Артиллерист 2. Без права на ошибку
Шрифт:
– Завтра или послезавтра я, возможно, покину Москву, хочу вернуться в Минск, но пока не могу этого сделать! Во-первых, я должен дождаться ответа от товарища Сталина на одно деловое предложение, мною же ему сделанное! По моим расчетам, уже сегодня я получу информацию по этому вопросу. И, во-вторых, я знаю, что в Генеральном штабе работает один советский генерал, он давно уже предал свою родину, верно служит нацистам! Есть информация о том, что этот генерал был одним из хорошо знакомых людей семьи Семеновых. Он поддержал семью Семеновых после ареста и расстрела Лизиного отца. Помог маме Лизы за отличную работу в НКВД получить квартиру в Москве, помог Лизе поступить и проучиться в секретной школе НКВД, получить специальность радистки. Когда Лиза закончила учебу в этой школе, то этот человек снова помог ей устроится на работу сменным секретарем у самого наркома Лаврентия Берии!
– Так это, оказывается, не Жихарев, нелюбимый муж Лизы и отец ее второго ребенка, Анечки, разве это не он ее предал? В свое время Лиза очень много мне о нем рассказывала. Она его даже настоящим мужиком не считала, часто называла приживалкой при наркоме Берии. На словах он был героем, но, когда ему приходилось заниматься каким-либо самостоятельным делом, то обычно у него ничего не получалось! Лиза его бросила, последние два года она вместе с ребенком жила у матери на квартире.
– Не могла бы ты вспомнить имя мужчины, которое бы она частенько называла, имя которого она часто упоминала?
– Вообще такого не было! Порой мне даже казалось, что Лиза полностью разуверилась в наших мужиках, стала относиться к ним с какой-то неприязнью, неприятием. Вот у ее матери, у Анны Андреевны, был один такой хорошо знакомый мужчина! Она его кажется Андреем называла. Раньше он служил в органах, работал в одном отделе вместе с ее мужем, но затем начал делать карьеру по политической линии. Начал работать первым секретарем какого-то района на Украине. Лиза терпеть его не могла, поэтому Андрей очень редко заходил в гости к Анне Андреевне! Часто ей звонил. интересовался, как у них идут дела? Он, видимо, все-таки был к Лизе неравнодушен?!
– Татьяна Яковлевна, а вы случайно не знаете, где сейчас мог бы находиться этот Андрей? Может быть, его призвали в армию?
– Сержант, не могу сказать, я попросту этого не знаю! Я им и раньше никогда вообще не интересовалась, ни разу даже случайно с ним не встречалась, когда бывала у Лизы. Сейчас пытаюсь вспомнить его фамилию, но не могу! В голове крутится что-то похожее на Волосков, но я не могу этого утверждать с большой твердостью!
– Тогда перейдем к обсуждению еще одного вопроса. Татьяна Яковлевна, ты не хотела бы перейти на другую работу? Нет, нет ты не должна покидать НКВД, продолжишь работать в рамках своего наркомата, но не следователем! Слушай вводную информацию, при наркоме внутренних дел сегодня функционирует Особая группа, которая занимается организацией террора и партизанского движения на оккупированных территориях. Сейчас эта группа переформируется во 2-й отдел центрального аппарата НКВД. В этой связи расширяются его штаты. Сейчас в нем имеется свободная вакансия помощника начальника отдела Павла Судоплатова. Лаврентий Павлович убежден, что старший лейтенант Татьяна Метелина отлично справится с этой работой. Попросись к нему завтра на прием, на всякий случай прихвати с собой мое досье. Оно или моя личность станут основной темой твоего разговора с Лаврентием Павловичем! Во время этого разговора, ты его не стесняйтесь, говори ему все, что ты думаешь по этому делу! Назови меня шпионом высокого пошиба, скажи, что я являюсь личным посланником адмирала Канариса. В конце этого разговора Лаврентий Павлович обязательно тебе предложит работу в создаваемом отделе. Только ты, Татьяна Яковлевна, ни в коем случае не соглашайся стать его личным осведомителем!
Этот мысленный разговор Васьки и Татьяны Метелиной вскоре закончился! Старший лейтенант Метелина все еще докуривала свою папиросу. Васька же в этот момент уже подходил к гостинице Метрополь. Энкеведешный топтун куда-то исчез со своей лавочки еще до ухода Василия.
4
– Очень любопытным получился разговор, Вася?! Мне даже показалось, что внутренне ты был уверен в том, что подругой Лизы окажется именно следователь Метелина!
