Артания
Шрифт:
– Помимо наших богов, куявских, есть и еще один бог…
Его обнаружили в горах, когда было землетрясение. Одна гора лопнула, открылся вход. Пещера огромная, там оказался древний храм… Почти все в нем погибло, прошли тысячи и тысячи лет… Возможно, намного больше, чем тысячи, мы не знаем. Весь мир дивов погиб, но этот спрятанный в горе храм уцелел. И статуя бога сохранилась. Тогдашний тцар велел о ней забыть и не вспоминать, но лет сто назад на Куявию обрушились засухи, наводнения, снова засухи, а зима была настолько долгая и лютая, что волки приходили в села, врывались в дома и ели обессиленных людей… Тогда-то от отчаяния и решились воззвать к
– И как ты заметил?
– И ты не страшишься войти в алтарь этого бога?
– Я только одного страшусь, – ответил Придон.
– Чего?
– Недовольного взгляда Итании. А всякие мелкие боги меня не страшат!
Он успел подумать, что этим может оскорбить своих богов, но слово уже вылетело, он лишь выпятил нижнюю челюсть и посмотрел на мага и Щажарда свысока.
Все трое переглянулись. Придон со злостью подумал, что его снова в чем-то обвели вокруг пальца.
Городские ворота распахнулись. Придон успел недовольно подумать, что совсем уж непривычно и оскорбительно для артанина выходить за городские врата пешком, эту гадость проклятые куявы нарочито придумали, чтобы унизить его, гордого сына Степи!
Черево шел тоже пешком, что совсем удивительно, как шли и старый маг Барвник, и с ним еще с десяток магов помельче. Даже Щажард вызвался проводить их до самого храма.
Роскошная зеленая роща, ухоженная, как придворная женщина, услужливо раздвигала белые холеные ноги березок, манила яркими лесными цветами, дурманила голову запахом меда, душистого клея. В глубине открылся широкий холм, просевший под чудовищной тяжестью огромного серого камня размером с гору. Придону он показался цельным куском, затем рассмотрел у самого основание темное отверстие пещеры. Однако трава вокруг храма густая, ее никто не топчет, там даже не пасутся кони. Никаких окон, ведь в той старой пещере окон быть не могло, просто массивная глыба. Сейчас в этой глыбе темнеет вход, отсюда похожий на мышиную норку.
Он спросил неверяще:
– Это в пещеру, где тот… старый бог?
Он спрашивал у Черева, но ответил важно Щажард:
– Да. От входа пройти совсем немного. Придон сказал дрогнувшим голосом:
– И вы… вместо того, чтобы забрать один алтарь… притащили сюда все?
Щажард усмехнулся, смолчал. Черево кивнул, на пухлом лице тцаредворца проступила откровенная гордость.
– Мы могли бы и весь горный хребет приволочь. Если уж куявы за что-то берутся, доводят до конца!
– Ну-ну, – сказал Придон. Настроение испортилось, артане на такую работу просто не способны. – Это все от страха, чтобы чужого бога не побеспокоить!
– А зачем беспокоить? – удивился Черево. – Куявы дерутся… даже ссорятся только по необходимости. Мы все, что нам нужно, стараемся поиметь без войны и стычек. И совсем не от страха.
– А почему же?
– А зачем? – снова удивился Черево. – Главное, получить то, что хотели. Это как на базаре, когда что-то покупаешь: стараешься заплатить
– Так, – согласился Придон. – Но разве пойти войной – не дешевле всего?
Гора приблизилась, темный вход зиял пугающе, словно распахнутая пасть неведомого зверя. На каменном полу слой пыли и песка, на стенах обрывки старой паутины. Придону подали горящий факел, он ощутил, что все смотрят на него, как на идущего на смерть.
По коже пробежал холодок, будто потянуло сильным сквозняком. Мог бы подумать, что только у него такое странное ощущение, все-таки геройски обнажен до пояса, но куявы в их пышных одеждах ежатся тоже, неуверенно посматривают друг на друга, с испугом – на темный вход.
Он сделал несколько шагов в темноту, освещая факелом дорогу. Оранжевый свет выхватил из тьмы массивную дверь, изъеденную временем, ямочек так много, что вся дверь в металлической коросте. Придон взглядом начал искать запоры, как вдруг металлическая преграда с легким подрагиванием поднялась вверх. Он невольно проследил за ней взглядом: из щели там наверху выглядывает только самый краешек.
Он задержал дыхание, будь что будет, сделал шаг, переступил черту. Ничего не случилось, оглянулся: в светлом круге темные фигуры колышутся, как стебли грязных трав под свежим ветром.
– Дверь открыта! – крикнул он. – Кто-то пойдет со мной?
Там было явное замешательство, потом донесся слабый голос старого мага:
– Я не пойду… но постою у двери… с этой стороны.
– И я, – раздался другой голос, Придон узнал Черево. – Вдруг да увижу, как тебя, наглеца, раздерут на части!
Послышались шаги, в круге света появились их бледные лица, но с места никто не сдвинулся. Зато появились двое молодых жрецов. Один протянул Придону горящий факел, тут же попятился. Придон повернулся, сделал шаг, ноги задрожали сильнее.
Зал куявы вырубили немаленький, стены странно синие, как и пол, даже багровый свет факела не может бросить живой солнечный свет. Страх холодил тело, коснулся сердца. Мрачный зал синий от пола до потолка, а слева у стены темно-синие мраморные плиты, алтарь неведомого бога. Прямо из стены выступает, нависая над алтарем, каменное изваяние. У Придона ноги стали такими же каменными, он невольно за-. медлил шаг, глаза не отрывались от чудовищного бога.
Внизу под изваянием полыхает огонь. Углей Придон не рассмотрел, языки пламени и багровый свет подсвечивают снизу чудовищную морду, делая ее еще страшнее и зловещее. На плече древнего бога такой же каменный зверек. Он, Придон не поверил глазам, повернул голову и уставился на чужака. В широко расставленных глазах вспыхнули красные угольки.
Огромный бог все еще пребывал в неподвижности, затем каменная голова шелохнулась. Мертвые глаза вспыхнули красным, как и у зверька, только ярче, мощнее. Придон поспешно напомнил себе, что там, в глазах статуи, всего лишь рубины, это свет от огня, от его факела, блики.
– Кто ты, дерзкий? – прогремел голос. – Как посмел… Кто прислал?
Слова были на незнакомом языке, но странным образом Придон понял, да и что еще можно было спросить, он собрался с силами и выкрикнул:
– Меня зовут Придон! Я пришел по своей воле. Страшная голова выросла в размерах, но это бог всего лишь чуть выдвинулся из стены. Выпуклые, как у большой ящерицы, глаза цепко держали Придона.
– Придон? – проревел страшный голос, от которого Придону захотелось стать муравьем и забиться в щель между плитами. – Но ведь ты уже взял у меня амулет?.. Что ты хочешь, Придон?