могла ненадолго отвлечься от мучивших ее мыслей. Конечно, конюх из нее был неважный, однако лошадь тихонько заржала, потом тряхнула головой: возможно, животному нравилось то, что она делала.
Солнца по-прежнему не было видно из-за легкой дымки — и никаких признаков живых существ, кроме нее самой и ее терпеливой лошади. Насекомые не перелетали с цветка на цветок, птицы не пели среди ветвей… Хотя Махарт и знала об окружающем мире крайне мало, наверняка здесь что-то было не так.
Сделав для лошади все, что могла, девушка подошла к тому участку стены, через который перебралась в сад. Отсюда она могла видеть пирс и остров посреди озера. Хотя было еще светло, вокруг острова распространялось бледное зеленоватое сияние; однако вода была неподвижной: ни следа тех существ, которые еще недавно сновали среди камней.
За лесом гигантских папоротников виднелись развалины, более похожие на бесформенные груды камней, так что нельзя было понять, что находилось здесь в прежние времена: пограничная крепость, замок или город. Впрочем, если это действительно Ишби, то руины могли быть всем сразу. Однако у Махарт не возникало ни малейшего желания покидать таинственный сад, давший ей приют, чтобы исследовать окрестности.
Девушка оглядела себя. Кое-где на сорочке еще остались кружева, но сама ткань была разорвана в нескольких местах, а на подоле висела неровной бахромой. Ее волосы были заплетены в косы на ночь, но сейчас в них набился всевозможный лесной мусор и колючки. Распустив каштановые спутанные пряди по плечам, Махарт начала расчесывать их пальцами, за неимением гребня. Когда волосы перестали напоминать взлохмаченную лошадиную гриву, девушка сбросила свои лохмотья и вернулась к бассейну. В конце концов, здесь некому было видеть ее наготу — если не считать лошади.
У подножия бассейна она обнаружила какое-то растение, похожее на губку, достаточно мягкую. Сорвав две пригоршни, девушка принялась мыться, морщась, когда импровизированная губка задевала ссадины и царапины, но не оставляя своего занятия. Постепенно ею овладело приятное тепло, словно Махарт вытиралась согретым у огня полотенцем. Наконец, закончив приводить себя в порядок, она расстелила на траве остатки своей одежды и принялась критически разглядывать их.
На мгновение дочь герцога словно бы снова оказалась в другом месте — в замке, перед большим зеркалом в своих покоях, разглядывая великолепие бального платья. Бальное платье… Она закрыла глаза, снова ощутив сильную руку, осторожно сжимающую ее пальцы — ведущую ее в танце с легкостью, которую она полагала невозможной… В ее памяти всплыло лицо. Как могла она, видевшая в своей
Какая же она глупая! Что прошло, то прошло; у нее даже не сохранилось отчетливых воспоминаний о бале. Все это не было рыцарской легендой древних времен; никто, кроме вассалов ее отца, не отправится разыскивать ее; да и много ли осталось тех, кто верен Уттобрику?
Прочь, грустные мысли! Сейчас следует заняться одеждой. Длинные рукава, один из которых был разорван почти пополам, следует оторвать. Девушка поднялась на ноги, держа в руках ночную сорочку. Из рукавов она сможет сделать что-то вроде короткой юбки; кроме этого, у нее останется еще рубаха без рукавов длиной почти до колен, а обрывки ткани можно использовать как пояс. Махарт принялась за работу, которая, в отсутствие ножниц или ножа, обещала быть нелегкой.
В конце концов, импровизированный наряд был готов. Как хорошо, что она не видит себя в зеркало!
Махарт так увлеклась, что только теперь с удивлением осознала: дневной свет померк. Однако девушка была уверена — и эта уверенность заставила ее вздрогнуть от страха, — вряд ли эти сумерки означали наступление ночи: она не настолько утратила чувство времени, чтобы ошибиться.
Лошадь, до этого дремавшая у стены, подняла голову и фыркнула, устремив взгляд за стену. Махарт торопливо вернулась к месту своего ночлега и разыскала там тот самый камень, который был ее единственным оружием. Чувствуя себя более уверенно, она прошла вдоль стены, внимательно оглядывая заросли папоротника и груды камня на берегу озера. Идти по траве было легко, однако девушка несколько раз спотыкалась о камни, и это заставило ее подумать о необходимости какой-нибудь обуви.
Странная тишина, царившая в этом месте, сейчас, казалось, таила в себе угрозу. Махарт услышала жалобное ржание лошади и, оглянувшись, увидела, что та пятится, дрожа всем телом. Наверное, животное первым ощутило нечто, пришедшее вместе с сумерками; теперь же это нечто дотянулось и до Махарт, требуя девушку к себе.
Этот зов этот был непреодолим, и во всем мире не осталось ничего, кроме этого неслышного, но властного призыва…
Заросли папоротника расступились, открыв проход, в дальнем конце которого возвышалось что-то, такое же зеленое… но это не было растением. Возможно, зрение Махарт внезапно обострилось, или этому способствовало освещение, но она вдруг увидела непонятное сооружение с невероятной четкостью.
Ни о каких развалинах не могло быть и речи: высокое здание с круглым куполом окружало то же зеленоватое свечение, которое исходило от острова на озере, но таинственный свет не мешал девушке разглядеть открытую дверь и стоявшую в проеме фигуру, которая манила ее, звала к себе… Махарт едва не выронила камень; она была уже почти готова перебраться через стену, повинуясь зову.
— Иди!
Была ли это мольба или приказ?
Махарт сделала шаг — и ступила на одну из своих импровизированных губок. Едва не поскользнувшись, она развернулась и поспешила к бассейну. Выронив камень, девушка погрузила руки в хрустальную воду, плеснула пригоршню в лицо; холодные струйки стекали по ее рукам, по лицу; волосы намокли, вода забрызгала ее плечи. Обеими руками она вцепилась в край бассейна, пытаясь заставить себя обернуться, снова взглянуть на то существо, которое ждало, звало… Требовало!