– Нет, Альфред, уверенности у меня в этом не было! Правда и Лиза Семенова, и Татьяна Метелина были в чем-то друг на друга похожи в своих биографиях. Они обе были командирами правоохранительных органов, обе работали в центральном аппарате НКВД СССР! Так что существовала большая вероятность того, что они, возможно, встречались, были знакомы друг с другом!
– Почему же ты тогда эту версию не проверил, забравшись, скажем, в ходе допроса в сознание своего следователя?!
– Все дело в том, что телепаты каким-то образом узнают телепатов в других людях. Первый раз, когда я увидел Метелину, то во мне сразу же возникло чувство, что своими мыслями этой женщины было бы лучше не касаться! Я и не касался!
– Интересная у нас теперь складывается ситуация! То есть ваша обоюдная симпатия друг к другу, это не что иное, как своего рода предостережение о том, что твой визави тоже телепат?! Ну, да ладно, хвать нам обсуждать уже прошедшие события. Вернемся к нашим баранам, ты не хочешь мне объяснить, каким это образом ты собираешься получить ответ от товарища Сталина? А также мне хотелось бы знать, как ты собираешься разыскивать упомянутого в разговоре генерала-предателя? У нас до возвращения в Берлин или в Минск осталось совсем мало времени. Насколько я информирован, гидросамолет нас должен забрать с Окулова озера Архангельской области?!
– Лизину рацию я уничтожил, так что о своем возвращении мы теперь можем сообщить только через одну агентурную сеть Абвера 2, во главе которой стоит Волхв, его сеть пока еще функционирует в Москве. Тем самым мы поможем энкеведешникам ее раскрыть и уничтожить!
– То есть каким это способом? Я не согласен кого-либо предавать! Я не собираюсь сотрудничать с Лаврентием Павловичем или с Виктором Семеновичем, это претит моим жизненным принципам!
– Возмутился Альфред Нетцке.
– Альфред, заткнись! Не думай обо мне, как о несмышленом ребенком! Я не собираюсь об этой агентурной сети написать донос в Московское управление НКВД! Мы с тобой поступим более хитро, попросим этих абверовцев наше послание отправить на той частотной волне, которая постоянно прослушивается энкеведешниками! Ну, а дальше, сам понимаешь, дело техники, советский радиопеленгатор рано или поздно выявит месторасположение их явки! Тем более, что она находится на третьей линии ГУМа! Надо же было кому-то додуматься, явочную точку, фотоателье, устроить на этой линии, в то время, когда первая линия ГУМа была занята государственными учреждениями и наркоматами. То есть немецкие шпионы работают под самым боком у Лаврентия Павловича. В те времена его кабинет, охрана, а также личная канцелярия располагалась на первой линии ГУМа. Это сегодня он свой кабинет имеет в здании Совнаркома, в здании бывшего Сената Московского Кремля!
В этот момент Васька прошел гостиницу "Метрополь", через арку он поднялся на улицу Никольская, где повернул направо, чтобы пройти к ГУМу. По третьей линии ГУМа он прошел до выхода на Ильинку. Перед самым выходом на улицу с правой стороны имелась стеклянная дверь, на которой висела вывеска с надписью "Фотоателье". Прямо с ходу Васька ухватился за дверную ручку, попытался открыть эту дверь, но она не поддалась его усилиям, не открылась. Фотоателье было закрыто, с видимым неудовлетворением Васька осмотрелся, только тогда он увидел ручку дверного звонка.
Он пару раз провернул эту ручку дверного звонка, за дверью послышался звон колокольчика. Секунд через двадцать дверь распахнулась, на пороге появился старик с благообразной внешностью русского раскольника. Этот старик имел длинную, хорошо ухоженную бороду, космы взлохмаченных и, похоже, очень грязных волос на голове. На плечах старика была русская косоворотка, до горла застигнутая на все пуговицы. В талии косоворотка была перетянута узким кожаным ремешком. На старике были черные гражданские брюки, штанины которых были заправлены в голенища хромовых сапог.
– Чего желаете, товарищ?
– Поинтересовался старик, вызывающе смотря Ваське прямо в глаза.
– Мне бы сделать фотографию! Завтра меня эшелоном отправляют на фронт! Жена попросила меня сфотографироваться, послать домой фотографию перед этой отправкой. У нее ничего дома из моего не останется, разве что только наш сын! У нее нет ни одной моей фотографии. Вот она и попросила ...
– Ничего не получится, уважаемый товарищ! Фотограф пока еще не появился на работе. Слишком уж он много пьет, поэтому постоянно опаздывает повсюду!