Аська
Шрифт:
ему, как все, ты будешь подчинен.
День в тупике. Путь километра с два
и вновь стоим. Час, и другой, и третий.
Как страшно тяготились мы сперва
организованным бездельем этим!
И зло на паровоз кидаем взор мы:
хоть к черту на рога - но пусть везет!
А лагерник доволен: срок идет,
работы нет, и - как-никак - а кормят!
(Хоть кормят, правда, дьявольски соленой
селедкой, но в углу - ведро с водой,
болотной,
с налетом нефти, с коркой ледяной.
И, у кого луженый был желудок,
тот мог добраться к цели невредим...)
В вагоне том телячьем трое суток
я провалялся рядом со своим
героем (тут впервые с ним столкнулся).
Свидетельствую, что в этапе том
кой-кто от дизентерии загнулся,
но большинство доехало живьем.
Понадобится несколько годков,
чтоб люди превратились в мертвяков...
Но наконец гудок зовет: "Ту-туу!
К земле обетованной, в Воркуту!"
Туда, "где вечно пляшут и поют",21)
где нары - весь домашний твой уют!
(Не знали мы - какой позор и стыд!
что нет еще в ту Воркуту дороги,
что нам ее - в болоте и в тревоге
как раз прокладывать и надлежит;
не знали мы, что где-то за Печорой
этап наш высадят - и очень скоро...)
Когда-то наш герой любил поохать
о слабости здоровья средь семьи.
Здесь он проверил данные свои
все чушь! Этап он перенес неплохо!
Лишь общих он работ в краю изгнанья
побаивался не без основанья.
Вон, вон, взгляни: втыкают работяги,
их труд жесток, их вид уныл и сир...
Но петушиным голосом отваги
"сынков" к костру скликает бригадир.
Блатных сынков - известно - очень много,
блатным сынкам - открытая дорога:
тому работа - на других кричать,
работа этим - щепки собирать!
Их нормы выработают другие,
чего им беспокоиться? Пока,
всласть у костров поотлежав бока,
они поют, и взвизги их блатные
нахально с дымом рвутся в облака:
"Плывет по миру лодочка блатная,
куда ее течение несет...
Воровская
жизнь такая
(ха-ха!)
от тюрьмы далеко не идет!
Воровка никогда не станет прачкой,
а урка вам не станет спину гнуть...
Грязной тачкой
рук не пачкай
(ха-ха!)
это дело перекурим как-нибудь!"
Стрелок в сторонке мирненько пасется
(и в этом я еще не вижу зла),
ведут работу, как везде ведется,
и каждый ждет, чтоб темнота пришла...
И мыслит
с лопатой, тачкой и киркой мантулить
и упираться рожками? Ну нет!
Подобные забавы не по мне!"
Но вскоре он узнал, на чем вертится
весь лагерь: знаменитых трех китов
он разглядел и к бою был готов,
и даже "общих" меньше стал страшиться...
Поддерживают лагерь три кита.
Китовьи имена: Мат, Блат, Туфта.
Минувшего сравненьем не тревожь:
без Мата в лагере не проживешь!
Чтоб не дразнить смирением врага,
грози бандюге "посшибать рога",
"бери на горлышко", чтоб "хвост не поднимал"
блатарь зазнавшийся, немыслимый нахал,
не то - гляди: "надыбает слабинку"
придется и под дрын подставить спинку!
Кит номер два - солидней и мощней:
без Блата в лагере прожить еще трудней!
Ты с каждым лагерным аристократом
связаться должен самым тесным блатом.
С кем нужен блат? С бухгалтером, с трудилой,
с прорабом, с поваром, с десятником, с лепилой,
с охраной, с воспитулею, с вахтером,
с завхозом, с хлеборезом и с каптером,
с завбаней, с парикмахером... Хоть здесь
представлен список далеко не весь
с таким комплектом ты в натуре сыт,
пригрет, одет, и мыт, и даже брит.
Кит номер три - великая Туфта,
с кем рядом Мат и Блат - одна тщета!
Ведь без нее - будь лучшим работягой
кончая срок, ты станешь доходягой...
А матушка Туфта научит нас,
как сытым быть- и сил сберечь запас:
как, скажем, складывая торф с боков,
в середку льдину громоздить за льдиной,
чтоб штабель величавою картиной
вздымался аж до самых облаков,
чтоб у костра покуривать полсмены
и числиться при этом рекордсменом...
Экономисты, техники, врачи
мы все туфтим... Покорствуй и молчи!
Нет, пыл надежд в герое не угас...
Его печалил вывод слишком скорый,
что в лагерях работают у нас
по специальности - одни лишь воры
да стукачи: для этих и для тех
мир радужен, им жаловаться грех...
Все это так. Но есть и исключенья:
врач и бухгалтер - вот где дефицит...
Был явно путь второй ему закрыт,
и он надумал взяться за леченье.
В то время - при начале всех начал,
в Печлаге, средь бездарности унылой,
кто аспирин от йода отличал
тот был уже вполне культурной силой...