Артиллерист 2. Без права на ошибку
Шрифт:
– Прошу пожаловать, занимай пассажирское место в кабине нашего шикарного авто! С ветерком я вас прокачу в наше отделение милиции! Там для вас, господин немецкий агент, выделена отдельная камера, в которой вы спокойно сможете провести эту ночь! В этой камере ни одна энкеведешная вша тебя в жизни не сыщет!
3
Каморку в 64-м отделении милиции, конечно, было бы трудно назвать тюремной камерой, ее окна были не зарешечены, хлюпкая фанерная дверь закрывалась на простой проволочный крючок. К сожалению, в этой милицейской камере не оказалось даже намека на приличную кровать. Но, если три письменных стола слегка раздвинуть, то на полу каморки высвобождалось достаточно пространство для того, чтобы Васька мог бы разостлать на полу шинель, на ней поспать. Когда старшина Носов его провел в эту комнату, расположенную на втором этаже, то он сказал:
– Это комната наших оперативников. Молодежь ушла на фронт, пенсионеры вернулись поработать за их столы. Эти оперативники понимающие люди, они прошли огонь, воду и медные трубы. Да и дело сыска, своего ремесла, они не забыли, хорошо помнят. К тому свое дело они делают, понимая, когда можно или когда не стоит задавать много вопросов. Словом, они тебя пока не ищут, поэтому ты им сейчас не нужен! Так что ты можешь пару-тройку ночей можешь перекантоваться в этой комнате. В ней тебя никто искать не будет, никто тебя не тронет. Когда наши старички-оперативники получать приказ, начать тебя разыскивать, то в этой комнате постоянно будет гореть электрический свет. Это ты сможешь определить по лучику света, как бы случайно пробившемуся через оконную светомаскировку.
Носов ушел не попрощавшись, Васька, не теряя времени, принялся за обустройство спального места. Первым делом он погасил свет, распахнул окно, в комнате было так сильно накурено, что ему с трудом дышалось от застоявшегося табачного дыма. Затем он слегка раздвинул письменные столы в стороны, найденным веником подмел пол, набравшийся мусор и окурки собрал в ведро, само ведро выставил за дверь. Когда комнатка достаточно проветрилась, прикрыл оконную раму. Снял шинель, ее аккуратно расстелил на полу, затем со стула у двери взял сидор с рацией.
Рацию "Север" он достал из сидора, ее раскрыл, внимательно осмотрел, а затем через комнатную электророзетку подключил ее к электросети. Панель рации заиграла зеленными огоньками, подтверждая свою готовность к работе. Васька, как этого и ожидал, сразу же обратил внимание на то, что верньер переключения частот этой рации был как бы закреплен на определенной частоте. Наушники он натянул на голову, вслушался в радиоэфир. Какое-то время там слышались только отдаленные радиосигналы, но вот послышалась дробь коротких и длинных сигналов, которая имела к нему отношение. Как он, в принципе, этого ожидал, кто-то морзянкой вызывал Кароля.
– Кароль, ты слышишь меня?
Васька не стал отвечать на этот вызов, он решил подождать следующего вызова. Вызовы должны были повторяться каждые пятнадцать минут, в течение последующего часа. Сегодняшний день был последним днем таких вызовов, после этого дня они прекратятся. Васька снял наушники с головы, на одном из письменных столов он разыскал чистый лист бумаги и карандаш для записи морзянки. Ровно через пятнадцать минут обращение к Каролю повторилось. Правая рука Василия тут же отстучала радиоключом радиостанции.
– Хорошо и ясно слышу. Кароль!
– Где ты находишься? Нужна ли тебе помощь?
– Кто ты?
– Друзья Лизы Семеновой! Перед отлетом она попросила время от времени прослушивать частоту этой волны, попросила ждать появления Кароля!
– Хорошо и ясно слышу. Я - Кароль!
– Понятно, разговора у нас не получится, пока мы незнакомы?
– Согласен!
– Тогда встретимся в метро, на станции Новослободская?
– Метро - очень неудобное место для встреч! Слишком уж много любопытных глаз!
– Тогда столовая в торце дома N 2 по улице Горького. Ты меня угостишь чашкой чая! В случае опасности сиди и ешь все то, что себе закажешь, тогда встреча не состоится! Жду подтверждения, до завтрашней встречи!
Васька отправил требуемое подтверждение, на секунду прикрыл веками глаза, он почувствовал, как к нему подкрадывалась усталость. Пару дней он на свободе, но эти оба эти дня превратились в сплошные перестрелки, погони. У Васьки никогда и мысли не было в голове, чтобы в родной, в столь любимой Москве, которая ему снилась по ночам в деревне Васильково, ему придется столько стрелять, убивать, шагая практически по трупам! Только опыт начальных дней войны, а также знания и навыки, полученные на курсах "Аннербе", позволяли ему пока держаться наплаву!
– Такова наша жизнь, Васенька!
– Философски к его мыслям подключился Альфред Нетцке.
– Главное для нас, это сохранить в себе основные человеческие нормы и принципы! Всегда во всех ситуациях оставаться человеком, не превращаться в безголового робота, умеющим только нажимать курок пистолета или пользоваться ножом для достижения поставленной цели! Я полагаю, что мы вместе сумеем этого сделать, вместе преодолеем все наши трудности, продолжим бороться, приближая победу добра над злом! А сейчас, Вася, ты не мог бы мне на время уступить контроль над нашим общим телом. Пока рация включена, пока нас еще не запеленговали, я хочу переговорить с Берлином.
Снова заработал радиоключ рации, снова в радиоэфир пошли сигналы, точка и тире:
– Альфред Нетцке вызывает Абвер, Берлин!
– Абвер, Берлин вас слушает!
– Я хочу переговорить с Седым!
– Подождите! Ваш сигнал очень слабый, не могли бы вы его усилить?!
– Не могу, рация в скором времени будет уничтожена!
– Благодарю за подтверждение сигнала. Седой у рации!
– Встретился и переговорил с Хозяином! Донес до него требуемую информацию!
– Какая ответная реакция?
– Приказал подождать, так как должен собраться с мыслями!
– Спасибо! Возвращайтесь! Ответ уже получен! Срочно возвращайтесь!
– Не могу, ноги увязли!
– Режьте по живому. Вы оба здесь срочно нужны! Жду вашего возвращения!
– Яволь, будет исполнено!
– Категорически запрещаю вам в дальнейшем выходить в эфир! Сейчас получите дополнительную информацию, касательно технической стороны поддержки по вашему переходу фронта. После этого рацию уничтожьте!
– Яволь, будет исполнено!